С Птолемеей мы познакомились около недели назад, когда я по случайности забрела в это место. Русалка сидела на одном из крупных плоских камней, находящихся недалеко от берега, и расчёсывала густые, тёмно-русые волосы. Её хвост переливался от изумрудного к синему, постоянно бликуя и сверкая от потёков воды и брызг прибоя, а в районе груди, наподобие лифчика или скорее даже топа, находилась блёклая золотистая чешуя.

Она не прыгнула в воду, завидев меня. Не испугалась. Не попыталась меня убить. Просто улыбнулась и запела.

Я знала, что это была попытка пробиться в мой разум, подчинить себе. Знала так же хорошо, как была уверена в том, что у неё ничего не получится — слишком хорошо помнила слова Наны о том, что я совершенно не фонила на мысленном уровне. А потому просто подошла чуть ближе и опустилась на гальку, заинтересованно следя за её попытками пробить несуществующие ментальные щиты.

Она пела долго, то хмурясь, то улыбаясь, порой на её лице мелькал непонятный мне страх. А мне оставалось только ждать, когда ей это надоест. Голос был действительно красивым, а в сочетании с завываниями ветра производил просто неизгладимое впечатление. Рассматривая водную красавицу, я лениво размышляла о возможности записать это пение, скажем, на магический диктофон… интересно, а будет ли оно обладать тем же эффектом на записи?

— Что ты такое?! — наконец, в сердцах воскликнула девушка, досадливо нахмурившись. — Тебя как будто и не существует вовсе.

— Так и есть, — загадочно улыбнулась я, устраиваясь поудобней и радуясь возможности наконец поговорить. — С одной стороны я здесь, но с другой…

— Как такое возможно? — допытывалось существо.

Голос у неё был приятный, слегка свистящий на некоторых согласных, образуя тем самым какой-то странный, ещё не слышимый мною акцент.

— Не совсем обычная ведьма, — обтекаемо ответила я.

— Птолемея, — неожиданно сказала девушка, а, видя моё непонимание, рассмеялась. — Моё имя. А ты…

— Лилия, — пожала плечами я.

— Будем знакомы, — хихикнула она и спрыгнула в воду, отчего брызги разлетелись на многие метры вокруг.

Тишина, наступившая после этого, казалась оглушающей.

— Позёры, — фыркнула я, поднимаясь и уходя прочь, к тёплому камину и книгам.

Но на следующий день я вернулась. Как и она, впрочем. Какое-то время мы заинтересованно смотрели в сторону друг друга, молча, ничем не выказывая собственного нетерпения. Она заговорила первая. Рассказывала какие-то мелочи вроде имени матери или любимой рыбы, в какой-то момент я втянулась в этот странный разговор, изредка вставляя собственные замечания.

И почему-то это стало традицией.

Мы встречались каждый день на протяжении месяца. Птолемея ждала меня на одном и том же месте, а когда я приходила, говорила одну и ту же фразу:

— Здравствуй, чудовище.

И каждый раз я отвечала ей тем же:

— Не чудовище, а большое чудо, — и, помолчав с минуту, добавляла. — Здравствуй.

Она не стала мне подругой, но застолбила себе место хорошей приятельницы с самого начала. Мы очень много говорили, обменивались знаниями, делились информацией и своими мыслями по поводу этой самой информации.

Так вот, в один из пасмурных тоскливых дней я снова выбралась из дома, чтобы встретиться со своей… подругой? Родители моих передвижений не стесняли, просто радовались тому, что я не сидела всё время за книгами. На случай непредвиденной опасности у меня всегда был многоразовый портключ в родовое поместье, который активировался силой мысли и пробивал практически любую защиту.

В этот раз Птолемея спешила. Она, смеясь, рассказала, что мать решила навестить свою сестру.

— Нам придётся плыть через весь океан, — предвкушающе улыбалась она; в какой-то момент выражение её лица сменилось, она хлопнула себя по лбу и быстро стянула со своей шеи простенький на вид кулон, болтавшийся на серебряной серёжке.

— Это тебе, — протянула она мне вещицу и растянула свои губы в улыбке; вкупе с заострёнными зубами это смотрелось внушительно. — Ты говорила, что в твоей школе есть русалки… если будешь носить его, то ни одно морское существо не причинит тебе вреда — конечно, если ты не захочешь убить его — ну и понимать их язык более-менее будешь.

