- Неважно, как я туда попала, важно то, что я узнала.

- И что ты узнала?

- Нечто, что повергнет в шок. Ты обязан это услышать и даже увидеть. И для этого нам понадобится кабинет Дамблдора, который сейчас принадлежит МакГонагалл.

Гарри довольно резко повернулся и нашел взглядом Джинни. Она увлеченно доделывала последние превращения своего шедевра: игрушечный замок с фигурками рыцарей, служанок, королевы и короля. Она выглядела такой беззаботной и счастливой, несмотря на задиру Рона, который фукал и утверждал, что ничего более женского и слащавого он в этой жизни не видел. Именно в этот момент в сердце Поттера проснулись какие-то очень теплые и уютные чувства к Уизли-младшей.

Правда, любовью это не назвать.

- Надо предупредить тогда остальных… - хотел сказать он о необходимости известить друзей, что им нужно отойти, но Грейнджер перебила.

- Не стоит, Джинни не одобрит, да и будет слишком много лишних вопросов. Поверь, много времени это не займет.

Поколебавшись пару секунд, Гарри согласился тихо слинять из шатра.

По пути Гермиона максимально кратко, без особых деталей поведала Гарри о том, что увидела в голове Малфоя, настолько информативно, насколько сама могла вспомнить. Поттер внимательно слушал ее, не перебивал. И не потому что было настолько интересно, скорее у него просто дыханье сперло. Ведь не только воспоминания, эти эмоции, переживания, все это было так знакомо, будто бы он сам побывал в сознании Драко.

- В общем, вряд ли все то, что я увидела, может как-то разгадать его тайный замысел, однако совершенно точно, что наша с тобой теория о том, что Малфой - твой тайный Хранитель, имеет веское основание существовать, - этими словами Гермиона окончила свой монолог, оказавшись на месте.

Кабинет Дамблдора практически не изменился, профессор МакГонагалл постаралась сохранить все на своих местах: столы, тумбы, шкафы, полки, домик для Фоукса, даже привычное захламление рабочего места никуда не делось. Разве что только освободили одну стену, так как портрет погибшего директора уже скоро должны были переместить на законное место.

Гарри захлестнула волна ностальгии, он не торопясь прошелся вдоль кабинета и остановился у огромного стола, заваленного картами, книгами и письменными принадлежностями.

Память - хрупкая и ненадежная вещь, всегда все события пропитывает излишним эмоциональным восприятием и делает их “слишком”. Слишком хорошо или слишком плохо. Слишком тепло или слишком холодно. Слишком любовь или слишком ненависть. Память - это Лукавый. Всегда в прошлом будет либо намного лучше, чем сейчас, либо намного хуже. Но никогда не нейтрально.

- Знаешь, Гермиона, - Гарри оторвал отрешенный взгляд от рабочего места Дамблдора, а теперь директора Минервы МакГонагалл, - все, что ты мне сейчас рассказала, по сути, я и так знал.

- Что ты сейчас сказал? - голос Грейнджер, несмотря на сдержанность, прозвучал с ноткой претензии.

Ее ноги изрядно устали за вечер, да и школьные лестницы не предназначались для праздничной обуви, поэтому ей пришлось снять туфли, которые теперь девушка держала в руках, и смотрелось это весьма угрожающе.

- Не то, чтобы прям знал, - Поттер поспешил объясниться, еще одной разъяренной дамы он не выдержит, - у меня были основания так думать, но я не думал, потому что не догадывался о значении знаков. И сейчас ты мне раскрыла всю суть.

- Что за основания? Что за знаки?

- Палочка. Палочка Малфоя, - парень изъял из кармана хрупкий артефакт. - Она видимо служит непрямым порталом, соединяя наши сознания.

- И ты молчал??

Гермиона в очередной раз придирчиво закатила глаза и, придерживая подол платья, широкими шагами подошла к Гарри. Она долго не решалась притронуться к палочке, но любопытство, так присущее ей, победило, и вскоре волшебный инструмент оказался в ее руках. Грейнджер крутила и вертела предмет, пытаясь разглядеть хоть что-нибудь, объясняющее необычную взаимосвязь двух врагов. Но ничего сверхъестественного не обнаружилось. Не считая дикой отталкивающей энергетики, коей также обладал настоящий хозяин.

- Может, мне попробовать поколдовать с ее помощью?

