Встав с кровати, я подошла к окну и раздвинула тяжёлые шторы на медных кольцах, отодвинула тюль и выглянула на улицу. За окном снова кружил снег, а на подоконнике стояла пуансеттия от Беллы. Я улыбнулась, поглаживая красные лепестки «рождественской звезды». Её увлечение садоводством пришлось по душе всем домашним.

Позвав домовушку, я умылась, переоделась в любимое синее платье. Сидя перед зеркалом, я болтала ногами и расспрашивала Динки о прошлых праздниках. Домовушка, осторожно вплетая мне в волосы незабудки, рассказывала о минувших балах Блэк кастла.

— Просто восхитительно, милая, — ворковала она, заканчивая с очередным невянущим венком в причёске. — Множество девушек в красивых платьях, лёгкий запах сирени и гортензии, прекрасная музыка… Много, много эльфов всё это видели, много рассказывали.

Я улыбнулась и заверила её, что когда-нибудь и мы на это посмотрим. Отряхнув юбку, я остановилась рядом со своей дверью и счастливо выдохнула. Сейчас я обниму маму, сестёр, Люциуса, буду печь имбирные печенья вместе с Андромедой, буду носиться по дому вместе с Сириусом, буду распаковывать подарки родственников. Моя семья.

***

В Хогвартс я попала с помощью открытой каминной сети в кабинете директора. Разобрав вещи вместе с весёлой Дженни, мы отправились гулять, оставив мальчишек в гостиной. Кажется, они дописывали какое-то сочинение, которое не сдали до каникул.

Выйдя на улицу и вдохнув морозный воздух, тут же чувствуешь себя более уверенно, спокойно. Всегда замечала это.

Мы немного побродили по территории замка, обнявшись, немного поболтали. Девочке мой рождественский подарок понравился, она долго меня обнимала, окольными путями выясняя моё мнение относительно колдофото.

В замок мы вернулись относительно быстро, всё-таки не май месяц на улице. Отправив девочку, уже переодевшуюся, греться у камина, я задержалась в спальне, перебирая гардероб. Надела одну из своих любимых тёмно-синих вельветовых юбок и белый свитер, зашнуровала ботинки и, закусив ленту, принялась сооружать на голову пучок. Взгляд мой упал на подоконник, где помимо моих кукол лежал плотный жёлтый конверт; лента змейкой соскользнула на пол, пряди упали на плечи. Подскочив к подоконнику, я схватила конверт и тут же вытряхнула его содержимое на клетчатый шотландский плед.

Из конверта с характерным звуком выпал тяжёлый амулет и письмо. Побоявшись прикасаться к неизвестной вещи, я дрожащими руками взялась за лист бумаги и вгляделась в буквы.

Здравствуй, Нарцисса!

Спешу сообщить о ещё одной спасённой жизни. Но не могу не предупредить тебя об опасности, нависшей над твоим миром. Оберег, посланный мною, должен защитить человека, которого ты более всего боишься потерять. Используй его с умом.

Одного человека. Одного. За кого я боюсь больше всего?

Всё-таки собрав волосы в пучок, я сжала в руках амулет и выползла (по-другому не назовёшь) в гостиную. Уже привычно усевшись рядом с Люциусом, я сосредоточилась на предмете в руках, пытаясь понять, исходит ли от него магия. На ментальные прикосновения вещь реагировала очень охотно, отзываясь светлыми, чистыми импульсами, будто принимая меня за хозяйку. Я ещё раз рассмотрела амулет, висящий на лёгкой, но прочной золотой цепочке, потускневшей от времени.

— Что это? — севший рядом Антонин заставил вздрогнуть. Я подняла на него взгляд. Мальчик, потянувшийся к вещи, тут же отдёрнул руку. — Господи, это же звезда Алатырь.

— Звезда что?.. — тут же заинтересовалась Джейн. Люциус обернулся ко мне и тут же уставился на вещь, покоящуюся у меня на коленях.

— Звезда Алатырь, — тут же повторил мальчик слегка отрешённо. — Ну, или крест Сварога. Это, наверное, один из самых могущественных сакральных символов древних славян. Смотрите, довольно затейливый рисунок состоит из двух крестов: прямого — он символизирует мужское начало — и косого — соответственно, символизирующего женское — образующих при слиянии восьмилучевую звезду. Восемь — магическое число Волхвов. Это оберег, его вышивают на одежде, наносят на оружие, чтобы уберечь себя в дальней дороге или спастись от чего-то действительно страшного. Но у тебя, Цисси, в руках не просто умелая интерпретация… Нет, это один из первых восьми крестов, принадлежащих Волхвам. Откуда?..

