Проснувшись ранним утром, я позволила себе поваляться в постельке с книжкой, дожидаясь прихода Эль. Подруга была смущена и обрадована. Выпытывая подробности ее радужного настроения, я принялась ее щекотать и мы, хохоча, повалились на кровать.

— Все, все, Алька! Сдаюсь, пощади! — отпихивалась от меня молвина, жутко боящаяся щекотки.

— Говори, неверная, — грозным голосом вещала я.

— Сегодня Остин будет просить моей руки у Снежного Лорда. Скоро мой тридцатый день Рождения. И мы сможем быть в месте. Остин купил чудесный дом, правда я видела только иллюзию, но он именно такой, о каком мы с ним так мечтали!

В голосе подруги звучала ничем не покрытая радость. И она, конечно же, передалась и мне.

Заказав завтрак в комнаты, мы плотно позавтракали и отправились проведать щенков. Ведь сегодня будет не до тренировок. Дав им как следует побегать, мы отвели их обратно в вольер и отправились переодеваться.

Одев теплые непромокаемые куртки и штаны и, дождавшись остальных в саду, мы направились на площадку с крепостями. Дворники хорошо поработали, но снег сыпал не переставая и пора было начинать игру. Только обе стороны не решались запустить снежки. Пришлось все брать в свои руки, озвучивая правила. Ледышками не кидаться и в лицо не целиться. Без предупреждения, в ходе объяснений, запустила пробный снежок в Тиззея, подкрепив его едкой дразнилкой. Вторая сторона ответила дружным залпом. И понеслось…

Играли мы, наверное, часа три. Дважды теряя и отвоевывая крепость, меняясь сторонами с предполагаемыми противниками. Не обошлось и без мелких царапин и ушибов. Но дежурный лекарь очень быстро возвращал в строй выбывшего игрока.

Веселье летало вместе со снежками по поляне, густо припорошенной снегом. И вдруг, я почувствовала сильную боль. Лицо словно опалило холодом и ледяной ком, размером с хороший мужской кулак врезался мне в скулу.

Снег в ту же минуту окрасился алым, стекая тягучими каплями из рассеченной скулы. Соленый вкус заполнил горло и я медленно осела на снег.

Играя, мы все прикрывались простенькими щитами, на всякий случай, но я не ожидала атаки со своей стороны, тем более ледышками Оглянувшись я увидела стоящую ко мне лицом Маргарет и успела навести щит, заслоняясь от последовавших один за другим ледяных комков.

Боль спровоцировала потерю контроля и вмиг вместо щита вокруг меня забушевало пламя. Снег таял и вскоре я осталась стоять на мерзлой земле, от которой шел пар. Моя одежда и волосы пылали, но я не ощущала того, что горю. Огонь распустился, грея изувеченную щеку, восстанавливая разорванные ткани и раскрошенные зубы. Боль затихала, принося облегчение.

Подбежавшие КсиЛорды были вынуждены отпрянуть от окружившего меня пламени. Закрыв глаза, я мысленно тушила костер на своей медитативной поляне. Огонь кошачьим шершавым языком мазнул напоследок по губам, убирая остатки сечений.

Поляну огласил истошный визг негодяйки.

— Я говорила, что она опасна. Посмотрите! Она всех нас зажарит живьем. Её нужно гнать из пансиона, а вы все с ней возитесь.

Огонь окончательно потух, но я поддалась гневу. Не желая оставлять Маргарет безнаказанной, я послала маленький язык пламени в её сторону, слегка подпалив волосы и брови злыдне. Пусть походит так, краса ненаглядная.

Вернер подхватила меня со снега принялся сканировать и успокоился только тогда, когда не обнаружил ни одного изъяна на моем лице.

Остаток дня я уютно провела на диване, все в той же комнате при библиотеке, в надежных руках моего Беркута. В них же я и уснула, согретая теплом и заботой под тихое чтение любимого, подумав напоследок, сто подставила бы и вторую щеку сопернице, лишь бы побыть подольше рядом с любимым.

