Известие, что какой-то фраер залетный покалечил трех его людей, достигло ушей Симинихина Кондрата Валерьяновича – плотного мужчины лет пятидесяти, с пронзительным взглядом серых глаз, буквально через полчаса после происшествия. Сим, а такое погоняло было у Кондрата Валерьяновича, был авторитетным бизнесменом. Руководствовалась ли братва, давая такую кличку одному из своих товарищей известной максимой: “Сим молитву деет, Хам пшеницу сеет, Яфет власть имеет”, или же просто сделала выжимку из фамилии, неизвестно, но какой-то библейский оттенок в погоняле присутствовал. Официально Кондрат Валерьянович владел ЧОПом “Секьюрити Internationale”, а фактически был одним из столпов власти в довольно обширном регионе, куда входил и поселок Зеленый Мыс. Через два часа после инцидента к двухэтажному частному дому на окраине Зеленого Мыса, в котором проживал участковый Егоров Глеб Владимирович, подкатил огромный – размером с автобус, черный внедорожник. Согласно своего высокого статуса и не менее высокого общественного положения, Кондрат Валерьянович должен был передвигаться в седане представительского класса, причем на заднем сидении, но любовь к вождению, поселившаяся в его сердце с рождения – в юности он даже был профессиональным раллистом, и наплевательское отношение к общественному мнению, позволяли ему экономить на персональных водителях. Шутка. У Кондрата Валерьяновича не было необходимости экономить и он не экономил – просто любил покрутить баранку. Разумеется, водители у него были – мало ли выпить надо с деловыми партнерами, или желания садиться за руль нет – всегда пожалуйста – перебирайся на заднее сидение своего Майбаха. Дом участкового был окружен капитальным забором. Разумеется, не какой-нибудь дешевкой из сетки-рабицы, позволяющей нескромным взорам проникать в частную, а иногда и личную жизнь хозяев участка, или же безумно дорогим и не более функциональным кованным забором, а солидным четырехметровым ограждением из оцинкованного профлиста, надежно оберегающим обитателей дома от любопытства прохожих. Случайно перебраться через забор – перелезть по пьяному делу, или пофорсить перед девочками и залезть за яблоками, было весьма затруднительно, а если сделать это сознательно, то нарушитель границ частного владения немедленно попадал в руки... а точнее говоря – в лапы, охраны, в качестве которой выступала кавказская овчарка, а может и не овчарка, а обыкновенная дворняга, но необычайно крупная, умная и злобная. Так что для нарушителя спокойствия очень хорошо подходила пословица: хрен редьки не слаще – человеку обычно параллельно, клыки породистой, или же беспородной собаки берут его за задницу. Участковый, предупрежденный о визите, встретил авторитетного бизнесмена во дворе, у предусмотрительно открытой калитки. Сдержанно поздоровавшись, мужчины проследовали в уютную беседку – в дом Глеб Владимирович Кондрата Валерьяновича не пригласил. Особой, да и не особой тоже, дружбы между ними не было. Встречались изредка по делу и только. Руководство области, в которое входил и Сим, никакого внимания на капитана полиции не обращало – не мешается под ногами, и ладно, а тот ни карьеристом, ни правдолюбом не был – сидел на жопе ровно и выслужиться, разрывая вышеупомянутую жопу, не пытался. Глеба Владимировича его жизнь устраивала, а перемены он полагал – только к худшему. – Кто это сделал? – с места в карьер начал Сим. – Вы это о чем, Кондрат Валерьянович? – сделал морду лопатой участковый. – В игры со мной решил поиграть, – зловеще ухмыльнулся авторитетный бизнесмен. – Ну-ну... Кто моих ребят покалечил?!? – рявкнул он. В ответ полицейский молча протянул ему несколько листов бумаги. По мере чтения, лицо авторитета постепенно багровело, и если бы Глеба Владимировича хоть в малейшей степени волновало здоровье Кондрата Валерьяновича, он бы мог обеспокоиться – не хватит ли того апоплексический удар, но так как оно его не волновало, то и беспокойства не было. Дочитав показания свидетелей – а это были именно они, Сим отшвырнул их с брезгливым видом и очень зло поинтересовался: – И ты хочешь, чтобы я этому поверил

– У него дернулась щека. – Что мои ребята сначала побили поваров, а потом передрались между собой

