- Это значит?..

Нэдзуми перебивает меня, выпустив из объятий и осторожно взяв за руку.

- Поговорим потом, сейчас нужно выбраться из ущелья. Насколько я знаю, есть второй выход, туда, где сейчас не в пример безопасней. Тот, кто ставит мне ловушки, хоть и силен сейчас надо мной, как Бог, однако не знает, насколько широк мой внутренний мирок.

Последняя фраза Нэдзуми вызвала у меня какой-то внутренний восторг, а конструкция данного предложения изменялась в моей голове, как хотела, будто бы играя со смыслом.

Нэдзуми ведет меня вглубь непорочной, естественной тьмы, но я не боюсь.

Мы идем, почти не сворачивая, все время прямо и прямо. Наконец, где-то вдалеке появляется просвет, значит – мы почти у цели.

Чем ближе, тем ярче свет, и тем тяжелее глазам.

Я щурюсь, когда мы оказываемся на берегу реки, сплошь покрытом булыжниками и острыми камнями.

- Постой тут. – Нэдзуми отпускает мою руку и спускается к реке.

Останавливается так близко к воде, что небольшие волны наплывами ложатся на его обувь и растекаются осколочными каплями по поверхности черных массивных ботинок.

Одним изящным движением он срывает с себя шарф, вытянув руку влево, отшвыривает его так, словно перед ним не река, а восторженная публика театра.

Расстегнув куртку и, грациозно вскинув плечами, Нэдзуми избавляется от нее, начиная заходить в воду.

Что он задумал?

Однако я не мешаю, не издаю звуков, и даже не двигаюсь. Я, кажется, заворожен.

Нэдзуми заходит по пояс и неожиданно ныряет. Ещё секунда – и прозрачно-синяя гладь скрывает его с головой.

Я уже намерен дернуться, чтобы вскрикнуть, однако крепко сжимаю кулаки, закусив язык, и прирастаю к камням под ногами. Я верю ему, все будет хорошо.

Ведь от одной мысли, что мы рядом, становится теплее и спокойнее на душе.

Хотя я должен признать, он весьма изменился… Не знаю, как внешне, скорее всего я вижу его душу, а не телесную оболочку. Но вот характер…

Есть то, что осталось при нем. Но все же… Немного грустно признать, что он повзрослел. Стал спокойнее, нежнее… более чутким и даже романтичным… его что-то так сильно изменило за эти годы? Хотя, по его словам, можно понять, что он пережил куда более нелегкие времена…

А, может… может, это, все-таки, не он? Ну, то есть он, да не он? Ведь если это душа, то тут еще не хватает несколько нужных фрагментов… А может это фантом?

Черт подери, я запутался… Пусть будет так, как есть. Пусть и скромная, но часть Нэдзуми со мной…

Вот уже с минуту он не появляется, поверхность воды спокойна, легко переливается цветами лучей солнца.

Нэдзуми, чтоб тебя, ну где же ты??

Не выдерживаю и осторожно шагаю вперед, ощущая, как под стопами хрустит камень. Черт, только сейчас понимаю, что я босиком. А еще я в ночнушке… только сейчас обратил внимание на себя. Так и должно быть?

Подхожу ближе, и внезапно на реке появляется частая рябь, и кольца воды разрывает внезапно выскочивший Нэдзуми, как сказочная русалка, честное слово.

Брызги летят на меня, и мне не удается уклониться от них.

Встряхнувшись, Нэдзуми замирает.

И мне еще больше начинает казаться, что передо мной мифически-сказочное создание…

Одежда, что осталась на нем, впитала в себя воду и облепила тело, подобно слою чешуи. Светлая водолазка приспустилась с плеч. Мокрые распустившиеся волосы прядями лежат на щеках, но я могу разглядеть его лицо.

Ни царапины… все раны исчезли, словно ужасных порезов до мяса и не было никогда...

Сумев разглядеть его буквально по частям, я начинаю осознавать, что стою с глупым восторженным выражением лица, наблюдая, как последние блестящие на солнце капли воды медленно скатываются по красивому молодому телу. Черт, как бы смешно не звучало, я начинаю ревновать Нэдзуми к обычной реке. Почему это капли воды так нахально исследуют его тело?

Так, кажется, я несу неуместную чушь, и мне пора остановить этот беспорядочный поток мыслей.