Новый день накануне концерта начался как обычно. Водные процедуры, завтрак, встреча с друзьями. Эль сообщила, что Маргарет провела всю ночь у лекарей, восстанавливая подпаленную мной шевелюру. Подруга уморительно описывала как молвина рвала и метала, но волосы отрастить до былой длины ей так и не удалось и красотка, вызвав с утра парикмахеров, решилась на стрижку. Кивая головой и поддакивая в необходимых местах, я слушала невнимательно. Чувство тревоги не покидало меня. Нас обеих вызывали на беседу к директрисе. Поговорить о неподобающем для юных молвин поведении. Это-то было привычным, но что-то во взгляде Маргарет вчера меня насторожило. В нем светилось неприкрытое торжество, словно соперница уже победила, а я была не в курсе в чем. Слишком расслабилась от всеобщего внимания и растаяла в объятьях Вернера. Не приняла всерьез предупреждения подруги.

Переступив порог кабинета директрисы, я увидела Маргарет, сидевшую в кресле напротив. Новая стрижка необычайно ей шла, делая красивое лицо еще прекраснее.

Опустившись в соседнее кресло, стала ждать нотаций.

Прочитав положенные лекции о культуре и поведении, директриса обратилась к любимице.

— Я ожидала подобного от Леди Алины, но Вы меня признаться очень удивили, — покачала она головой, глядя на молвину.

Та в ответ лишь загадочно улыбнулась, пообещав раскрыть сей секрет чуточку позже. К примеру, после концерта.

Все так же улыбаясь Маргарет вышла из комнаты, не дожидаясь пока ее отпустят, чем еще более шокировала директрису, в задумчивости махнувшую рукой и мне.

Не мешкая вывалилась за дверь, в надежде перехватить эту заразину, но коридор был пуст. Провалилась как сквозь землю. Ну, ничего, на каждую гадюку найдется свой змеелов. Меня же ждали друзья. Обильный снегопад сменился редкими снежинками. И я решила с помощью Вернера и с согласия Снежного Лорда, порталом переместить свою первую восьмерку вместе с санями, чтобы покатать на них всех желающих. А таких оказалось немало. И,в первую очередь, это были дети с Дагни во главе.

Перемещение прошло без проблем, мне даже удалось переговорить с родными. И моя тревога начала потихоньку смолкать.

Половину дня после обеда я нарезала круги на упряжке, катая неугомонную детвору и не менее восторженных взрослых.

После, потеряла счет, какого круга, решила передохнуть сама и дать роздых собакам. А пока, давая разминку затекшим ногам, собрала детишек и согласившихся поиграть взрослых, для совместного хоровода. Хохоча и падая в снег, мы выпустили из вида упряжку. И только услышав лай и визг, я рванула к собакам. Следом за мной поспешили остальные.

Представшая нашим глазам картина навечно врезалась мне в память. На снегу корчась и воя, копошилась куча из запутавшихся в упряжи псов. Снег вокруг них был просто залит кровью. А рядом стояла Маргарет, методично поднимая и опуская где — то раздобытый ею меч, на моих любимцев.

Вернер подоспел первым, выхватив у обезумившей молвины оружие и оттащив её подальше. Эль и Остин, спохватившись поспешили поскорее увести детей, уже начавших громко всхлипывать. Тиззей подхватил пошатнувшуюся меня, с другой стороны подставил плечо Алан.

Глотая соленые слезы, я начала скорбный подсчет, трясущимися руками зажав себе рот, чтобы не завыть, как потерявшая детей волчица, на луну.

Вырвавшись из крепких рук я бухнулась на колени и поползла к кровавой груде тел.

Из восьми моих собак, в живых осталось только три. Маргарет начала свое черное дело сзади, подойдя к привязанным и не ожидающим от женщины нападения, отдыхающим собакам.

Инга, Буран, Капля, Скай, Град, все они были мертвы. Признаки жизни подавал лишь Гром, ходили бока у Игрицы и у, пытавшегося её прикрыть собой, Троя.

Воскрешать мертвых я не в силах, но попытаться помочь оставшимся в живых, просто обязана!

Прикоснувшись к бордовому от слипшейся шерсти боку Игрицы, я начала было лечение. И сразу поняла, что теряю и её. Предел звал. Погибшие товарищи терпеливо стояли у черты, дожидаясь задержавшуюся подружку. Игрица глубоко вздохнула, сунула мне морду в ладонь и втянулась, словно в прыжке. Белая тень постояла у поверженного Троя и не дождавшись, устремилась к своре. Вскоре к ним присоединился и Гром. Взлаяв на прощание, стая понеслась в открывшийся перед ними проем, прочь, на зеленые луга, туда, где ярко сияет радуга. Набегавшись, они вернутся, приобретя новую жизнь и, кто знает, возможно в этот мир.