Мальчик ошарашенно взирал на амулет, лежащий у меня на коленях. А у меня пересохло во рту. Спасти от чего-то действительно страшного. Дрожащими руками я подняла амулет за цепочку и надела его на недоумевающего Люциуса. Господи, пусть только поможет.

— Запоздавший Рождественский подарок, — тихо прошептала я, поправляя цепочку и убирая из-под неё волосы. — Твой же я ношу…

Антонин скривился, а Люц осторожно взялся кончиками пальцев за кованный символ.

— Зачем?

— Боюсь за тебя ужасно, — неожиданно призналась я, поднимаясь. — Вы как хотите, а я спать. День был ужасно долгим.

Уже собираясь уходить, я ощутила тепло чужой руки на своём запястье.

— Цисси, — Малфой поднялся и обнял меня, неловко улыбаясь. — Спасибо и… не бойся?

Неуверенный тон, скованные движения. Мне снова стало страшно.

Уже в спальне Дженни сообщила мне, что её мама, болеющая в последнее время особенно тяжело, наконец выздоровела. Я вспомнила, как Белла по моей просьбе высылала им зелья от имени старого аптекаря, и улыбнулась.

— Теперь мне не придётся ехать к тётке и оставаться на домашнем обучении, — девочка мечтательно улыбнулась.

— Я рада, — тихо сообщила я, обнимая девочку. — А теперь давай спать… спорим, завтра по Рунам будет какая-нибудь проверочная?

— Ненавижу руны, — ласково сообщила мне девочка, заставив фыркнуть.

Спала я в эту ночь без сновидений.

***

Снег, наконец, растаял и Хогвартс закрыло пеленой дождей.

Уроки были интересными, компания — приятной, еда — вкусной, а вот тренировки по квиддичу выматывали до отказа, причём не только довольно сильную физически меня, но и мальчиков. Теперь, когда выход на улицу больше не грозил обморожением второй степени, я вставала намного раньше обычного и выходила на пробежку. Уже после неё я принимала душ, заплеталась, надевала школьную форму и бежала на занятия. В учёбе могла похвастаться тем, что все предметы были выведены на «Превосходно».

Весна медленно наступала на пятки, обещая ученикам долгожданное тепло. Слизеринская сборная с моим скромным вкладом в дело разгромила гриффиндорцев. Люц поймал снитч в конце игры, чем окончательно решил её исход. Вражды между факультетами я не наблюдала, скорее дружеское противостояние. Это радовало.

А вот Руквуд всё ещё не внушала мне ложных надежд и обманчивых симпатий. В последнее время девочка старалась как можно чаще оказываться рядом со мной, на что я реагировала крайне нервно. Казалось, что она спешила примелькаться, а потом и грохнуть меня где-нибудь в подворотне. Интуиция вопила сайлентхиллской сиреной, я старалась быть спокойной, но всё-таки активно защищала свою комнату от возможности проникновения в неё, отслеживала потоки магии, воздействующие на меня, перепроверяла еду. В общем, истерия, которую все списывали на приближающиеся экзамены, у меня проявлялась в довольно оригинальной форме.

В один из солнечных дней я вытащила друзей к озеру.

— Уроки можно учить и там, — увещевала я, заматывая улыбающегося Долохова в полосатый шарф. — Но там есть свет, воздух и даже ветерок. Ну пожалуйста!

— Пойдём, пойдём, — рассмеялся Малфой, беря меня за руку и утягивая в сторону двери.

Расположившись под деревом, которое уже обзавелось мелкими зелёными листочками, на расстеленном клетчатом пледе из кашемира, мы грелись в лучах переменчивого апрельского солнышка.

— А как вы представляете свой дом? — неожиданно для всех спросила Дженни, оторвавшись от какой-то книги.

Приглядевшись, я увидела название романа и улыбнулась. «Джейн Эйр» держала меня у своего сюжета долгие месяцы. Роман Шарлотты Бронте потряс меня до глубины души ещё в той жизни. Поскольку ощущения и чувства моей прошлой жизни уже стёрлись и чем-то походили на старые чёрно-белые полароидные снимки, я взахлёб перечитывала любимые книги. И эта была не исключением. Я прекрасно понимала чем был вызван этот вопрос, поэтому, улыбнувшись и отложив справочник по рунам, посмотрела на небо, скрытое неровной сеточкой веток и листьев.