— Тогда не хочешь сыграть со мной? Мне нужна практика, — сказал Майк, кивком головы указав на шахматы, что находились на полке. Давно не играла в них — не было интересной компании. Не знаю даже, зачем я их вообще покупала. Разве что для того, чтобы играть с самой собой.

— Конечно, — отозвалась я. Не думаю, что Майк хорошо играет. Наверное, стоит ему уступить. Или же нет? Проигрыш заставит его изучать эту игру еще упорнее, а выигрыш заставит расслабиться.

Не обижайся.

Майку действительно не хватало опыта и терпения. Он был невнимателен, и часто пропускал выгодные ходы и не замечал опасности со стороны противника, его выбор всегда был слишком быстр, а вот я любила подумать, тщательно просчитав все ходы. Бессмертие научило меня внимательности и осторожности.

Поэтому он и проиграл, и это его заметно огорчило.

— Майк, не расстраивайся. Думаю, в следующий раз ты обязательно одержишь победу, — сказала я ему, коснувшись рукой его плеча, — Просто тебе нужно быть внимательнее, — добавила я, улыбнувшись.

— Конечно. Все приходит со временем, — ответил он, заглянув мне в глаза и улыбнувшись, — Спасибо за игру, Сибилла. Я вынес из нее урок, — добавил он.

Джонатан тоже всегда был нетерпелив. Ему хотелось получить все и сразу, стать с первого же раза мастером в каком-либо деле, достичь успеха с первой попытки. У него была эта черта, и она во многом осложняла ему жизнь. Может быть, будучи человеком я была такой же, просто не замечала.

— И тебе спасибо, — отозвалась я, — Если хочешь, то я смогу стать твоим учителем, — вызвалась я.

— Буду безмерно тебе благодарен, Сибилла! — его глаза просияли, он широко заулыбался, и я была рада за него. Что может быть лучше его улыбки? Она заменяет мне потерянное солнце.

***

Мария! Как же я ее ненавижу. Сегодняшний вечер был хорош, мы прекрасно провели время с Майком, но этот день был вновь испорчен моей вампирской семейкой. Жизнь как будто напоминает мне о том, кем я являюсь, раз за разом отправляя их ко мне.

Только на этот раз все хуже — Мария встретила Майка. Если уж Карл пока что не тронет его, то эта проклятая маньячка может напасть на него. Прямо сегодня. Чтобы сделать больно мне и повеселиться. Ей нравится чужая боль и страдание. Она еще и энергетический вампир, похоже.

— Симпатичный парень. Мы с ним пересеклись, — с мерзопакостной улыбкой на алых губах проговорила та. Какая же она отвратительная! Все ее повадки, гнусные словечки, похабные фразочки… Если бы я могла, то вырвала бы ее сердце, — Он тебе нравится, не так ли?

— Тебя это так волнует? — буркнула я.

— Нисколько, сестренка… Все зависит от твоих планов на него…

— Он мой, — отрезала я, бросив на нее внимательный взгляд. Все же если она хоть на шаг приблизиться к Майку, то я отыщу способ вырвать ее сердце и оторвать голову. Перечитаю сотню книг, обойду всевозможные библиотеки, найду тех, кто сможет мне помочь, даже если мне придется объездить всю землю. Я заберу у Марии ее жизнь, ведь она так боится смерти…

Даже если мне придется умереть, то я заберу ее с собой.

— Ладно-ладно, не злись, сестренка, — Мария фальшиво улыбнулась, обнажив длинные белоснежные клыки, — Твой так твой, — добавила она, махнув рукой и показывая свое пренебрежение, — Я просто хотела пригласить тебя прогуляться.

— Хорошо, пошли, — нехотя согласилась я, понимая, что она подразумевает под прогулкой. Однако голод уже становился ощутимее, поэтому это будет взаимовыгодно.

Хотя я и ненавижу тебя, Мария.

========== 11 ==========

Мия по-своему любила свою сестру — Сибиллу. Конечно же, больше всего в этом мире она любила себя, куда же без этого, когда ты живешь уже не одно десятилетие. Надо хотя бы проживать свои дни в гармонии собой и принятии своей личности. Ну и заботиться в первую очередь о себе — ведь кто, если не ты? Мия давно уяснила, что в этом мире все люди — лишние, и никто никому не нужен на самом деле. В конце концов каждый остается один — брошенный и всеми забытый. В старости дети бросают родителей — так случается, вторые половинки умирают, или уходят к кому-нибудь другому, или родители переживают детей, друзья разъезжаются и устраивают свою личную жизнь. Так было, есть и будет всегда.

