Когда старший помощник стоял в очередной пробке, позвонила Света. Вот тут мурлыкающих и воркующих обертонов было хоть отбавляй. Девушка начала щебетать, как она соскучилась и перечислять варианты куда можно будет отправиться вечером. Денис послушал, потом тяжело вздохнул и прервал ее. Сделал это он с сожалением. Причем, большим. Во-первых – самому хотелось окунуться в безудержное студенческое веселье – нет в жизни человека лучшего времени, чем учеба в высшем учебном заведении на дневном отделении – до него школа, а там мало чего веселого и самое главное – нет свободы, потом – взрослая жизнь со своими взрослыми заботами, когда свободы еще меньше, чем в школе, и чем дальше, тем меньше, зато студенческая пора – это молодость и свобода, а что еще нужно человеку для счастья? Но, кроме во-первых, было и во-вторых – старший помощник опасался, что такого – все время занятого кавалера, белокурая красавица пошлет далеко и надолго – в Красной Армии штыки чай найдутся и без старшего помощника обойдутся. А этого бы не хотелось. Рыжая ушла в свободное плаванье, теперь еще блондинка уйдет – куды христианину податься

Нет, конечно же, до активного использования правой/левой руки дело не дойдет – какой-нибудь вариант обязательно подвернется – та же Вика, или опустившая хвост Марина, или еще кто, но Света Денису понравилось и терять ее без веской причины не хотелось. Поэтому он попытался быть максимально ласковым: – Света... – он тяжело вздохнул, демонстрируя, как неприятно ему это говорить: – мне очень жаль, но у меня срочная работа. Я не знаю, когда вернусь. – Да-а... – ожидаемо надулась девушка, помолчала несколько секунд, потом обиделась – у настоящих женщин это умение возведено в ранг искусства, и закончила с чисто женской логикой – Ну, и как хочешь! – после чего кинула трубку. Старший помощник еще раз вздохнул и подумал, что если у Полины не будет объяснения зачем она его выдернула, причем объяснения, которое его устроит, то, хоть он человек завистливый, он ей не завидует. Однако, для того чтобы избавить Денис от последних иллюзий, что мол, это розыгрыш, или такая игра, чтобы гарантированно заманить его в гости, или какой иной мирный прикол, хватило одного взгляда на девушку. Есть такое выражение: “краше в гроб кладут”. Так вот, Полина могла бы послужить иллюстрацией к нему в каком-нибудь учебнике русского язык для иностранцев, где рядом с идиоматическими выражением часто располагается соответствующая картинка. Старший помощник не видел девушку чуть больше двух недель и за это время из цветущей молодой красавицы она превратилась в ее тень – черные круги под глазами, кожа какого-то мертвенного серого оттенка, потухшие глаза и выражение глубокого отчаянья на лице. Стиль одежды тоже изменился – вместо элегантного костюма, или приличествующего случаю кокетливого халатика, или стильного домашнего платья, на Полине были джинсы и свитер грубой вязки под горло. Денис внутренне передернулся – было ясно, что дело плохо, но внешне это никак не проявилось – держать лицо старший помощник умел. Денис молча проследовал за Полиной на кухню. После того, как девушка открыла дверь она тоже не проронила ни слова. Молодые люди уселись за пустой стол и Полина заговорила: – Спасибо, что приехал... Старший помощник немедленно ее перебил: – Что ты там сказала насчет ходока? Девушка помолчала несколько секунд, а потом устало попросила: – Не перебивай меня, пожалуйста. Тут надо рассказывать с самого начала, иначе будет непонятно. Хорошо? – она бросила на Дениса такой просительный и затравленный взгляд, что старшего помощника внутренне передернуло, ему стоило большого труда не показать, как ему неприятно это видеть – прежняя Полина никогда бы так не посмотрела! От этого взгляда у Дениса даже появилась горечь во рту, будто через много лет встретил одноклассницу – гордую и красивую девушку, стоящую в подземном переходе с протянутой рукой и заискивающей улыбкой на лице. Б-р-р-р... – Рассказывай! – старший помощник улыбнулся улыбкой главного героя из голливудского боевика – надо было как-то успокоить девушку и внушить ей уверенность, что “крепкий орешек” справится с любой проблемой, вплоть до спасения земного шара от раскола – в прямом смысле этого слова. Честно говоря, сам Денис никакой уверенности в этом не испытывал, но, Noblesse oblige – положение обязывает. Взялся помочь – помогай! Рассказ Полины нисколько