–Я пошел, Мара, – сказал он, опустив голову,– и уже весело продолжил,– я вернусь еще сюда, за сестрой.
– Будем ждать,– улыбнулась ему Мара, и подумала, вот вымахал, через шесть лет великаном будет.
Мальчик подошел к берегу, и воины потащили лодку в море, и запрыгнули в нее, подали руку мальчику, и посадили в лодью и его, он прошел на нос, а мужчины стали быстро грести в такт, разбивая волны Студеного моря, проходя мимо льдин. Мара смотрела на лодку, пока она не исчезла с горизонта, превратившись в точку, скоро пропала и она. Она пошла обратно в чертоги, не спеша переставляя ноги, и думала, что: "Вот и Улль уплыл, и Элю забрали, и беспокойные они, а все веселее было. Может , надо было как все замуж выйти? Тоже были бы дети.". Шла и шла, вздыхая, вспоминая, какой Улль маленький смешной был, а Эля какая забавная была с двумя зубами – только улыбнется, и сразу настроение отличное. А теперь и ее Пряхи хорошо, если раз в неделю отпустят к ней в гости, в ее горницу. А так будет уроки проходить в Ледяных чертогах проходить, вырастет, и будет новая ведьма, а как одна из Прях умрет, к себе ее призовут, и не откажется ведь, не позволят.
Буян-остров
Лодка продвигалась по морю, гребцы споро работали веслами, и умело уворачивались от льдин. Улль стоял на носу, вглядываясь вдаль, и уже видел приближающуюся скалу Буян– острова.
–Как тебя зовут малец?– спросил самый здоровый воин, работающий веслом, и ободряюще улыбнулся мальчику.
–Улль,– ответил мальчик, а теперь ученик.
Все мужчины были одеты схоже – в меховые куртки с капюшонами и такие же штаны, и мягкие сапоги, прихваченные ремнями. У каждого на поясе висели кинжалы, а другое оружие было сложено в середине лодьи – луки со стрелами, копья, палицы и щиты. Там же стояла кожаная емкость с водой и пара деревянных ковшей для питья.
–Скоро уже приплывем. Сколько тебе лет? Тринадцать?– скорее утвердил, чем спросил собеседник мальчика.
– Десять мне, – ответил, нахмурившись Улль, и крепче схватился в борт лодки.
–Сколько??? -чуть не выронив весло ответил воин, даже сбился с ритма, и вся команда засмеялась, не веря Уллю.
Улль рассказал спутникам о Эле , как она медвежонка спасла, как за ней медведица бегала, как собака, как он поднял громадное бревно. Он смотрел на своих новых товарищей, и видел по их лицам, как они усмехаются, не веря ему. А между тем, остров был уже в двадцати локтях.
–Сказки интересные рассказал, развлек,– сказал ему один мужчина.
–Так все и было !– Запальчиво сказал мальчик, -я очень сильный!
В ответ ему был сильнейший смех, даже лодка стала раскачиваться на волнах стала сильнее, будто смеялась вместе с воинами.
–Проверьте, давайте, с кем угодно, один на один!– запальчиво покричал Улль, выскакивая на середину лодки.
Поднялся самый рослый мужчина, который был немного выше мальчика, и того уже хватали друзья с криками: "Да ты что! Он мелкий еще!"
–Ничего, я осторожненько, -ответил он, усмехаясь, а Улль от злости и обиды толкнул воина двумя руками сразу в область сердца одновременно перенеся всю тяжесть на левую ногу, которую вынес вперед синхронно с толчком, так что удар получился сокрушительный, но не обидный, и противник вылетел за борт, вздымая кучу брызг, но хорошо, что лодка была уже у берега, так что избранный коснулся дна ногами, но промок до нитки. Улль охнув, бросился его вытаскивать, но тот быстро добрался до берега, и смеясь уже помогал другим вытаскивать лодью на берег, и вся команда разражалась смехом, и все одобрительно похлопывали мальчика по плечам.
–Здоровенный ты, прямо уже витязь нарочитый. Не зря тебя ведуньи к нам послали, – сказал один из воинов, – мы теперь с тобой всех врагов победим,– а промокший оппонент побежал по берегу в хижину переодеваться, – и бороться умеешь. Кто выучил?
На эти слова Улль смолчал, вспоминая уроки Мары, уроки борьбы с хитрыми ударами и ухватками: "Не говори об этой борьбе никому и никогда, могут люди пострадать."
