На цыпочках Мэллори осторожно обошла кровать с другой стороны, чтобы увидеть лицо мужчины. Удивительно, как менялись его черты во сне. Без самодовольной ухмылки и испепеляющего взгляда, в образе Лэнгдона проглядывалось что-то по-детски мальчишеское и невинное. Девушка завороженно разглядывала тень от длинных ресниц на его щеках и красивую линию пухлых губ. К сожалению, она знала, что все это очарование испарится, как только мужчина поднимет веки и раскроет рот, из которого опять посыпется что-то язвительное или пошлое.

Мэллори уже готова была уйти, но заметила, как безмятежное лицо спящего вдруг болезненно исказилось, а из носа потекла тонкая струйка крови. Девушка испуганно уставилась на Лэнгдона, не понимая, что делать.

Потянувшись, девушка аккуратно коснулась пальцами его плеча, приближаясь будто к хищному животному, которое может укусить. Лэнгдон вздрогнул всем телом и с судорожным вдохом открыл глаза. Пожалуй, это был первый раз, когда Мэллори увидела в голубых глазах хозяина что-то похожее на страх. Однако, заметив, что он не один, мужчина быстро взял себя в руки.

— Чем обязан? — усмехнулся он, подняв взгляд на Мэллори, что стояла рядом с кроватью.

Приподнявшись на локтях Лэнгдон вытер кровь с лица тыльной стороной ладони. Одеяло при этом сползло почти до его бедер, отчего лицо Мэллори бросило в жар. Похоже, одеваться ко сну не входило в привычки хозяина дома.

— Я пойду, — глухо сказала девушка, отводя взгляд подальше от обнаженного торса Лэнгдона.

— Подожди, — отозвался мужчина, но в этот раз это прозвучало уже без издевки, — открой ящик стола.

Мэллори озадаченно оглянулась и посмотрела на Лэнгдона.

— Мне что, еще раз повторить? — спросил он уже с раздражением.

Спохватившись, девушка подошла к письменному столу и отодвинула ящик.

— Там маленькая черная бутылка внутри, дай ее сюда, — тихо добавил Лэнгдон.

Когда Мэллори протянула ему стеклянный пузырек, мужчина почти вырвал его из рук девушки и выпил содержимое залпом.

Служанке стало не по себе, глядя как Лэнгдон согнулся в приступе судорожного кашля.

— Вот теперь можешь идти, — хмуро сказал он, не удостоив девушку взглядом.

— Может, позвать врача? — тихо спросила Мэллори, комкая руками передник.

— А может, уйдешь и будешь делать свою работу? — огрызнулся Лэнгдон, посмотрев в ее встревоженное лицо.

Мэллори застала его врасплох и Майклу не хотелось, чтобы она видела его в таком состоянии. Странное дело, когда он сам пытался с ней заговорить, та сбегала, а попросил исчезнуть — так она продолжала стоять над душой.

— У вас кровь идет, — пробормотала Мэллори.

Лэнгдон только сейчас почувствовал, что кровь из носа начала течь так сильно, что заливала подбородок.

Взяв тканевую салфетку, что осталась на столе вместе с подносом, девушка протянула ее мужчине.

— Хватит так смотреть, — недовольно сказал Лэнгдон, выхватывая салфетку и прикладывая к лицу.

— Как? — озадаченно спросила Мэллори.

— Как будто я уже умираю, — хмыкнул мужчина, оставляя салфеткой красные разводы на коже.

— Просто боюсь, что тогда некому будет оплатить мое полугодовое жалование, сэр, — сухо сказала Мэллори в ответ на его ехидный тон.

— Ценю твою искренность, — тихо съязвил он в ответ.

Мэллори хотела еще что-то сказать, но слова застряли у нее в горле. Без всяких стеснений мужчина вдруг откинул с себя одеяло и поднялся с кровати.

— Благодарю, — с улыбкой сказал он, возвращая девушке окровавленную салфетку.

Все силы Мэллори сейчас уходили на то, чтобы не смотреть вниз. Взяв салфетку онемевшими пальцами, девушка развернулась в сторону двери.

…

Похоже, это был единственный способ как заставить служанку сбежать отсюда побыстрее. Интересно, это первый раз, когда она увидела голого мужчину? Судя по выражению ее лица — да.

