— Мы что, не будем применять магию? — громко спросил Рон.

— На моих уроках желающие что-либо сказать поднимают руку, мистер…

— Уизли, — сказал Рон, выбрасывая руку в воздух.

Профессор Амбридж, чуть расширив улыбку, повернулась к нему спиной. Мигом Гарри и Гермиона тоже вскинули руки.

— Да, мисс Грейнджер. Вы хотите еще что-нибудь спросить?

— Хочу, — сказала Гермиона. — Не в том ли весь смысл защиты от Темных искусств, чтобы научиться применять защитные заклинания?

— Вы кто у нас, мисс Грейнджер, эксперт Министерства по вопросам образования? — спросила профессор Амбридж все тем же фальшиво-ласковым тоном.

— Нет, но…

— Тогда, боюсь, ваша квалификация недостаточна, чтобы судить, в чем состоит «весь смысл» моих уроков. Новая учебная программа разработана волшебниками постарше и поумнее вас. Вы будете узнавать о защитных заклинаниях безопасным образом, без всякого риска…

Дальнейший урок превратился в вакханалию. Гарри резко спросил о том, что будет, если на них нападут. Поттера поддержали практически все ученики. Томас, Патил, Браун, Корнер, Турпин. Амбридж буквально визжала, когда подростки выкрикивали без поднятия руки. Объединились все, несогласные с тем, что магия на таком основополагающем предмете применяться не будет.

— По мнению Министерства, теоретических знаний будет более чем достаточно для сдачи вами экзамена, на что, в конечном счете, и должно быть нацелено школьное обучение… Ваше имя, будьте добры? — спросила она, глядя на Марию, чья рука только что взлетела вверх.

— Мария Дюпен Чен. Разве на экзамене по защите от Темных искусств не будет ничего практического? Мы не должны будем показать, что умеем применять контрзаклятия и тому подобное?

— При хорошем владении теорией не будет никаких препятствий к тому, чтобы вы под наблюдением, в экзаменационных условиях использовали некоторые заклинания, — либеральным тоном сказала профессор Амбридж.

— Без всякой практики, без тренировки? — недоумение так и скользило в ее тоне. — Правильно я вас поняла, что первый раз, когда нам позволят применить заклинания, будет на экзамене?

— Повторяю: при хорошем владении теорией…

— Какая польза от этой теории в реальном мире? — громко подал голос Гарри, вновь поднимая в воздух кулак.

Противные черты лица Амбридж вытянулись, а заплывшие глазки заблестели. Она вновь накинулась на бедного Гарри. В ход пошли аргументы про реальный мир, про опасности и нападения. Амбридж напоминала раздувшуюся жабу, когда услышала то, против чего выступало Министерство. Она поддалась вперед, распластав по столу короткопалые ладони.

— Вам внушали, будто некий темный волшебник возродился из мертвых…

— Он не был мертвым, — сердито возразил Гарри, — но что возродился — это правда!

— Мистер-Поттер-вы-уже-отобрали-у-вашего-факультета-десять-очков-не вредите-теперь-самому-себе, — произнесла профессор Амбридж единым духом, не глядя на него. — Повторяю: вам было сказано, что некий Темный волшебник опять гуляет на свободе. Это ложь.

— Нет, это НЕ ЛОЖЬ! — крикнул Гарри. — Я видел его, я дрался с ним!

— Вы будете наказаны, мистер Поттер! — торжествующе воскликнула профессор Амбридж. — Завтра после уроков, в пять часов, в моем кабинете. Говорю вам всем еще раз: это ложь. Министерство магии ручается, что никакие Темные волшебники вам не угрожают. Если вы все же чем-то обеспокоены, не стесняйтесь, приходите ко мне во внеурочное время. Если кто-то тревожит вас россказнями о возродившихся Темных волшебниках, я хотела бы об этом услышать. Я здесь для того, чтобы помогать вам. Я ваш друг. А теперь будьте добры, продолжите чтение. Страница пятая, «Основы для начинающих».

Поттер уже с утра находившийся в скверном расположении духа — вероятно, опять поссорился с Шеймусом, не пожелал сдаваться просто так. В конечном итоге все закончилось тем, что Амбридж написала записку профессору МакГонагал и выгнала Гарри с урока. А они продолжили пялиться в долбанную книгу и переписывать основы. На памяти Марии этот урок оказался худшим из всех.