— Ну и откуда у тебя такое? — с удивлением пробормотала я, осторожно принимая безвозмездный подарок и крутя его в руках.

— Прабабушка создала, — усмехнулась чертовка, пожимая плечами. — Она такие своим земным любовникам дарила.

— Любовникам? — уточнила я, намекая на половую принадлежность одарённых.

— Не важно, — захохотало существо и, резко дёрнувшись вперёд, мазнуло губами по моей щеке. — Не скучай, чудовище.

— Большое чудо вообще-то, — слегка растерянно пробормотала я, следя за тем, как на поверхности воды снова расходятся большие круги.

В какой-то момент меня пробило на ха-ха, так что я прыснула, прикрывая рот одной рукой и всё ещё сжимая амулет в другой. Мда-а, отдохнула…

— Русалки не умеют любить, — голос, раздавшийся где-то слева от меня, заставил вздрогнуть. — Имей в виду: ими управляет лишь похоть.

Секунды оказалось достаточно, чтобы непроизвольно аппарировать на гальку, выхватить палочку и наложить несколько невербальных семейных щитов.

Передо мной стоял мужчина… парень… чёрт возьми, не могу точно сказать. Выглядел он на двадцать пять, если не считать абсолютно седых волос и шрама, пересекающего правый глаз. Он был одет в чёрную мантию, наводящую на мысли об ассасинах, а поверх неё висел простенький серебряный крест.

— Это когда я уже успела допечь инквизицию? — пробормотала я, зацепившись взглядом за эту деталь его одеяния.

Парень — а сейчас я не могла назвать его иначе — расхохотался и потрясённо покачал головой.

— Удивительная, — лаконично отозвался он. — То есть тебя хочет русалка, в паре метров от тебя появляется неизвестный тебе человек, ты находишься на проклятом пляже, а тебя интересует только крест?

Он рассмеялся вновь, и я вдруг заметила, что у него действительно красивый смех. Покачала головой. Вздохнула. Прикинула количество связок заклинаний, которые я успею в него кинуть до того, как придётся аппарировать домой или выдёргивать себя МЕЖДУНАРОДНЫМ ЧЁРТ ВОЗЬМИ портключом в родное поместье на не менее родном Туманном Альбионе. Поморщилась от осознания того, насколько мне после этого будет, простите, херово.

— Я Эммануэль, — представился седой незнакомец.

— Ангел? — подняла брови я.

— Как ангел, — поправил меня парень и улыбнулся, отчего на его левой щеке показалась ямочка.

— Лилия, — пожала плечами я.

— Как цветок?

— Как демонесса.

— Так она же Лилит, — нахмурился он.

— Я скрываюсь, — мило улыбнулась я, всё ещё стоя в боевой позиции.

Буквально седьмое чувство подсказывало мне, что передо мной не маггл. Нет, напротив, это был сильный волшебник, причём очень сильный. Об этом говорила хотя бы тишина в магических потоках — его сил хватало даже на то, чтобы скрывать их. Эммануэль всё ещё смотрел мне в глаза, пока досадливо не цокнул.

— Ментальные щиты?

— Нет, я просто немного мертва.

— Совсем немного, — улыбнулся тот.

— Чуть-чуть.

Атмосфера разрядилась, так что я фыркнула и убрала палочку в рукав мантии, невербально отменяя действующий щиты. Эммануэль хмыкнул.

— Доверие.

— Скорее проверка.

— И откуда же ты такая, чудо? — поинтересовался он, убрав руки в карманы мантии и слегка раскачиваясь на пятках.

— Из Англии, естественно, — пожала плечами я. — А ты…

— Из гильдии, естественно, — пародируя мой тон, картинно пожал плечами парень.

— Зельевары? Чароплёты? — старалась не смеяться я.

Где ж тебя так приголубило-то, солнышко, что ты весь поседел… В очередной раз порадовалась, что мои мысли нечитаемы. В очередной раз порадовалась, что умею контролировать эмоции и держать лицо. Нет, не жизнь, а сплошные плюсы.

— Наёмники, — мило улыбаясь, ответил мой новый знакомый.