У девушки проснулся азарт, и Гарри это не особо радовало, поэтому он поспешил забрать палочку и отправить ее обратно в специальный чехол, который блокировал ее дурную ауру.

- Тебя либо током ударит, либо она вообще не сработает. Но не будем рисковать.

- Согласна, - Гермиона кивнула. - То есть, ты уже видел все эти воспоминания из головы Малфоя?

- Не могу сказать, что все. И до твоего рассказа я думал, что это просто бредни, хотя и сейчас мне кажется все ненормальным, особенно факт того, что у Малфоя мания спасать меня. Скорее это я одержим, как и утверждает Джинни.

- Не думала, что это скажу, но тебе нужно поменьше ее слушать, - победив в себе желание высказать все свои мысли по поводу того, как за последнее время испортился нрав сестры Рона, Гермиона окинула взглядом просторный кабинет и замерла, заметив черный шкаф с прозрачными створками. - А вообще, у меня есть еще кое-что, что я могу поведать тебе.

Сохраняя загадочность, девушка медленно прошагала к шкафчику, и Гарри, который толком не понимал, к чему она клонит, проследовал за ней. Внутри покоилась каменная чаша омута памяти.

- Что ты мне хочешь поведать? - Поттер выжидающе сверлил подругу взглядом, не в состоянии выдерживать эту волну таинственности.

Грейнджер запустила руку в подол, и Гарри сконфузился - платье с карманами! Гениально! Восторг сменился смятением, когда рыжая подруга достала запечатанную прозрачную ампулу с серо-голубой газообразной субстанцией внутри.

- Пока ждала Министра, запавший на меня охранник решил провести для меня экскурсию по хранилищу извлеченных воспоминаний из разных лиц, которые хоть как-то привлекались к судебному: от преступников до потерпевших. Мое внимание приковал вот этот сосуд. Это воспоминания Малфоя, взятые, если датирование на полках стояло верное, в тысяча девятьсот девяносто первом году.

- Когда мы в Хогвартс поступили?

- Я думаю, немного до этого. Но меня привлекла не только дата, - Гермиона протянула находку другу, - прочитай, что там написано.

Только сейчас Поттер заметил, что на ампуле наклеена полоска ткани. Он осторожно забрал сосуд и поднес его к лицу. И даже очки не спасали от того, как мелко было написано примечание на крохотном кусочке ткани. И все-таки, парню удалось.

- Гарри Поттер. Стертое. Совершенно секретно.

Глаза округлились до размера оправы очков.

Гермиона поспешила пояснить.

- Предполагаю, там какое-то воспоминание, которое семья Малфоев решила стереть из памяти Драко, так как оно было тесно связано с тобой. Какое-то, видимо, совсем криминальное.

Гарри окончательно запутался и потупил взгляд, разглядывая метаморфозное воспоминание Малфоя, заключенное в стекле.

А имеет ли он право видеть то, что не помнит сам хозяин обрывка памяти?

Поттер хмыкнул. Конечно же, имеет полное право. Воспоминание же о нем.

Ему не терпелось узнать, что связывало его с Драко кроме Хогвартса.

Парень без лишних слов надломил зауженную часть стеклянного сосуда и вскрыл его, после чего вылил воспоминание в омут памяти. Газообразное содержимое забурлило неоново-синим цветом и постепенно превратилось в сквозную серебристую поверхность, за пределами которой формировалась картинка.

- Думаю, ты тоже должна увидеть, - не позволив Гермионе среагировать, Поттер положил свою ладонь на ее затылок и с силой надавил, резко погружая ее лицо в омут, а затем сам нырнул головой в чужую память.

Размытая картина поглотила и уронила астральные тела на твердую землю. Гарри и Гермиона оказались посреди высоких, богатых листвой кустарников и массивных деревьев, чьи кроны почти достигали темно-синего вечернего неба.

Да, судя по тому, как сгущался сумрак и чернели дневные яркие цвета, был вечер. Вокруг - ни души, только легкий ветер беспокоил обильные зеленые заросли. И к своему ужасу Гарри узнал это место. Лесопарк в Литтл Уингинге, в двух кварталах от дома, где он раньше жил с Дурслями. В детстве Поттер частенько гулял здесь и прятался от дяди Вернона, когда тот был не на шутку разъярен.