========== Глава 41. ==========

Зелья отменили. На всю следующую неделю по необъяснимым причинам ученикам заменили занятия на другие. У кого были глаза, могли заметить, как испортилось настроение Марии Дюпен Чен в связи с этим событием. Правда, эти глаза замечали другое: поведение своего друга Гарри Поттера, страдающего очередной херней. Его характер с увеличением количества отработок у Амбридж совершенно испортился. Проще говоря, Рон и Гермиона старались обуздать пиздострадательный пыл своего друга, но… Гарри вел себя так, что на месте его друзей ему хотелось просто въебать с ноги, но никак не жалеть или понимающе кивать.

Сама Мария, возможно, вела бы себя не лучше, если бы не поддержка Луны. От Северуса не было никаких известий, а профессор Дамблдор, казалось, решил играть в шпиона. Мари бросила учиться столь же старательно, и каждый вечер проводила в комнатах отца, но он так и не появлялся. Луна была рядом. Ее ненавязчивое внимание и поддержка спасали Марию от хандры, но раздражительность и нервоз все равно стали для нее родными. Даже самому близкому человеку в этой школе Мария не смогла сказать, почему ведет себя так истерично. И это причиняло ей душевную боль. Луна не заслуживала того, чтобы ей лгали. Она сжимала руку Мари в своей, заглядывала ей в глаза и ласково обнимала. О, знала бы сама Лавгуд, как противоречивы для подруги ее объятия, как притягателен ее запах и какими нежными кажутся волосы. Даже ожерелье из пробок, которая девочка продолжала носить на шее, делало ее милой и трогательно-беззащитной.

***

Гарри вышел с очередной отработки у Амбридж. Эта, да пусть его не услышит Гермиона, сука только и делает, что придирается к нему. Всего неделя прошла, а он уже трижды бывал у нее в кабинете и надпись “я не должен лгать” впечаталась в его кожу. Но идти к мадам Помфри, чтобы все знали об очередном его унижении… Ни за что. Повернув в правый коридор, Поттер остановился. Потер глаза, моргнул и даже ущипнул себя. Мария Дюпен Чен плакала, уткнувшись лицом в сложенные руки. Ее хрупкие плечи подрагивали, и эта картина казалась какой-то чересчур отчаянно-горькой. Гарри быстро подошел и сел рядом, положив ей руку на плечо. Она застыла на секунду, а потом резко подняла лицо. Он обратил внимание, как надежда, плескавшаяся в ее влажных глазах, исчезает и сменяется гневом.

— Что тебе надо? — резко воскликнула она, неуклюже вытирая слезы, но больше размазывая их по лицу, отчего на нем появляются некрасивые темные пятна. Гарри считал, что без своей извечной косметики она была гораздо симпатичнее. Но никогда не заикался об этом. Парень, молча протянул ей чистый платок, только сегодня положенный им в карман мантии, чтобы хоть как-то промокнуть кровь на руке. Однако девчонкам, как он считал, такие вещи полезнее. Но Мария высокомерно оттолкнула его руку, одновременно отсаживаясь от него в сторону.

— Я… хочу, чтобы ты ушел, — холодно бросила Мари, отвернувшись.

— Я мог бы помочь…

— Чем? — раздраженно бросила девушка, устремляя свой взгляд на противоположную стену. Поттер понял, что она, возможно, ждала другого человека. Или просто не хотела, чтобы ее застали в таком положении. Дюпен Чен была гордой натурой. Гарри и сам признавался, что не желает, чтобы кто-то видел его слабости.

— Возможно, тебе хочется поговорить, — неуверенно протянул он.

— Нет, не хочется, я, знаешь ли, не сижу в коридорах и не плачу в надежде, что кто-то подойдет и поговорит со мной. Я, черт возьми, хочу побыть одна. И дай сюда.

Она все же выхватила платок и намочив его, протёрла лицо. Тот из белоснежного превратился в черный.

— Эмм… что у тебя случилось?

— Тебе действительно важно услышать о том, как прошел мой день? Или может быть о том, как я схлопотала тролль по трансфигурации? — она столь выразительно подняла бровь, что буквально на секунду Гарри сравнил ее со Снейпом. Ох, какой кошмар. Интересно, почему он отсутствует в школе?