— Да, как ты со мной разговариваешь? — женщина подлетела к паре и уже замахнулась для удара внуку, как тот схватил её за руку.

— Не смей… — он говорил с животным рычанием в голосе.

Парень даже был готов ударить её. Я точно видела это во взгляде и в его позе: широко расставив ноги, он одной рукой держал замахнувшеюся на него руку родственницы, а другой Дашу, которая бесшумно плакала.

В жизни он кажется безобидным веселым парнем, который в драках принимает участие только на ринге, но сейчас он показ истинного себя. Такого, какого его видят только в том клубе. И теперь его таким увидела Даша.

Я думала, она испугается, но тем неимение, она стоит рядом и молча сжимает его руку, придавая ему сил и говоря, что она в любом случае рядом.

— Она ровно такая же неидеальная, как и я, — после минуты молчания и шока произнесла я.

— Анфиса, ты думаешь, что я не знаю про её семью? Я видела их вместе и решила немного о ней разузнать и данная информация мне не понравилась, — бабушка Сорокина подошла ко мне и натянуто улыбнулась.

Я ухмыльнулась и уже придумала что скажу, чтобы мы потом могли развернуться и уйти. Слова были шикарными.

— Я ненавижу учиться. Я ненавидела ходить в школу, потому что сейчас из неё мне пригодились только знания языка и дисплинированность, которую она во мне воспитала. Остальное — чушь! Я ругаюсь матом, могу подтянуть юбку до длины, граничащей с допустимым, и мои первые взрослые отношения были в пятнадцать лет. И я думаю, что все мы тут понимаем, к чему я клоню. Я не идеальна, так же как и все. Пойдем, — я развернулась на пятках и пошагала в строну выхода из парка с гордо поднятой головой. Я раскрыла всю правду своей бабушке и мне ни капли не стыдно и не страшно за последствия.

Она должна была это рано или поздно узнать, так как скакать под её дудочку я уже давно устала. Через минуту наверняка шокированные ребята догнали меня.

— Я не такая идеальна, как вы все думали. Это всё лишь игра. До всего этого я жила в театре, играя милую покорную куклу для бабушки. Теперь я живая. Такая, какая есть, — улыбнулась и вздохнула.

Правда, куда лучше лжи. Высказывая её, тебе становиться легче. Ты понимаешь, что можешь получить от неё плохой возврат, но на плечах нет тяжести и это такое прекрасное чувство, что проблемы тебя уже не волнуют.

— Такая маленькая, а столько смелости, — прижав меня к себе, сказал Артур, когда я ущипнула его за нос, за сказанные слова. Раньше, они бы меня ранили, сейчас лишь раззадорили.

— Скрывать это — было моей ошибкой. Если бы я раньше всё рассказала, не было бы этого всего.

— Даша, прости её. Она всех всегда обижает. Моего отца, свою невестку, меня. Она такая по натуре. От неё и дед ушел, когда моему отцу было всего-то пять лет. Не выдержал, бедный, — мы все залились смехом и почти дошли до парковки, где оставили свои средства передвижения.

Управлять чужими жизнями для них было уже рутиной. Они считали, что в силу своего возраста знают как лучше, знают что делать, как поступать, в кого влюбятся, кем быть и прочее. Они теряли свои жизни и, поднимаясь, они считали своим долгом не допустить это у своих детей. А в итоге они лишь портили их судьбы.

Моя мать всё равно потеряла мужа точно так же как и бабушка. Сорокин живет с мачехой, потому что первая жена ушла от его отца, а эту держит лишь толстый кошелек. Хотели как лучше, а получилось как всегда.

Надеюсь, что они это поймут, что перестанут лезть в жизни уже взрослых их детей и внуков. Если любишь — отпусти, или как там говориться?

***

За неделю ничего особо не поменялось, по крайней мере, для нас. Мама на возмущение моей бабушки пожала плечами и сказала, что внуков не принесла — значит всё хорошо. Если она была с ним счастлива, то почему и нет. Про Артура она сказала, что приятно удивлена и даже поздравила.

Ростислава же защитил отец, сказав, что его сын будет заниматься спортом раз ему нравиться и у него там большие достижения и успехи. Он накричал на мать и за то, что пилит его и его жену, что просит отстать от их семьи. Это было жёстко, но справедливо и правильно. Все счастливы, кроме наших родственниц, но они сами в этом всем виноваты.

