Последнее, что мне удается увидеть – Нэдзуми достает нож и начинает бороться с гигантскими чудовищами, похожими на саблезубых гиен с острой шерстью.

Нэдзуми, прошу тебя, только держись!

И, разрази меня гром, опять чувствую, как тело начинает ныть от боли.

С пробуждением…

====== Глава 5 Сон, Имя, Ведьма ======

Как же это тяжело – просто открыть глаза. Просто резлепить сухие ресницы, сделать небольшое мышечное усилие, и размежить веки, открывая доступ к свету.

И причина скорее не в том, что под бровями словно груз подвешен, а в том, что есть страх увидеть реальный мир. Да, распахнуть глаза и понять, что перед тобой обычная серая реальность, сопровождаемая нудной болью, физическими и психологическими мучениями, однообразием белых стен и нескончаемым унынием – что может быть ужасней? Даже самый леденящий душу ночной кошмар ничто по сравнению с бременем реальной жизни.

Сион лежал с открытыми глазами уже минут пять, не моргая, уставившись в одну точку. Он еще не проснулся. Точнее проснулся, но не пробудился. Мозг еще работал в автономном режиме, отчего все ярко выраженные мысли пока проходили мимо сознания, и поэтому Сион просто лежал пластом, словно в каком-то трансе, мысленно собирая по мелким деталям себя самого, пытаясь сконцентрировать взгляд на деревянной поверхности какого-то предмета интерьера.

И откуда появилось в его палате лакированное дерево, его, конечно, волновало в последнюю очередь.

Что-то теплое коснулось его холодных влажных пальцев. Отчего они такие холодные, оставалось только догадываться, но казалось, будто бы он только что окунул руки в озеро, подернутое тонким слоем льда по краям берега, как это бывает поздней осенью.

Теплое прикосновение принадлежало руке Каран. Сион мог даже с закрытыми глазами определить, мамины ли это ладони, или нет.

Пальцы рук, наконец, перестало сводить, и парень перевел взгляд от деревянной поверхности на лицо мамы. В ее глазах читалось беспокойство, однако улыбка стирала все признаки тревоги. Когда мама улыбалась, Сиону становилось легче. Даже если сам он находится на волоске от смерти.

- Как себя чувствуешь? – заботливо спросила Каран, поправляя край одеяла.

- Неплохо. – Сион моргнул и чуть дернул уголками губ в намеке на улыбку.

Откуда такое спокойствие, он сам не понимал. Ведь он только что же выпал из сна, в котором Нэдзуми мог погибнуть…

Мог... Погибнуть???

- Нэдзуми!!! – внезапно вскрикнул Сион и сорвался с места, выпрямившись, как солдатик.

Запястье левой руки свело острой болью, и острие иглы выскочило из вены.

- Тише, Сион, тебе нельзя так резко подскакивать! – мамины ладони тут же легли на плечи Сиона, вынуждая парня вернуться в лежачее положение.

- Мама, Нэдзуми в опасности!!! – Сион схватился за ее руки, не позволяя Каран отстраниться. – Его могут убить!!!

- Кто может убить??? – Каран не столько испугалась, сколько опешила от внезапного заявления сына.

- Тот, кого подослала ведьма!!!

- Какая ведьма?

Сиона понесло.

- Мама, Сон против Нэдзуми!! Сон пытается уничтожить его душу!!

- О чем ты говоришь?

- О том, что мне надо срочно спасать его!!

- Но как ты можешь сейчас его спасти, ты же дома?

- Я знаю, но… – Сион осекся, только сейчас осознав последнюю фразу мамы. – Я... где?

- Дома, мой хороший, дома…

Каран убрала слипшиеся волосы со лба сына, и только сейчас Сион смог оглядеться. Он лежал на кровати в своей комнате. С того момента, как он попал в больницу, тут ничего не изменилось. Все стояло на своих местах, но пыли не было, мама все равно следила за чистотой в пустом помещении. Особенно хорошо был отмыт его деревянный стол из лакированного дерева – именно на него упал взгляд парня, когда он только проснулся. В груди еле ощутимо кольнуло, и Сион, наконец, в полной мере осознал, как скучал по дому.

- Но... но как?

- Перевезли тебя сюда, пока ты спал целые сутки. – По лестнице в комнату поднялся Ямасита-сан, а за ним появилась медсестра-сиделка.

- Сутки?! – Сион вновь намеревался подскочить, но повелевающий взгляд медсестры усмирил его.

- Да, почти сутки. – Ямасита-сан подошел ближе к кровати, где лежал мальчик и добро улыбнулся. – Мы подумали, что больничная обстановка негативно сказывается на твоем психологическом состоянии, а тебе сейчас и так несладко приходится. Поэтому перевезли тебя домой, ведь ничего нет лучше для души, чем дом.

