— Ти Фей, тебе случайно не кажется, что что-то не так?

— Нет, почему?

Я закусила губу и махнула рукой. В конце концов, ничего плохого и правда не произошло! Наверное, у меня просто разыгралась фантазия.

Мы прошли через несколько вагонов ближе к носу поезда, и в конце концов оказались в самом элитном из них, вагоне первого класса. Вход нам преградили два шкафоподобных проводника с настоящими, начищенными золотыми пуговицами на груди, но Ти Фей показал им какую-то бумажку, и нас пропустили, состроив, впрочем, кисленькие мины. Мы проследовали по устланному красным ковром коридору, с правой стороны которого было одно сплошное гигантское окно, за которым проносились придорожные пейзажи, а слева — ряд красивых дверей с ручками в виде львиных голов. У каждой двери была позолоченная же табличка с именем пассажира, и я лишь краем глаза успела заметить несколько самых прославленных фамилий мира, как мы остановились у одной из них. Кажется, я видела что-то такое же в экономе, но ведь там места не резервируют?

Ти Фей уверенно открыл дверь, а я вскользь прочитала табличку «Жорж Жульен Леруа».

«Хи-хи, — подумала я, — Жульен» и вошла в прекрасное купе

На кровати, застеленной синейшим на свете покрывалом, лежала изящнейшая из всех женщин и изображала больную. У девы была белая кожа, глубокого каштанового цвета волосы, легкими кудрями падавшие на плечи и лоб, настолько тонкое тело, что я могла бы одной рукой обхватить ее бедро, и изящная диадема на голове, изображавшая тонкие веточки деревьев, оплетавшие крупный изумруд примерно в два ногтя шириной. Платье девы сбилось и задралось так, что Ти Фею бы стоило отвести глаза, не будь он малолетним развратником.

— Сигурни, — позвал он, стоя со мной в дверях, — Жорж еще не приходил?

Страдалица открыла очень несчастные глаза.

— Не-ет…

— Вот как! Наверное, он в вагоне отдыха, — подметил Ти Фей, делая шаг из купе. — Отдыхай, Сигурни. Дождь скоро кончится.

— Наде-еюсь, — голосом умирающей лебедушки ответила Сигурни, и Ти Фей закрыл дверь. Поезд тронулся, и я тихо спросила, пользуясь тем, что голос тонул в гуле огромного паровоза:

— Что с ней?

— О, у нее очень деликатное заболевание, — сказал Ти Фей, загадочно улыбнувшись. — У нее будет малыш.

Я бросила взгляд на закрытую дверь и нахмурилась. Хм, малыш? В этом тщедушном существе едва держалась жизнь, что уж говорить о плоде! Бывают же на свете извращенцы, возжелать что-то столь аморфное и почти умирающее…

Ти Фей потянул меня за руку.

— Пойдем, пойдем, нам нужно в вагон отдыха, — приговаривал он. — Я обязан познакомить тебя с Жоржем!

— А Сигурни — его жена?

— Да, они едут в свадебное путешествие.

— В Союз Гор и Фьордов?!

— Ну, — Ти Фей пожал плечами, — мало ли, какие вкусы у молодой четы?

Вагон Отдыха, первый после паровоза вагон, был, по сути, вагоном-рестораном для богатых. Здесь стояли разнообразные диваны, кресла и столы, в закрытых шкафах располагались самые различные книги, в углу кучковался мини-оркестр из пары очень талантливых господ, которые умели играть на всем и сразу, а среди всего этого великолепия сновали официанты в зеленых форменных камзолах и уговаривали благородных пассажиров выпить кофе, вина или съесть что-нибудь умопомрачительное. Меня даже передернуло. Вокруг было слишком много золота, картин и благородных тканей, даже глаза резало.

— Жорж!

Ти Фей бросился к одному из праздно скучающих людей, на голове которого была точно такая же диадема, как и на Сигурни. Он был невысокий, завивал волосы, как и Рэн Рес, гладко брился, как полагается эльфу, и смотрел на мир хитрыми голубыми глазами, как Эра, хотя безусловно был обыкновенным человеком. Что ж, это не было для меня новостью: я знала, что в Лавандовом королевстве, а особенно в его столице, до сих пор живут потомки старинных человеческих родов. Но все же в этом человеке было что-то, что меня сразу же насторожило. Да и вообще, все происходящее меня настораживало.