Так что сегодня бабушка улетела обратно к себе, а я в честь этого пригласила к себе Дашку и Лику, девушку Стаса. С ней мы познакомились относительно недавно, учитывая, что их отношения скрывались самим парнем. Она достаточно милая, учится в соседнем университете. Наверное, её нам не хватало для завершения картины нашей совместной дружбы.

Естественно, остальные тоже рано или поздно войдут в крепкие отношения, и мы конечно же будем общаться с каждой из избранниц, но пока ситуация стоит на точке «нам рано, мы не нагулялись», то радуемся тому что имеем.

— Твоя мама не вернётся? — спросила Лика, как только мы переоделись в пижамы для удобства.

— Нет, она до утра на работе. Там какой-то завал, так ещё и конец месяца, — я сначала думала помочь маме, но она мне запретила и сказала отдыхать, потому что после бабушки это так раз то что мне нужно.

Но даже спасибо ей за это.

— Господи, до сих пор не могу поверить, что ты раньше повзрослела, чем я, — я кинула в неё подушку, которую она словила. Лика засмеялась, как и Дашка, а я надулась.

— Сучка, ухмыльнулась я и пригнула на неё с подушкой, мечтая задушить. Конечно же, шутя.

За такими простыми разговорам ни о чём мы провели пару часов, пока стрелка часов не перешагнула за двенадцать. Я зевнула, и, взяв телефон, написала Артуру: «спокойной ночи». Даша сделала тоже самое. И мы уже легки под одеяла, как поняла, что ответа не последовало. Мы знали, что они не спят, ведь пошли гулять и отмечать прошлые победы, ведь до этого времени у них собраться вместе не было: то у одного проблемы, то у другого, а не в полоном составе нельзя.

— Тебя это тоже напрягло, — тихо спросила Даша, повернувшись ко мне. Я кивнула и ещё раз взглянула на экран телефона. Ноль. Я решила набрать его, чтобы убедить что всё хорошо, прошлого раза нам с головой хватило.

Но трубки он не брал. Все восемь гудков прошли, но никто не ответил. Может, не слышит, но это вряд ли, он даже пьяным мог бы взять трубку.

— Поедем? — мы обе знали куда ехать. Лика уже спала, поэтому мы решили оставить её и уйти самим, тем более мы знаем чего ожидать, а она вряд ли в это всё посвящена. Да так даже лучше.

Мы тихо оделись, завязали волосы в тугие хвосты и, надев обувь, покинули квартиру. Я взяла ключи от уже починенной маминой машины, которую она сегодня так вовремя оставила мне. Сев в неё и пристегнувшись, я вставила ключи в зажигание. После той аварии я ездила крайне медленно. Не однократно мне сигналили за мою медленную езду, объезжали меня, перестраиваясь в другой ряд. С того раза безопасность была для меня превыше всего. Другой ведь раз может быть и насмерть. Но сейчас действовать нужно было быстро, а значит, с моих сорока километров скорость придется повысить минимум в два раза.

Рука на ключе дрогнула, но плотнее сжав ключ во вспотевшей руке, я резко повернула его, заводя машину и выезжая с парковки. Ночка будет жаркой.

Мы доехали быстро: машин на дороге было не много, да и страх куда-то исчез, ведь волнение за друзей и Артура брало верх с каждой секундой, потому что Дашка, сидящая рядом, названивала им. Каждому из них и не один не взял трубку и даже не скинул.

Благодаря громкому динамику я слышала эти долбанные гудки, которые давили на меня, от чего я крепче сжимала руль до побеления костяшек. Мне не хотелось повторения, даже думать об этом было тяжело: тошнота подступала к горлу, а с каждым пропущенным гудком сдерживать её становилось всё тяжелее и тяжелее.

Я заглушила машину и быстро выпрыгнула с неё, хлопая дверью на нервах. В иной раз я бы обратила на это внимание и поругала себя, но не сейчас. Там горел свет, а значит, мы не ошиблись, сука.

Нам так хотелось ошибиться, ведь в этот раз ошибка была бы для нас радостью, но, увы, мы оказались правы.