Учитывая то, как сейчас на меня смотрит Нэдзуми... От бликов воды под солнцем его серые глаза начинают напоминать мне только что отбитые серебряные монеты, блеск которых завораживает любого.

И вот я стою и не могу оторвать взгляда от этих глаз.

Нэдзуми осознает, какими чарами он околдовывает меня, от того его губы расползаются в ухмылке.

- Сион… – Он зовет меня тихим голосом и выходит из воды.

Шаг, еще шаг, вот он уже передо мной. А я все никак не справлюсь с прикованным к его глазам взглядом. И глупо улыбаюсь.

- Сиооон… – он снова, в этот раз нараспев, зовет меня.

- Что? – мне, наконец, удается моргнуть.

- Ты заглядываешь в глаза моей Душе, не страшно? – он проводит рукой по моим волосам и заправляет некоторые прядки за ухо.

- Нисколько… – я вздрагиваю, когда его ладонь ложится на мою щеку.

И вспыхиваю румянцем.

О боги, это просто не может быть сном! Здесь ощущения еще более обостренные, чем в реальности!

Или просто так сказывается тоска по Нэдзуми?

Он так искренне улыбается. Нет, я не боюсь.

Его лицо все ближе и ближе, кажется, я даже могу без погрешностей просчитать мельчайшие капельки воды, оставшиеся на его ресницах.

Теплое дыхание… и влажные губы накрывают мои…

Я так же нежно отвечаю на поцелуй, согревая своими губами его губы…

Жмусь к нему, положив свои руки ему на грудь, чувствуя, как он притягивает меня к себе, обнимает за талию.

Его язык обводит контур моих губ, с которых срывается непроизвольный вздох.

И тут же ощущаю, как Нэдзуми втягивает меня в глубокий поцелуй, властно раздвигая мои зубы языком.

Я млею и позволяю целовать меня так, как ему захочется.

Поцелуй затягивается, мы спутываемся языками и вот-вот сойдем с ума…

Однако он осторожно отстраняется, но мне удается сорвать с его губ еще одно короткое касание.

Он улыбается, я тоже.

- Вот видишь, ран больше нет… – он демонстрирует свое лицо. – Пока они не загрязнили реку, я могу лечить себя. Эти порезы ничто, по сравнению с тем, что я пережил. Говорят, что раны души не лечатся. Однако хоть они и причиняют мне боль, я не позволю им сокрушить меня.

- Кто же они? – я прислоняюсь ухом к его груди и опасливо вслушиваюсь.

Тук-тук… сердце его души… бьется…

Я уже не могу называть это сном…

- Они? Не самые лучшие существа. Монстры, которых пускают в наши души враги и ненавистники. Обычно это Скорбь, Презрение, Ярость, Ненависть – все, что располагает к самоуничтожению. Я надеюсь, мне не придется знакомить тебя с ними…

- Ты оберегаешь меня от всего плохого? – такая мысль трогает до слез.

- По крайней мере, пытаюсь сделать все, что в моих силах… – его рука касается моих волос и вдруг замирает.

И сам Нэдзуми вдруг застыл, словно к чему-то прислушиваясь.

- Что такое? – Я поднимаю голову, пытаясь поймать его взгляд.

Но он устремлен через мое плечо. Глаза сужены, он пытается что-то рассмотреть вдалеке.

Неожиданно рука Нэдзуми сжимает меня сильнее, практически стискивая в объятьях.

- Нэ..дзуми.. кхы.. я же задохну..

- Молчи! – он вдруг обрывает меня, и я встречаюсь с его вновь ставшими стальными глазами. – Вот небольшая информация о человеке, по чьей воле я оказался тут. – Он кладет в мою ладонь листок и сжимает ее в кулак.

- А… – хочу вставить слово, но он вновь начинает говорить.

- Я писал смолой, ручки у меня не нашлось, поэтому некоторые иероглифы будут тебе непонятны, ты уж постарайся разобраться…

- Хорошо, а..?

- На счет три я тебя отброшу в сторону, поэтому постарайся не упасть, иначе сохранности твоей жизни я не гарантирую. Раз, два…

- Но, Нэдзуми..!

- Три!!!

Схватившись за ткань моей рубашки, он резко отшвыривает меня в сторону, и я понимаю, что сейчас спиной врежусь в скалу.

Однако каменная стена вдруг становится вязкой, подобно сыпучим пескам, и начинает втягивать мое тело.

Я пытаюсь вскрикнуть, но голос вдруг пропадает.