– Деми, слушай, ну прости меня! Я не так выразилась! – выпалила Кэрри, торопливо устремляясь за ней. – Подожди, давай поговорим! Я готова все обсудить!

Но Деметра ее уже не слушала. Она злилась на подругу, на себя, на этот проклятый дом и мрачный город, на то, что опекуны вообще привезли ее сюда. И сейчас как никогда необходим был глоток свежего воздуха. Спустившись в холл, она сняла с кривоногой напольной вешалки бежевый кардиган крупной вязки и вышла на улицу.

Кэрри не стала ее догонять, и это к лучшему – иногда подруги было слишком много.

Вечер в Хэксбридже выдался по-летнему теплый. На небе, словно распоротом острым лезвием, кроваво-алыми порезами расплывался закат. Сине-красно-желтый, завораживающе красивый, он заставил Деми передернуть плечами и опустить взгляд. Прежде она обязательно бы остановилась, чтобы сфотографировать его, но теперь перед глазами возникала девушка, погибшая от смертельных ран возле Рейвена…

Не считая нескольких прохожих и соседей, выгуливающих своих собак, в этот час на улице было немноголюдно. И все-таки Деметре захотелось побыть где-нибудь в одиночестве. На ходу она надела кардиган и направилась в сторону парка, надеясь, что там для нее найдется укромное местечко.

Хоть опекуны и запретили там гулять, Деми уже успела его полюбить. Изредка она выбиралась в парк тайком, чтобы посидеть на скамейке под развесистым грабом. Это дерево на главной аллее, как старый мудрый друг, укрывало ее своими ветвями, заслоняя ото всех и при этом позволяя украдкой наблюдать за горожанами, чинно прохаживающимися по широкой дорожке из гравия. Но как бы она ни хотела сейчас отвлечься или расслабиться, ей это не удалось.

В парке действительно было пусто, только какой-то бездомный выгребал из урн пивные банки. Фонари еще не зажгли, и вокруг царил красноватый полумрак, отражающий цвет закатного неба. А любимая скамейка оказалась занята каким-то парнем в темно-синей толстовке. Выбрав во всем парке именно ее скамейку, под ее деревом, парень сидел, уставившись в свой телефон, и даже не обратил внимания на недовольный взгляд, устремленный на него.

Громко фыркнув и поморщившись, Деметра села по другую сторону аллеи. Сегодня вечером все обернулось против нее. Кошмарное стечение обстоятельств. Новости, потерянные таблетки, поведение Кэрри и еще эта скамейка… Ее беспокоила страшная мысль: что, если она и вправду сошла с ума? Вдруг отсутствие воспоминаний о вчерашней ночи связано не с алкоголем, а с тем, что ее болезнь сильно обострилась? Ведь не было никакой уверенности в том, что кто-то из опекунов не подмешивал лекарства в еду. Она сама не принимала их уже целый год…

Наконец… Что, если это она убила ту девушку?..

Деми облокотилась на колени и спрятала лицо в ладонях.

Да даже если и не убивала… Полиция ищет преступника, а в клубе наверняка имеются камеры. Скоро они найдут ее и заинтересуются тем, для чего нужно было обмениваться одеждой. Когда же станет понятно, что Деметра не помнит совершенно ничего о той ночи, раскроется правда о ее диагнозе и об отсутствии лечения.

Что, если полиция обвинит во всем ее?..

Ведь так удобно осудить сумасшедшую, которая даже не сможет ничего отрицать. Опекуны вряд ли заступятся за нее, когда обо всем узнают. Они ведь предупреждали, и не раз. Деми изо всех сил зажмурилась, надеясь, что, когда она откроет глаза, все проблемы растворятся в полумраке, как еще один страшный сон.

«Я не сумасшедшая, я не сумасшедшая, я не…» – беззвучно зашептала она.

Кто-то аккуратно потрогал ее за плечо.

– Простите… С вами все в порядке?

Деметра опустила руки на колени, выпрямилась и посмотрела на незнакомца. Им оказался тот самый парень, который занял ее любимую скамейку. Очевидно, этого ему показалось мало, и теперь он решил еще вмешаться в ее проблемы.

Парень был довольно симпатичный: высокий, с растрепанными темными волосами, доходившими чуть ли не до подбородка, и с черными глазами, такими, что невозможно было отличить радужку от зрачка. Глаза напомнили Деми о воронах, круживших возле особняка, и ей это не понравилось.

«Не говорить с незнакомцами» – мгновенно вспомнилось еще одно правило опекунов. За последние сутки она нарушила их все.

