Она собрала вещи за три дня до отъезда. И теперь оставалось совсем чуть-чуть подождать, чтобы оказаться в Лиссаране.

Ещё раз обойдя комнату, девочка сняла со стены свои рисунки: портреты новой семьи, картины с ледоколом и моряком Бартеро. Странно, ей больше ничего не вспоминалось. Но отчего-то она твёрдо знала – в её прошлом было не слишком много радости.

Собрав все листки, девушка положила их и «Дикое сердце ветра», книгу стихов Фредерика Надара, поэта-командора, как говорилось в предисловии. Командора? Ну и пусть ими бывают только гатуры! Зато стихи словно написаны про неё, Танри. Девушка открыла закладку с одним из своих любимых:

Тебе, моя нежность, отдал бы полмира,

Ведь есть у тебя половина другая.

Ты только поверь – есть одна неизбежность:

Мы встретимся вскоре. Я верю. Я знаю.

Знать бы, кому он их посвятил? И вообще хорошо бы познакомиться с этим гатуром…

Я глаз этих грустных запомнил сиянье.

Его прозревал я сквозь сны одиночеств.

Тебе ожерелья, тебе одеянья

Из вьюг я сплетал все полярные ночи.

А пишет, словно полярный лётчик! Где ты летал, прежде чем тебе доверили звёздные путешествия?

Я ждал, ты вернёшься. Искал, но напрасно.

И плакали скрипки, как чайки над бездной.

Но кто-то сказал непреклонно и властно,

Что ты только сон. И искать бесполезно.

«А если меня кто-то ищет? – подумала Танри. – Нет, если бы искали, давно бы нашли!»

Она захлопнула книгу. Её кто-то подарил дядюшке Джеральдо, и та валялась в магазине среди отчётности, счетов и бланков заказов, пока её не обнаружила Танри. Стоило прочесть пару стихотворений, и перед глазами сразу вставала линия горизонта, изрезанная оледенелыми горами и собачья упряжка, несущаяся по волнистой снеговой равнине…

Кто-то отвлёк Танри. Она обернулась. Маленький дух-хранитель залез в её приоткрытый чемодан и юркнул в ворох платьев.

– Что это ты? – она поймала его за лапку и вытащила на стол.

«Не езди! Тебе грозит опасность!» – ответило пушистое существо.

– Какая? – удивилась Танри.

«От него»

– От кого «него»? – ещё больше запуталась девочка.

«Того, чей портрет висел на стене».

– Почему ты так решил?

«Портрет изменился. Раньше от него веяло спокойствием, потом тоской, а теперь безысходностью».

– А причём тут я?

«Ты уезжаешь. Мы боимся».

– Чего?

«Что он сделает тебе больно».

– Но ведь я даже не знаю его!

«Вы встретитесь. Не знаем, как скоро».

– Но ведь это здорово!

«У него неприятности. Он ищет тебя. Ты его спасение. Он слабее тебя».

– Так, маленький, – Танри погладила светящееся тельце духа-хранителя. – Не запутывай меня. Я уезжаю. И вам меня не переубедить.

«Будь осторожна!» – ответил ей дух, и его свечение поблекло. Пальцы девушки встретили пустоту. Дух исчез.

– Нет, я просто в восторге! – вздохнула она. – Вначале все считают, будто я очаровала ректора. Потом мама дуется без причины. А теперь ещё и это!

Но разве можно отказаться от ТАКОЙ МЕЧТЫ? Даже если все против? О, так острее и волнительней смотреть на мир. Тем более, что тебе пятнадцать лет по документам. И впереди вся жизнь. И небо! И её Бартеро. Её? С чего она так решила?

В дверь постучали.

– Не заперто, – сказала Танри, забравшись с ногами в кресло.

В комнату осторожно вошел Арвисо. Он сел рядом на стул и молча уставился на свои руки.

– Ты всё дуешься? – спросила девушка.

– Уже нет. Я долго думал и понял – дирижабли – тоже хорошо. И Сирино убедил меня. Буду возить людей и грузы. Это же всё равно дальние полёты. Буду летать на Спиру, на Герию… Дирижабельщик – действительно уважаемая профессия. Буду полагаться на волю ветров и надёжность техники…

– Я рада, что ты доволен, – обрадовалась Танри. – Я переживала за тебя, Арви.