Кровь из носа течь, наконец, перестала. Видимо, Монтгомери не стала ждать с выполнением приказа. Малум начал раскрывать свои силы, и тянул он их, преимущественно, из своего владельца. Если так пойдет и дальше, Лэнгдону придется несладко. Но в его случае, цель оправдывала средства. Майкл слишком долго к этому шел и теперь не имел права повернуть назад.

Он не рассказывал никому, даже Джону Генри всех подробностей своего плана, и был уверен, что на этот раз ему удастся его удивить.

…

Тем временем, в поместье снова шла подготовка к званому ужину. Гостей в этот раз ожидалось вдвое больше, так что, и работы навалилось немерено. Во всем этом была лишь приятная вещь — Венейбл, по какой-то причине, взяла себе выходной на пару дней, а значит, не будет пить кровь из прислуги за время подготовки.

Мэллори и Грэнда расстилали длинную тяжелую скатерть по банкетному столу. Девушка постоянно бросала взгляд в высокое окно, за которым летели снежинки. Ночью была метель и теперь вся территория поместья окрасилась в белый.

— Не спи, Мэллори! — раздраженно воскликнула Грэнда, расправляя скатерть в дальнем углу стола, — Чего ты туда уставилась?

— Извини, — рассеянно сказала девушка, тут же хватаясь обратно за светлую ткань.

Семья Мэллори всегда жила бедно, в вечно продуваемом сквозняками доме, и с наступлением холодов, девочка не могла полноценно согреться. По этой причине ей приходилось спать практически в обнимку с печкой. Но не смотря на это, Мэллори любила зиму. Было что-то сказочное в белом пушистом покрове, что устилал землю, в ветках деревьев, что обрастали льдом. На какой-то момент, все становилось, как будто, немного чище и светлее, заставляя забыть о вездесущей грязи Лондона.

— Мид говорила о тебе вчера, — вдруг откликнулась Грэнда, хитро подмигнув, — что там, Лэнгдон уже успел тебя оприходовать?

— А почему это всем вдруг так интересно? — с негодованием спросила Мэллори краснея.

— Ну, мы-то как богатые господа на балы и ужины не ходим, — хмыкнула женщина, — что нам еще остается обсуждать? Так да или нет?

— Нет, — хмуро пробормотала служанка, разглаживая складки на скатерти.

— Эх… будь я моложе да на твоем месте, не стала бы играть с ним в монашку, — со смехом ответила Грэнда, — да и вообще, ты не обязана играть по его правилам.

— Ты о чем? — недоуменно спросила девушка.

— Повыкручивай ему яйца, прежде чем лезть в койку, вот я о чем! — хлопнула рукой по столу Грэнда, — такие как Лэнгдон привыкли считать, что у них все всегда под контролем, вот и покажи ему, что это не так.

— И что я должна делать? — все еще растерянно спросила Мэллори.

— Во-первых, убрать со своего лица выражение несчастного олененка, — весело ответила женщина, — а во-вторых, начни его изводить. Он же считает, что может над тобой издеваться, так пусть увидит, что ты тоже в состоянии это делать.

— Он меня за такое убьет, — нервно засмеялась девушка.

— А ты попробуй, — сказала Грэнда, облокачиваясь на стол, — уверена, ему еще и понравится. И кстати, раз Венейбл, наконец-то, сгинула отсюда хоть на пару дней, может, попробуешь заявиться на ужин? Смешаешься с толпой, тебя никто и не заметит.

— Так ведь мне и так здесь весь вечер работать, — вскинула бровь Мэллори.

— Да я не об этом, — усмехнулась женщина, — возьмешь одно из платьев, что остались после того, как госпожа преставилась. В лицо тебя все равно только Лэнгдон и знает. А уж там, как раз попытаешься вывести его из себя. При гостях он все равно ничего не сделает, а тебе потом к старости хоть будет, что вспомнить.

— Если я после такого вообще до старости доживу, — с сомнением протянула Мэллори.

— Ну-ка, пошли, — подмигнула Грэнда и бросив скатерть, что в некоторых местах еще лежала скомканной, направилась к выходу из зала.

Служанка шла следом, за женщиной на второй этаж, где раньше находились покои госпожи Констанс.

Грэнда со звоном стащила с ремня связку ключей и найдя нужный, провернула его в замке.

Мэллори неуверенно мялась на пороге, пока женщина полезла в высокий дубовый шкаф.

— Гляди, — сказала она, вытащив из шкафа и швырнув на кровать что-то темно-синее, — хозяйка заказала его пошить за пару недель до похорон, да надеть так и не успела.