«Ничего нет лучше для души, чем сон» – переформулировало фразу еще плавающее в словах сознание. Сион тут же отбросил от себя непрошенные мысли, пытаясь сосредоточиться на разговоре.

- То есть… теперь я буду находиться дома?

- Именно. Иногда я буду приходить к тебе, иногда тебе придется ходить на обследование, но остальное время ты будешь находиться здесь. Ну и, конечно, я оставлю с тобой сиделку, Каран возобновит работу пекарни и сможет зарабатывать на поддерживающие тебя лекарства.

Сион перевел взгляд на маму, и та одобрительно улыбнулась.

- А что вы тут шумели? – поинтересовалась медсестра, поставив на столик коробку с ампулами.

- Сион говорил… – Каран не договорила, обратив взгляд на сына, надеясь, что сам сможет все объяснить.

- Я говорил о том, что Нэдзуми угрожает опасность. Его сон, фантазия, в которой он находится, пытается убить его.

- Убить его? – переспросила медсестра. – Ни ты ли говорил, что этот сон – безопасное место?

- Я так думал… пока не увидел их… – Сион опустил голову, уставившись на свою сжатую в кулак руку.

Почему она до сих пор сжата?

- Кого – их? – спросил Ямасита-сан, и его лицо внезапно стало серьезным.

Вопрос пронесся мимо и, кажется, даже буквой не задел сознание Сиона.

Он следил за тем, как пальцы расслабляются и медленно, один за другим, выпрямляются.

Раз, два, три… И вот уже можно разглядеть, что на ладони лежит смятый грязный листочек, который ему вручил Нэдзуми.

- Ямасита-сан… – Сион поднял на доктора свои глаза.

- Этот листок ты принес из сна? – Ямасита-сан вскинул брови.

Медсестра и Каран с некоторым любопытством смотрели на бумажный комочек в руке Сиона.

- Да... у меня есть кое-какая информация для вас…

- Расскажешь все за обедом, ты, наверное, проголодался. – Доктор улыбнулся, и обратился к медсестре. – Помогите Сиону спуститься, а мы с Каран накроем на стол.

Давно Сион не уплетал еду с таким удовольствием и треском за ушами. Мамины блюда всегда отличались от любой другой еды и пробуждали аппетит даже у самых прихотливых.

И вот, когда Сион поведал всем, что смог узнать у Нэдзуми, они сидели, молча уставившись на уже расправленный листок, испещрённый трудночитаемыми строкам.

Буквы, написанные смолой, действительно казались сплошными закорючками, не говоря уж о том, что в некоторых местах слова были размыты.

Но, все же, общими усилиями им удалось расшифровать написанное.

Информация привела каждого в заблуждение.

- Хм… Ведьма значит… – Ямасита-сан задумчиво водил пальцем по подбородку. – Я думал, все обладатели магических знаний давно вымерли.

- Я тоже так думал. – Кивнул Сион, размешивая уже остывший чай. – Но Нэдзуми не мог выдумать все это, он рассказал мне то, что раскопал там, во сне…

- В своем внутреннем мире. – Добавила Каран, с легкой грустью смотря на поникшего сына.

Каждый раз, когда он произносил «Нэдзуми», его глаза наполнялись отчаянием и готовы были выплеснуть все негодование в слезах.

Но Сион держался.

- Я не говорю, что он выдумывает. – С некоторой вкрадчивостью возразил Ямасита-сан. – Просто вполне возможно, что в этом его попытался убедить сам внутренний мир.

- Это тоже шаткие необоснованные догадки, Ямасита-сан. – Сион резко отпустил ложку, и она со звоном ударилась о дно чашки. – У нас есть факт и его стоит проверить.

Никого даже не удивили раздраженные нотки, ясно скользящие в голосе парня.

- Хорошо. – Доктор взял в руки бумажку и пробежался глазами по строчкам. – Хм… Холодное матовое лицо без единого намека на загар, сплошная бледность. Длинные выжженные огнем и пеплом черные волосы с седой прядью, падающей на лицо. Огромные глаза без зрачка. Синие одежды цвета вечернего неба. Под глазами татуировки с надписью на древнем языке. Имеет хвост ящерицы, который часто прячет. Имеет связи с черным рынком. Магия гипноза и внушения. – Он смял бумажку и перевел задумчивый взгляд на узорчатую люстру. – Гипно-ведьмы, в принципе, редкость, вычислить не составит труда. Я задействую людей из спецслужб, остался за ними должок передо мной. Пусть откупаются.