– О, просто замечательно, – проговорила Деметра, отводя взгляд. – Отвали.

– В таком случае прошу прощения, что потревожил, – нахмурился незнакомец, собираясь вернуться на прежнее место.

– Лучше бы скамейку освободил, – едва слышно проговорила Деми и вздохнула, глядя ему в спину. Оказаться под защитой старого мудрого друга – это то, что могло ее сейчас успокоить. Других друзей, возможно, у нее не имелось. А с Кэрри еще предстоял долгий и тяжелый разговор…

Парень вдруг замер и обернулся.

– Что вы сказали? – спросил он, разворачиваясь к ней всем телом. В голосе послышались явные нотки усмешки.

Деметра вздохнула еще раз. Он услышал ее последнюю фразу и теперь уж точно не собирался никуда уходить.

– Скамейку под старым грабом, – обреченно проговорила она громче, чувствуя себя ужасно глупо. – Она моя любимая, я всегда сижу на ней, приходя сюда. Днем, когда светит солнце, тень от веток падает на нее так, будто скрывает меня ото всех. Что, в общем-то, неважно. Забудь.

– А если она занята, вы всегда грубите тем, кто на ней сидит? – спросил незнакомец. Его вороньи глаза весело поблескивали, и было заметно, что он всеми силами старается не улыбаться.

– Обычно я прохожу мимо, но ты ведь сам ко мне подошел, – заметила Деми. – Что тебе вообще нужно? Прости, что нагрубила. Вот, я это сказала. Теперь оставь меня в покое.

– Обычно так принято – спрашивать у людей, все ли в порядке, если видишь, что им плохо, – сказал он уже серьезно. – Я просто хотел помочь.

– Ты ничем не поможешь человеку, которого вчера убили в клубе, – сказала Деметра.

Парень переменился в лице, словно вдруг узнал старую знакомую.

– Ты Деметра, – выпалил он так быстро, что, казалось, сам не успел в это поверить. Взгляд его на секунду стал растерянным.

– Откуда ты знаешь, как меня зовут? Не помню, чтобы мы успели познакомиться, – засомневалась Деметра, чувствуя, как по спине пробегает холодок. Было в поведении парня что-то неправильное – обычные прохожие так себя не ведут.

– Не будешь против, если я присяду?

– Лучше не стоит, – покачала головой Деми и сама поднялась на ноги. – Так что насчет моего имени?

– Это очень маленький город, можешь не удивляться, – ответил парень, пожимая плечами. – Иви из «Шеффердс Пая» только вчера рассказывала о тебе. А еще я знаю, что ты живешь в старом особняке Вайерд. Мой отец сдает этот дом. Добро пожаловать в Хэксбридж – город, где ты всегда у всех на виду. Я Дрейк Далгарт.

– Сын графа Далгарта, владельца замка и этого парка? – недоверчиво уточнила Деми. О старом графе она слышала от опекунов – они не раз возмущались насчет стоимости аренды.

– Ну вот, ты тоже обо мне уже знаешь, – тепло улыбнулся Дрейк и тут же выдал: – Так что ты имела в виду, когда говорила об убийстве?

– Это совсем неважно, – быстро выпалила Деми, помотав головой. Если в Хэксбридже слухи действительно распространяются так быстро, то полиция узнает о ней уже к завтрашнему утру. Незачем было обсуждать это с Дрейком. Неизвестно, можно ли ему доверять.

– Я никому ничего не скажу, – вкрадчиво заверил он и вновь улыбнулся. – Обещаю.

Будто бы сам собой взгляд Деметры остановился на его губах. Ей вдруг показалось, что этот человек достоин доверия и ему можно рассказать всю правду. По макушке прокатилась волна мурашек, и она с удивлением услышала свой собственный голос:

– Вчера мы с подругой были на вечеринке в Рей-вене… Я так сильно напилась, кажется, первый раз в жизни. И даже не помню, как вернулась домой. Если честно, я вообще ничего не помню о вчерашней ночи. А потом в новостях показали…

– Не думаю, что это что-то значит, – протянул Дрейк. – Убитая девушка – это ведь не ты.

– Ты говоришь так, словно что-то знаешь об этом, – нахмурилась Деметра. Она разозлилась на себя за неумение держать язык за зубами. И в этом наверняка было виновато ее похмелье, иначе вряд ли бы она рассказала обо всем почти незнакомому парню. Весь этот разговор вновь показался ей очень странным. Можно было бросить еще одну монетку в копилку безумной Деми Лоренс.