– Участковый лишь безучастно пожал плечами, как бы говоря: “Хотите верьте, хотите нет. У меня официальная бумага, где все запротоколировано”. Глаза Кондрата Валерьяновича яростно сузились, а крылья носа от гнева затрепетали. – Ладно. Поспрошаем других свидетелей. А ты мне на другой вопрос ответь: что будешь делать, когда завтра без погон окажешься? А? У ментов врагов много, – он жестко усмехнулся. – Посчитаться с бывшим охотники найдутся! Второй раз за сутки, в течении нескольких часов, капитану полиции Егорову Глебу Владимировичу грозили сорвать с него нашивки брандмейстера и перевести в простые топорники, и если первая угроза его действительно напугала... точнее – не сама угроза, а грозящий – уж больно странным и пугающим был тип, угрозу озвучивший, то ее повторение ничего кроме душащего бешенства не вызвало. “Меня! Боевого офицера! И кто!? – Бычьё!!!” Служить в правоохранительные органы юный Глеб Егоров пошел из-за отца. Тот был честным ментом и погиб при исполнении, а сын решил продолжить его дело по защите мирных граждан от криминального элемента, а главное – найти убийц отца и покарать по всей строгости закона. Забегая вперед скажем, что ни одной из двух поставленных перед собой целей достичь Глеб Владимирович не сумел. Система или ломает человека под себя, или жует и выплевывает. Егоров сломался, но не до конца, сумел найти тихую заводь, где можно было прожить в ладу с собственной совестью. К удивлению окружающих, а еще более сослуживцев, она у него была. Брать Глеб Владимирович, естественно, брал – а как иначе? Во-первых, на ментовское жалованье не проживешь, а во-вторых – будешь белой вороной, будешь выделяться и тебя очень быстро подставят и выпрут из органов и хорошо, если не посадят. Не любит таких чистеньких начальство – опасные они. Так что, повторимся: брать капитан – брал, но невиновных не сажал, а виновным не помогал избежать наказания. Правда, мало что от него зависело, но это уже не его вина. И все равно, несмотря на то, что в глазах окружающих “селян” он выглядел чуть ли не ангелом – это если сравнивать с другими правоохранителями, в глубине его души зрел нарыв, который сейчас прорвался. – Так ты Сима, погоны с меня снять хочешь? – прищурился и нехорошо улыбнулся участковый. От такого обращения авторитетный бизнесмен дернулся, как будто получил пощечину. Его уже давно никто не смел называть по погонялу, полученному в далекой юности, и уже тогда он отучил шутников коверкать его и вместо “Сим”, называть “Сима”, “Симой” и прочими производными от имени “Сима”. Он – Сим, и точка! Да и когда это было? – во времена царя Гороха, а теперь он уже давно Кондрат Валерьянович и никаких альтернатив! – Да ты, легавый, рамсы попутал! – зловеще протянул он. – Все! Пиздец тебе! – и Сим начал подниматься из-за стола. – Сидеть! – рявкнул Егоров и владелец “Секьюрити Internationale” от неожиданности икнул и сел. Он потянулся было за телефоном, но участковый покачал головой и очень убедительно произнес: – Никому не звони. Это в твоих интересах. Я тебе сейчас кое-что покажу. – С этими словами Егоров скрылся в доме. Вернулся буквально через минуту, авторитетный бизнесмен даже не успел прийти в себя и понять что происходит – по всему выходило, что наступил Апокалипсис, раз рядовые менты могут позволить себе так разговаривать с уважаемыми людьми. Так и не придя к какому-то определенному выводу, он с угрозой уставился на участкового, которого это, почему-то совершенно его не испугало. Егоров поставил перед ним включенный ноутбук и приказал: – Читай! Чем дольше Кондрат Валерьянович читал, тем хуже себя чувствовал. Сначала кровь прилила к голове и он покраснел, как вареный рак, а потом начал понемногу бледнеть и теперь выглядел если не как покойник, то очень близко. И на это были весьма веские причины. Несколько лет тому назад губернатору очень захотелось поставить небольшой, не больше трех этажей, домик на берегу озера. И его можно понять! – воздух, виды, рыбалка, загар, купание – никакой Майорки с Ниццей не надо – губернатор ведь патриот, и туда только если дома возьмут за задницу, а так ни ногой! Но, были загвоздки: и зона природоохранная и яхт-клуб древний мешал, нищебродами построенный для нищебродов, еще до нашей эры. И если с природоохранной зоной губернатор сам решил вопрос – “он чего-то там сложил, потом умножил, подытожил” и зона волшебным образом изменила свои очертания, то с яхт-клубом и его защитниками пришлось разбираться Симинихину. Как говорится: цирк сгорел и клоуны разбежались, да вот беда – пара-тройка клоунов пожара не пережила. Дело, естественно, замяли, недовольные рты, где подачкой, где угрозами, заткнули и казалось бы, что все концы в воду. Ан нет. Эта сволочь, которая сидит напротив, тихой сапой провела следствие, нашла свидетелей, все задокументировала, и если сейчас эти материалы всплывут, то губернатору новый срок никак не светит, впрочем и хер-то с ним, а вот Кондрату Валерьяновичу как раз таки светит! Лет пятнадцать, если не пожизненное! Сим с ненавистью посмотрел на капитана и глухо спросил: – Чего ты хочешь? – Для начала надо убедиться, что ты не идиот, – улыбнулся полицейский. Авторитетный бизнесмен дернулся, но вовремя одумался и промолчал. – Я надеюсь, – менторским тоном, убрав улыбку и очень серьезным тоном продолжил Егоров, – что ты понимаешь, что информация хранится не только в ноутбуке, а еще на нескольких серверах. Кивни, если понимаешь. – Симинихин кивнул. – Хорошо. Идем дальше. Если я в регламентированный момент не отменяю задание, то все это, – кивок на ноут, – будет выложено в сеть. Кондрат Валерьянович потрясенно молчал. Может быть он и не был особо умным, но и глупым он тоже никак не был. Сим прекрасно осознавал размеры бездны разверзшейся перед ним. Если что-то случится с этим козлом-участковым, то автоматически можно вешаться и ему самому. А если козел попадет под машину? А если с ним случится сердечный приступ, или еще что-нибудь такое, что этот козел не сможет остановить запуск? Оппозиции только дай пальчик – руку съедят. Они за всякие пустышки хватаются, а тут такое! Если материалы всплывут, то до тюрьмы еще дожить надо будет, слишком многие, начиная с губернатора, захотят его убрать. В минуты опасности голова работает на порядок, если не два, быстрее, чем в обычной жизни. Кондрат Валерьянович лихорадочно искал выход из этого исхода, и перебирал варианты спасения со скоростью суперкомпьютера “Tianhe-2”. Заграница? Почему бы и нет – деньги есть, вид на жительство есть, уютная вилла в Льорет-де-Мар ждет хозяина – почему бы и нет? Но... Как только компромат всплывет в Сети, все пойдет прахом. К нашим и так стали плохо относиться там – считают (искренне, или нет, другой вопрос) агентами Кремля и мафиози, так что на денежки быстренько наложат арест, а через некоторое время они тихонько перекочуют на другие счета, а его самого выдадут Москве – никакой ценности для испанских властей Сим не представляет. Выдадут однозначно. Плохо. Все плохо. А может... А может он напрасно все так усложняет и на самом деле ничего ему не грозит – ни бегство заграницу, ни потеря бизнеса, ни “скитания на чужбине” с последующим арестом и выдачей на “горячо любимую Родину”. Может решение гораздо проще, чем кажется? И в какой-то момент Симу показалось, что он его нашел – все гениальное просто – надо вывезти козла в лес, допросить с пристрастием, узнать, как отключить его проклятую информационную мину, и концы в воду, или под землю. Куда именно – вопрос технический. По ходу пьесы будет видно, что лучше – притопить, или прикопать тело сильно умного участкового. Глаза авторитетного бизнесмена сверкнули дьявольским блеском, что не могло пройти незамеченным полицейским и прежде, чем Кондрат Валерьянович потянулся к телефону, он заговорил: – Сим, не торопись вызывать своих нукеров, – участковый усмехнулся. – Вот я проверил сначала, не идиот ли ты, а ты меня сразу в идиоты записал. Без проверки. Нехорошо. Неужели ты подумал, что я не предусмотрел вариант с похищением и пытками? Подумал? – и так как авторитет молчал, насмешливо продолжил: – Так ты и впрямь идиот, Кондрат Валерьянович. Об этом-то я подумал в первую голову. Прошлым летом я автобусную экскурсию купил, по Европе прокатился, а заодно в разных странах нотариальный договор оформил. Какой, догадываешься? – Сим молчал, с ненавистью глядя на капитана. – Думаю догадываешься, но я тебе скажу. Если я пропаду без вести, или умру насильственной смертью, они выкладывают информацию в Сеть, а также пересылают в наши посольства, Интерпол и генеральную прокуратуру. Шуму будет... – авторитетный бизнесмен заскрежетал зубами от злости, но промолчал, а в глазах полицейского появился стальной блеск, отражающий ненависть не меньшую, чем у высокопоставленного братка. – И последнее. Если тебе вдруг придет в голову, как безболезненно от меня избавиться, ты сначала заедь поговорить. Я ведь тебе не все рассказал про “мертвую руку”. Есть и еще нюансы. Так чтобы нам обоим не попасть впросак, заезжай, как надумаешь. А теперь пошел вон! Видеть не могу твою рожу бандитскую. Первая нематерная мысль, которая пришла в голову Кондрату Валерьяновичу, пока он шел от калитки к своему внедорожнику, была: “А откуда мент поганый знал, что именно я на него наеду? Почему компромат был на меня?”. Вторая была ответом на первую: “А откуда ты знаешь, что только на тебя. Может у него и еще на кого есть...”. Третья мысль подводила итог всем этим бесплодным размышлениям: “Хрен с ними, со всеми, надо просто следить, чтобы этого козла никто ненароком не обидел... Деньжат ему подкинуть из “Фонда Помощи Полиции”... звание следующее... чтоб он сдох, гад. Тьфу-тьфу-тьфу, чтобы не накаркать! Пусть живет, сволочь, и радуется! А сейчас надо думать, что пацанам говорить...” Происшествие очень взволновало братву. Давненько, если не никогда, их не били гражданские лица. ОМОН бывало бил, но гражданские никогда! Да еще так сильно! На потерпевших лица не было от боли и позора, когда на зов примчались их друзья, чтобы покарать неизвестных злодеев и восстановить мир и порядок на подведомственной территории. Каково же было их удивление, когда выяснилось, что “потерпевших” избил один человек. И кто