–Меня зовут Акет, -представился гребец, того, кого ты в воду уронил, -усмехнулся он, положив пальцы правой руки за пояс,– зовут Терей. Это Гнур, – он показал на другого воина, кладущего весло в лодку,– А это Катей, – и тот в приветствии поднял руку.
Все это были сильные и очень высокие светловолосые юноши, из числа тридцати избранных воинов острова, ученики у семи волхвов. Акет подошел к Уллю, еще раз посмотрел на него своими глубоко посаженными глазами, и сказал после паузы:
–Пошли, покажу тебе твое обиталище.
Он повел его к горе, в которой были выдолблены кельи и общие комнаты для жильцов острова. Земля была не такая каменистая, как на Алатырь-острове, они прошли мимо ручья, рядом с которым рос громадный дуб, с повешенной на нем золотой цепью.
–Это священное дерево, Улль. Дальше поле для ристаний, там научишься править колесницей, ездить верхом, усмирять быков и управляться с коровами. Мы же пастухи, живем этим если ты не знаешь , коров пасем, рыбу ловим, поэтому каждый мужчина должен уметь с коровами и быками заниматься. Ты же у ведуний вырос, коров-то видел?
–Нет,– потряс своими рыжеватыми кудрями мальчик,– у нас только коза была, ее молоком меня выкормили.
–А мать как – же? – уже предчувствуя ответ, но все же спросил его Акет.
–Во льду с ведуньями спит,– опустив глаза, ответил он,– и меня еще кормили оленьими мозгами из костей, когда молока было мало.
–Вот почему стал таким сильным, хоть и материнского молока не изведал. Мы и пришли, – сказал он, указывая на одно из отверстий в горе, закрытое дубовой дверью и занавешенное оленьими шкурами, -по старинке живем, здесь живут такие же отроки как и ты, а мы, воины, в своих деревянных домах живем, кто-то и женат, и у каждого хозяйство небольшое. На материке большие дома из бревен строим, а на становищах как в старину, дома ледяные, круглые, с коридором таким, только на коленках туда зайти можно, что бы тепло не уходило. Заходи в свой дом,– и провожатый открыл дверь и откинул шкуру, они прошли по коридору, откинули еще одну занавесь, и оказались в теплом помещении, освещаемом масляными светильниками из глины, и отапливаемом очагом, сложенном из камней, и скрепленном глиной же. По углам стояло восемь лежаков, и к одному из них привел Улля Атей.
–Это твое место, здесь отдыхай, – и показав на колышки в стене, -а здесь можешь вещи свои развесить. Все остальные наставления от учителей получают, вечером познакомишься с своими новыми друзьями.
Улль достал свои вещи, и аккуратно развесил все свое добро на стене, лук со стрелами посередине, и подумал, что плохо, что здесь ларя у него нет, как на Алатыре. Потом сел на табурет на трех ножках, из дерева сосны сделанный, и засмотрелся на огонь.
–На обед чуть позже пойдем, рядом тоже дом стоит, там обеденный зал, склад, недалеко коровник и конюшня для коней, их трудники обслуживают, будь с ними вежлив, они не воины, а здесь по обету– пообещали служить здесь богам, кто на год остается, а кто на три. Семеро живут в другой горе, позовут, сам не ходи. Они в другом доме наставляют, сейчас зима ведь, а летом на вольном воздухе учат, грамоте, и Высокому Пути, Законам Ману, -закончил Акет уважительно, и посмотрел на Улля, который с возраставшим вниманием вертел головой во все стороны, рассматривая немудрящее жилище.
Вскоре пошли на обед, вошли в избу, стоящую на высоком подклете из валунов, лестница и дверь были богато украшены резьбой, окна затянуты то ли рыбьим, то ли бычьим пузырем, но не так темно, как в келье отроков в горе. Сели за один большой стол, воины на почетной части стола, а ближе к краю, слева, сидели отроки, и воспитанник ведуний сел с ними, как принятый в отроки. Ели чинно, деревянными лодками, не говорили за трапезой, кормили просто, но сытно, рыба да ячменная каша, квас. Потом старший дружины, Арпад, повел учиться владеть мечом и копьем, и воины, разбившись на пары, осваивали трудную науку. Улля поставили еще с одним отроком, старше его года на два, младше их никого не было. Другие четверо пошли с другими наставниками заниматься.