– Правда? – Арвисо помолчал, но набрался храбрости и задал давно волновавший его вопрос:

– Когда нас гатур испытывал, скажи, что ты почувствовала?

– Надо подумать, – удивилась девочка – Кажется, мне стало его жалко.

– Жалко? – поразился Арвисо?

– Да. Он на чужой планете. Его тут не любят, а только терпят. Каково ему? Он не похож на нас! А что?

– Нет. Просто, когда меня испытывали, мне показалось – он у меня в голове копается и каждую мысль слышит.

– Может быть, – отозвалась Танри. Ей понравился командор Ванибару. Арви перед собеседованием пугал девушку гатурами. Но Ванибару не был страшным. От него не веяло безразличием к людям, как делился своими впечатлениями об учёбе в Академии Сирино.

Сколько себя помнила, Танри всегда чувствовала людей, которым можно довериться. И Ванибару казался одним из них, не смотря на то, что не был человеком.

– Я пойду, – видя, что его собеседница витает где-то далеко, сказал Арвисо, и оставил девушку наедине с её размышлениями и мечтами.

…Спира…

В холле Управления Мореходством было шумно, многолюдно, пахло табаком и кожей… По новому закону собственники крупных кораблей должны были переоформить документы. Но Гисари свернул в узкий коридор, прошел мимо десятка кабинетов, чтобы подняться по мраморной лестнице на третий этаж. Там молодого инженера ждали гатуры – его наставник Наридано и адмирал Фегинзар.

Завидев симпатичного полярника, секретарша покраснела, растеряно развела руками и сообщила:

– Господин Гисари, адмирал просил перенести встречу на полдень.

Что же, два с половиной часа в запасе – просто уйма времени. Бартеро вежливо поблагодарил девушку и направился к выходу. Не просиживать, в самом деле, в душной приёмной.

У ступеней, покрытых красно-коричневой дорожкой, Бартеро столкнулся с начальником Управления. Возвышаясь на позолоченном платто давний враг куратора неприязненно поёжился и потребовал отчёта:

– К кому и по какому вопросу?

Игнорировать требование третьего по значимости гатура Земли было невозможно, и Бартеро, аккуратно подбирая слова, ответил:

– Мне назначил встречу сам Фегинзар по поводу полярной экспедиции.

– И чего тебя во льды тянет, можешь, наконец, мне дать внятный ответ? – не отставал гатур, нависая над молодым инженером. Бартеро попятился, пока не упёрся спиной в перила.

– Вы же видели съёмку со спутника, – проклиная, что пришел раньше назначенного срока, отвечал куратор экспедиции. – Ещё до перемещения Земли на Висе и Спире была обнаружена жизнь, на остальных материках – нет. А потом на замерзающей Данироль нашли свежие руины городов высокоразвитой цивилизации.

Лет пять назад Бартеро наткнулся на распечатки старой орбитальной фотосъёмки – ещё до уничтожения кометы, где тревожным бордовым цветом были помечены заселённые людьми районы. Данироль на картах выглядела безжизненным куском суши.

Завороженный этой загадкой, юный ученик приставал к учителям с расспросами, но те отвечали непонятно, запутанно. А наставник Наридано и вовсе заявил: «Раз интересно, съездил бы, да посмотрел сам».

И выпускник гатурьей школы потихоньку начал готовиться к поездке: изучал литературу, беседовал со специалистами, подготавливал почву… И наконец пришел в Управление Мореходством с предложением исследовать древние культуры, погибшие при перемещении Земли.

Начальник Управления Мореходством – Марминар – раздраженно отмахнулся, сочтя сию идею в высшей степени неразумной. С тех пор, как гатуры изменили земной климат, на Данироль вечные льды. А вот на морском дне, когда через полторы сотни лет население Земли утроится и займёт всю сушу, можно будет организовать поселения, разработкой которых следует заниматься уже сейчас.

– Человек вы умный. Идите в мою команду, – предложил тогда гатур. – Со дня на день нам выделят средства. Едва поступит финансирование, будете руководить одним из перспективных подводных проектов.

Разочарованный Бартеро отказался. Но внезапно на его запрос обратил внимание сам адмирал Фегинзар. Он поддержал инициативу молодого инженера, параллельно свернул проект подводных поселений. Так новоиспечённой куратор экспедиции на южный полюс приобрёл кровного врага.