не походил на обычные женские излияния, напоминающие равнинную реку, петляющую, извивающуюся подобно змее, текущую иногда вспять, а походил на стремительный горный поток, пробивший себе путь напрямую через ущелье и старшему помощнику даже не пришлось включать свой многотысячетонный пресс логики, предназначенный для выжимания воды из подобных историй, потому что не было ни многочисленных отступлений, ни закатываний глаз, ни прижимания сжатых кулачков к груди, ни плача, ни прочих женских штучек, коие Денис очень не любил, а был простой и ясный рассказ о сложившейся ситуации. Дело обстояло так – лет до двенадцати Полина была уверена, что у нее есть папа, мама и бабушка с дедушкой – родители отца. Про родителей матери речь никогда не заходила и девочка о них никогда не задумывалась – хватало своих детских забот, как серьезных, так и нет. И вот в двенадцать лет, как раз в начале летних каникул – она хорошо запомнила этот день, Полина впервые услышала это имя – бабка Клавдия. Прозвучало оно в очень странном контексте – отец с матерью разговаривали на кухне и не слышали, как Полина зашла в дом, зато она хорошо разобрала странные слова, которые запомнила навсегда. Говорил отец: “Я лучше убью бабку Клавдию, чем отдам ей Полинку!”. Мать что-то ответила, но что именно девочка не разобрала, а услышав, что родители направились на выход из кухни, отступила к дверям и сделала вид, что только что вошла. Маленькая хитрость удалась – родители ничего не заподозрили, а Полина получил бесценную информацию, которая навсегда засела у нее в голове. Засела и не давала покоя. Любой нормальный ребенок тут же начал бы выпытывать у родителей о какой такой бабке шла речь и почему отец готов ее убить, но не отдать ей дочь и зачем вообще отдавать? Но, Полина не случайно выбилась в люди – вырваться из Подольска и обосноваться в Москве в собственной квартире человеку без денег и без связей – дорогого стоит. У нее с рождения были ум, воля и характер и благодаря этим качествам она не бросилась сразу к родителям с расспросами – чувствовала, что правду не скажут, а выждала время и как-то раз, когда мать была одна, задала неожиданный вопрос: “Мама, а кто такая бабка Клавдия?”. Мать от неожиданности выронила в мойку кастрюльку, которую драила, начала что-то пыкать-мыкать, попыталась спрыгнуть с темы встречным вопросом: “Откуда, мол, Полинка узнала?”, но девочка обладала характером посильней, чем у мамаши и додавила. Услышанное ее, мягко говоря – удивило, а грубо здесь не скажешь – будет сплошной мат. Итак – по женской линии ее матери через поколение рождаются ведьмы и бабка должна обязательно передать внучке свою силу, иначе не будет ей покоя на том свете! Не больше и не меньше! И вот эта самая бабка Клавдия – мать Полининой матери, ее родная бабушка, должна передать свою силу Полине! Родители Полины были из одной деревни, любили друг друга с первого класса, и окончив школу вместе сбежали в большой город, подальше от Клавдии, потом в другой, учились и работали, получили образование, потом долго заметали следы, пока не осели в Подольске и считали, что старая ведьма их любимую дочурку не найдет – ан нет! Пришло письмо, где она требовала, чтобы девочку отправили к ней на каникулы! Отец ответил категорическим отказом – отписал, что лучше убьет старуху и отсидит, но дочку не отдаст! Больше писем не было. Время шло и Полина стала не то чтобы забывать эту историю – такое вряд ли забудешь, но как-то стала история с потомственной ведьмой стираться в памяти, покрываться дымкой забвения, превращаться в какое-то туманное воспоминание о событии, которое то ли было, то ли нет, тем более, что бабка Клавдия никак о себе не напоминала. Правда иногда, оставаясь наедине чувствовала девушка какой-то взгляд... не взгляд... а что-то такое... – необычное... – ледяной ветерок по коже в жаркий день. Неприятное чувство. Но, нечасто. И вот с месяц назад, как раз перед знакомством с Денисом, история получила продолжение. Вернулась Полина, как обычно, под утро, с работы, поднялась на свой восьмой этаж на лифте, глядь, а на коврике перед дверью конверт лежит. Белый, заклеенный, ничего на нем не написано – ни кому, ни от кого, да только от вида конверта этого захолодело сердце у Полины – поняла от кого и кому. Но, делать нечего – подняла. Долго не решалась распечатать, однако взяла себя в руки – открыла, а там записка коротенькая: