Варя слышала, как накатывает очередная волна, и приготовилась к мощному напору стихии, когда сзади послышалось задорное и слишком громкое:

— Бу!

А потом её ухватили за бёдра крепкие руки. Варя вскрикнула. Сильный удар стихии снёс её с ног. Варя успела распахнуть глаза и увидеть, как смыкается голубая вода, закрывая яркое солнце. Она в панике взмахнула руками, отталкиваясь от воды и почувствовала, как кто-то пихает её в спину.

Вынырнула Варя тяжело, кашляла, сплёвывала горькую воду и растирала глаза. За её спиной тоже кто-то фыркал и кашлял. Варя мысленно досчитала до трёх, то ли успокаиваясь, то ли предсказывая, чьё лицо там увидит, а потом медленно повернулась на пятках и скрестила руки на груди.

Фил пятернёй отбросил назад светлые волосы, налипшие на лицо и улыбнулся.

— Ты совсем дурак? — Варя старалась говорить сердито, но вместо этого получилось испуганно и по-детски обиженно.

— Да ладно. Я просто приколоться хотел, — Фил закашлялся, а потом звучным ударом по воде обрызгал её.

Варя едва успела закрыть лицо рукой от следующего потока капель. А потом с хохотом обрызгала Фила. Он убегал, уворачивался и отвечал тем же. Они носились, как дети, заводясь всё больше и больше. Варя чувствовала, как горят её щёки, несмотря на то что солнце уже скрылось за горизонтом, и небо сияло приятным лавандовым цветом.

— Что, Варька, промахнулась? — хохотнул Фил, уворачиваясь от очередного потока брызг.

Варя не успела понять, как он оказался перед ней и легонько толкнул её в воду. Варя больно шлёпнулась на дно. Волна накрыла её с головой, но не снесла. Лишь оставила в волосах принесённые штормом водоросли. Варя помотала головой, сняла с волос длинную жёсткую тёмно-зелёную ленту, усыпанную какими-то белыми точками, брезгливо отшвырнула в сторону и, поднимаясь, ласково протянула:

— Дурак!

И только сейчас до Вари дошло, что рядом с Филом нет ни Светы (впрочем, этому Варя как раз порадовалась), ни Арта. А они дурачатся уже с полчаса.

— А где Тёмка со своей? — Варя отряхнула руки от песка.

— А… — Фил упал на спину и принялся небрежно уплывать от Вари. — Они пошли газ для плиты покупать и уголь для костра. Короче, затариваться по полной.

Варя с тяжелым вздохом доплыла до Фила на животе, иногда царапая ногами дно.

— То есть, ты хочешь сказать, что они ушли, а ты сюда? А за машинами кто следит?

— Да кому они нафиг нужны, — небрежно поморщился Фил. — От своей тачки Артемон ключи забрал, а наша и даром никому не нужна.

Варя с тяжёлым вздохом скрестила руки на груди и кинула быстрый взгляд в сторону стремительно опустевавшего берега. Лишь кое-где ходили, взявшись за руки, влюблённые парочки.

— Фил, это несерьёзно. Машину могут угнать, вещи могут утащить…

— А ещё! — Фил буквально вынырнул из-под воды перед Варей, обдавая её запахом солнца и соли, коснулся своим лбом её лба и, притягивая её горячими сильными руками за талию к себе вплотную, прошептал, как страшную тайну: — Может пройти наше время… Представь, мы состаримся, и ты будешь жалеть, что пошла караулить машину, а не пошла плавать со мной.

— А! — Варя усмехнулась, приподняв бровь: — Ты вылезать не намерен.

— Не-а! — Фил разжал руки и упал на воду перед ней.

Тут только Варя заметила, что он снял повязку с больной руки.

— Ты зачем повязку снял? Рука не заживёт.

— Не парься, царапина, — махнул Фил, показывая Варе красную и снова опухшую «царапину». — Море продезинфицирует. А потом ты.

Варя покачала головой и посмотрела на горизонт, где сходилось золотисто-лиловое небо и тёмно-синяя вода. Тёплая улыбка, в которой смешались и досада, и тепло, и до сих пор не до конца понятное желание прижаться к Филу и не отпускать его ни на миг, сама собой озарила лицо. Варя прошептала:

— И почему я с тобой полтора года, а?

Фил мгновенно встал, встряхнул волосами, как мокрый пёс стряхивает капли с шерсти, подошёл к Варе снова вплотную, здоровой ладонью притянул её к себе за талию, а больной ладонью прижался к её ладони. Тепло разлилось под самой Вариной кожей, и она позволила Филу делать то, что он хотел. Фил поднял их ладони на уровни тонкой ещё поблескивавшей золотом линии горизонта. Казалось, что золото струится от их рук, касается пальцев. Фил аккуратно переплёл их пальцы и сжал Варину ладонь.

— Может быть, потому что я люблю тебя? — Фил улыбнулся и как будто закончил фразу, но Варя явственно видела, что он ждал от неё какого-то ответа.

Варя задумчиво погладила большим пальцем его кисть, посмотрела на воду, едва колыхавшуюся с заходом солнца, а потом заглянула в глаза Фила, чище воды и неба.

— И я тебя… — голос сорвался, Варя облизнула пересохшие губы и едва ли не по слогам произнесла: — Люблю.

Эти слова давались ей не так легко, как Филу: с плеча и неожиданно. Они были чем-то вроде священного секрета, который Варя хранила глубоко в душе и которым боялась поделиться. Фил улыбнулся, провёл мокрой ладонью по Вариной щеке, смахивая с лица мокрые пряди, а потом плавно потянул её за собой к берегу:

— Ладно, пойдём.

— Ты ж поплавать собирался! — хохотнула Варя, подчиняясь Филу.

— Мало ли что я собирался. У тебя уже губы синие. А ты мне ещё нужна.

— Д-да ну, — от внезапно повеявшего прохладного ветра, остужавшего мокрую кожу, стало не по себе, кожа покрылась мурашками. — М-можно ещё.

Варя попыталась потянуть Фила на глубину. Но тот лишь поморщился, развернулся, легко перехватил Варю за талию и, придерживая за бёдра, потащил к берегу.

Варя искренне верила, что такое бывает лишь в фильмах и анекдотах. И никогда не думала, что это случится в реальности. С ней и Филом. Варя провела холодными ладонями по мокрой спине Фила, легонько хлопнула его и попыталась протестующе крикнуть.

Фил не услышал. Или сделал вид, что не услышал. Он спокойно донёс её до песка, а потом опустил на землю так, что Варя едва сумела сохранить равновесие. На берегу было холодно: Варя не могла этого не признать. Поэтому вперёд Фила промчалась к их лагерю по холодному песку с осколками ракушек, чтобы переодеться.

Натянутая ткань громко трепыхалась на вечернем ветру в созвучии с потрескиванием костра, вокруг которого на огромных ветках, которые нашла на берегу Света и которые по её инициативе притащили сюда Фил и Артём, пыхтя и смахивая пот со лба, расселись все.

— Что, может, пожрём? — Фил достал из своей спортивной сумки «Доширак».

Варя поморщилась и помотала головой. Артём заметил, что лучше голодать, чем есть «Дошик». И только Света протянула всем хрустящий коричневый пакет, аппетитно пахший копчёной рыбой, сказав, что это ей передала мама через отца. Фил достал из кармана бриджей цвета хаки с огромным количеством карманов складной ножик и под пристальным взглядом Вари разделил небольшой кусок рыбины на четыре части.

После ужина, которым все остались вполне довольны, Артём с улыбкой оглядел присутствующих и сказал:

— Ну, может, поделимся, кто да как живёт. Откуда боевые раны у Фила, а?

Варя накрыла здоровую руку Фила холодной ладошкой и едва заметно мотнула головой. Ей совсем не хотелось ни рассказывать об этом, ни слушать рассказ Фила.

— Лучше сбацай что-нибудь на гитаре! — Фил понял её жест и взъерошил ещё влажные волосы пятерней.

— Ты гитару привёз? — восхищённо воскликнула Варя, расправляя влажные пряди по плечам. — И ничего не сказал, зараза. Кто так делает, а?

— Я! — глухо отозвался Артём от машины, а потом вернулся к костру с гитарой. — Ну, что первым сыграем?

— Предлагаю «Варвару»! — улыбнулась Света, накручивая локон на палец. — Хорошая песня.

Варя вспыхнула, сжимая руки в кулаки, и порадовалась, что её лицо сольётся с красным пламенем костра. Она не очень любила эту песню. Из-за своего имени, в общем-то. Когда классе в восьмом кто-то впервые услышал эту песню и напел её при всём классе, то Варя подозревала, что добром это не кончится. Отвязалась эта песня от неё только в десятом классе, когда пришло много «новеньких» и ушло столько же «стареньких».