Но Мие была нужна семья. Как кровь. Она могла цепляться за них и не чувствовать себя такой брошенной. И она хотела, чтобы Сибилла бросила играть в свои игры — перестала убегать от того, кто она есть на самом деле и приняла все, как оно есть.

Ее интерес к смертному Мия не желала воспринимать в позитивном ключе.

Наоборот — относилась подозрительно, ведь по неосторожности сестренка может выдать их самую большую тайну — даже в двадцатом веке люди склоны верить в мистическую сторону жизнь, пусть это сейчас и отошло на задний план. Дай им повод, и они растерзают тебя на части — люди всегда будут жестоки, им нравится смотреть, как кто-то страдает.

А ещё Мия знала, что какие бы у них отношения не были, продержаться они недолго.

Тем более, когда Мария знает о существовании этого смертного и его связи с Сибиллой. Марию это заинтересовала, она насмехалась над сестрой, но Мия видела, что она завидовала, ведь Сибилла хоть кому-то нужна.

Пока что. Мария же не нужна никому, кроме себя.

Мия видела три сценария развития событий: раскрытие личности Сибиллы, и срочный переезд всей вампирской семейки. Придется залечь на дно, сменить имя, уничтожить все следы прежней жизни. Через это они проходили много раз.

Второй — смирение. Просто отпустить смертного, пусть идёт своей дорогой. Но в случае Сибиллы это маловероятно.

Третий — его смерть, во всех смыслах этого слова. Она может пойти против собственных принципов и обещаний, обратив его в вампира, или же просто убить — не по своей воле, цепочка неудачных стечений обстоятельств приведет Сибиллу к этому исходу. Мия же считала его самым благоприятным, ведь тогда угроза была бы устранена, и к тому же для сестры это будет та самая точка невозврата, черта, которая отделяла ее от людского мира и вампирского. Тогда уж она наконец-то перестанет быть такой… Такой ненавидящей собственную сущность, пытающейся играть в человека, строя из себя само благородство.

— Я видела нашу Сибиллу со смертным, — сразу же доложила Мария, звонко рассмеявшись, — Она как всегда — в своем репертуаре, — она глубоко вздохнула, закатив глаза. Сестра делала все это излишне театрально, и эта ее театральность раздражала абсолютно каждого.

— Неудивительно, — фыркнула Августина.

— Я думаю, нам можно немного поразвлечься… — начала говорить Мария, потирая руки, но Карл не дал ей договорить, взмахом руки заставив ту замолчать. Вампирша сразу же притихла, сделав шаг назад и покорно склонив голову.

— Нет. Еще не время, — сказал Карл, криво усмехнувшись, — Мне кажется, самое большое шоу — это то, что развернется между Сибиллой и этим человечишкой. Представь себе, Мария, как она будет бегать за ним, при этом, пытаясь казаться белой и пушистой, но все равно рано или поздно она сделает свой выбор. Разве это не интересно?

— Вы правы, господин, — Мария активно закивала головой, вновь соглашаясь с Карлом, — Но что, если нам будет угрожать опасность? — робко предположила она, — Эта Сибилла такая…

— Тогда ты разберешься, милая. Только, пожалуйста, креативнее, — отозвался Карл, улыбнувшись, отчего та лишь закивала.

***

Марию никто никогда не любил по-настоящему. У нее было огромное количество роман с мужчинами из разных времен и сословий, но она для них была всего лишь временным увлечением — они забывали о ней очень быстро, и за это девушка им мстила. Убивала, выпивая их кровь, но перед этим мучила самыми изощренными способами, наслаждаясь их криками и мольбами о пощаде. На время она обретала душевный покой, но их смерти не могли успокоить ее полностью, ведь от этого ничего не менялось — ее по-прежнему все ненавидели, и в этом мире она была совершенно одна. Даже внутри своей вампирской семьи все относились к ней не очень хорошо и были рады ее отсутствию. Мария пыталась быть милой и вежливой со всеми, но никто этого особо не ценил, что вызвало лишь гнев в душе вампирши, и та мгновенно сбрасывала с себя эту маску, возвращаясь к истокам.