— Не могу поверить! — воскликнул Жорж, бросившись к нам. — Да это же сама Кью Рес! Непревзойденная Скиталица! Признаюсь честно, Ти Фей, до этого момента я думал, что ты меня обманываешь…

Ти Фей чуть не лопнул от удовольствия.

Я позволила Жоржу потрясти свою руку и даже поулыбалась ему чуть-чуть.

— Мое имя известно многим, — подметила я. — Но почему мне все-таки кажется, что мы с вами знакомы лично?

Жорж расплылся в улыбке.

— Вы совершенно правы, милая Скиталица! Неужели не помните? Примерно с год назад вы сделали для меня огромное одолжение, доставив мой свадебный подарок Сигурни вовремя. Если бы не ваша помощь, это было бы невозможно.

«Точно», сказала я себе. «Жульен».

А вслух произнесла:

— А, да, я помню. Борьба за руку Сигурни. Вы и ваш соперник. Вы посылаете ей огромный изумруд, но ваш соперник дает взятку таможенникам, чтобы они внимательно досматривали всех путешественников на предмет огромных изумрудов в карманах. А я положила его себе за щеку и прикидывалась, что у меня флюс. Так и прошла.

Сливки общества, собравшиеся в вагоне, одобрительно зашумели.

— Каждый здесь знает ваше имя! — воскликнул Жорж довольно. — Так прошу же вас, будьте нашей гостьей! Все услуги первого класса в вашем распоряжении!

— Угу, — кивнула я, оглядывая путешественников пристальным взглядом. — Мы с моим другом как-то промокли.

— Немедленно сделайте Скиталице и Ти Фею ванну! — воскликнул Жорж, и несколько официантов бросились выполнять. А, ну да, совсем забыла. В первом классе же катали еще и огромную ванну.

— Нам бы как-нибудь по отдельности, — попросила я с усмешкой. — Можешь идти первым, Ти Фей.

Ти Фей благодарно на меня взглянул и зябко повел плечами. Его красное шелковое платье неприятно прилипло к телу и наверняка было просто ледяным из-за чудесной идеи погулять под ливнем.

Когда мой друг ушел за официантом, я уселась на одно из мягких бархатных кресел и окинула собравшихся пристальным взглядом. Настоящая элита. Все разодетые, накрашенные, и такие начитанные, что прямо страшно с ними заговаривать, завалят терминами. Однако, одно из позолоченных лиц не просто показалось мне знакомым, а вовсе заставило вздрогнуть.

Среди пассажиров первого класса был Мака Дее.

И ладно бы просто был! Он выглядел великолепно, хотя с того нашего избиения не прошло и пяти часов. Ни одной гематомы, ни одной ранки, ни фонаря под его наглыми глазами… Хм! Полагаю, Мака открыл проблему со сферами и то, что его магия может действовать за пределами сферы. Это плохо. Он же идиот, с него станется всем рассказать. Нужно его обезвредить, а после объяснить, что к чему.

Жорж Жульен подсел ко мне.

— Скиталица, а не расскажете ли вы нам о своих удивительных приключениях?

Я повернула к нему голову, и наши взгляды встретились. Его голубые глаза глядели уверенно, сильно. Как глаза воина.

— Расскажу, — спокойно сказала я. — Знаете, милый Жульен, однажды я отправилась в горы и остановилась в одной маленькой гостинице. Выпал снег, настоящий снегопад, и все двери и окна оказались завалены сугробами, то есть, постояльцы и я были попросту заперты! И именно в этот момент в гостинице произошло убийство.

— Какой ужас! — ахнула богемная публика.

— Так вот, милый Жульен. Я собрала всех постояльцев (их, к счастью, было немного) и вычислила убийцу. Можете себе представить? А ведь я даже не умею читать!

— Никто и не сомневается, что вы великолепны, Скиталица. Но как вам это удалось?

Я поджала губы.

— Просто я очень внимательная девочка. Я…

Поезд загудел и резко затормозил, так, что я даже ненароком упала на грудь Жульена.

— Какого черта? — воскликнул какой-то богач. — Что за остановка?

Я вскочила с дивана и подбежала к панорамному окну, прижалась к нему щекой, взглянула вперед. Перед паровозом на рельсах лежал огромный снежный завал.

«Снег?», спросила я себя, нахмурившись. «В октябре, здесь? Да даже не смешно, ей-богу».