- Есть, - пылая ушами из под синей шапки, солдат бежит в направлении кладовки с инвентарём.

“Да, нервы совсем на пределе, нужно как-то держать себя в руках”, - думает Томилов, поднимаясь по глянцевой от постоянного мытья лестнице.

- Дежурный по роте на выход! - по-петушиному звонко кричит долговязый дневальный по фамилии Симонов.

Низкорослый коренастый ефрейтор Медяник не спеша выносит своё увесистое тело из Ленинской комнаты. Он широко раскидывает в стороны ноги в до блеска начищенных яловых сапогах и вальяжно идёт через взлётку навстречу Томилову. Большие пальцы обеих рук он заложил за сильно ослабленный кожаный ремень.

- Здравия же-аю т-арищ капитан! - произносит он, вяло ворочая языком и проглатывая буквы.

- Это что за вид ефрейтор? Где твоя шапка? Почему расстегнут? Почему ремень ниже яиц болтается? Повязка где твоя? Это чёрт знает что! Быстро привести себя в порядок!

Закипевший Томилов идёт мимо дежурного прямо в сушилку.

Это что за бардак? - орёт он уже оттуда. - Почему полы ещё не помыты? - он пинает ведро, полное воды, так что оно покачнувшись чуть не опрокидывается на пол.

- Один дневальный в столовой убирается, второй на тумбочке, а больше нет никого. Все свободные на строевой, к параду готовятся, - снова этот безмятежный голос раздаётся из за спины капитана. Медяник зачем-то закрывает за собой дверь.

- Ты почему до сих пор без шапки, солдат? Быстро привести себя в порядок! - капитан переходит на угрожающий тон.

- Да вон она за вашей спиной на лавке. Ща одену, - спокойная вялость солдата начинает выводить Томилова из себя и он готовится обрушить на него весь накопившийся гнев. - А Вы чего так нервничаете, товарищ капитан? - вдруг обезоруживает его Медяник.

- Да как ты разг… - он осекается на полуслове, - так это ты? - вдруг спрашивает он резко понизив тон.

- Конечно я, - удивляется Медяник, - а Вы меня за кого то другого приняли?

- Кончай горбатого лепить, сученок, - Томилов подходит к ефрейтору вплотную, прижимая его к скамейке - это твои проделки?

Медяник садится на лавку и круто закидывает ногу на ногу, так что голенище сапога оказывается на колене.

- Во-первых, мне уже двадцать четыре года, вы старше меня всего на пять лет, поэтому обращение “Сучёнок”, в мой адрес от Вас звучит некорректно. Во-вторых: о каких таких проделках вы говорите?

- Я говорю об этих паскудных письмах, - цедит капитан сквозь зубы.

- А о письмах? - Медяник улыбается, как будто речь идёт о каком то невинном пустяке. - Как я полагаю, не одно из них не попало по адресу?

- Убью, гад! - злобно шипит Томилов.

- Что Вы сказали? - Медяник вытягивает шею, как будто не расслышал.

- Я хочу сказать, солдат, что Вы подлец. Вас за такие дела на гражданке давно бы под пресса запустили. - Капитан неожиданно для себя переходит на “Вы” и голос его предательски дрожит.

- Какие слова! Подлец, поддонок, благородно, доблесть, честь. А может оставим их для какого-нибудь другого случая. Это Вы перед строем говорите, а здесь и сейчас из Ваших уст это как-то неуместно звучит. - На лице ефрейтора невозмутимая ухмылка, - мы с Вами дело будем говорить, или демагогией заниматься?

- Ты чего добиваешься? Вот только не надо говорить про моральные принципы и возвышенные побуждения.

- Да? Ладно не буду, а то как раз собирался. - улыбка после произнесённой шутки вдруг резко сходит на нет. - А если серьёзно, то говорить нужно не здесь и не нам одним.

- Да я уже понял что ты не один такой, Вас тут целая контора. Падлы как его там…

- Морала - улыбается Медяник, - а что, классно звучит?

- Звучит не классно, не оригинально, не красиво, а мерзко и отвратительно. Ну да ладно, где мы с Вами встретимся, таинственные падлы?

Выходя из сушилки, капитан впервые за эти несколько кошмарных дней чувствует облегчение.

***

Встретиться договорились в автопарке. Здесь в одном из боксов Томилов ставит свою новенькую “семёрку”.

Кир и Медный идут вдоль длинной вереницы боксов. На деревянных воротах некоторых виднеются блёклые номера.

- Вон там седьмой, - указывает Медный на один из боксов. Уже стемнело, и свет одинокого прожектора едва достаёт до этой части гаражей. Они приоткрывают тяжёлую калитку и оказываются внутри. Запах соляры вперемешку с маслом бьёт в нос. Ноги скользят по пропитанному отработкой полу. Машина Томилова стоит рядом с огромным Уралом. Капот “семёрки открыт, и капитан чего-то там ковыряет, подсвечивая себе фонариком.

- А, таинственные падлы? - Томилов делает попытку улыбнуться, увидев друзей. - Ладно, падайте в машину. Только на заднее сидение. И ноги хорошо вытирайте.

В машине приятно пахнет освежителем. Кир и Медный утопают в бурых мохнатых чехлах. Томилов садится вперёд. Капот он так и оставил открытым. Киру всё это кажется похожим на сцену из шпионского фильма.

- Так, парни, давайте вкратце, - глаза капитана блестят, отражаясь в зеркале заднего вида. Он говорит раздражённо и быстро. - Не думайте, что ваша мерзкая выходка так меня напугала…

- Тогда зачем вы согласились встретиться? - задает резонный вопрос Медный.

- А мне просто интересно стало посмотреть, на людей, которые занимаются такими гнилыми вещами, и понять, ради чего они это всё делают.

- Мы рады, что вы не обиделись, - вдруг подаёт голос улыбающийся Кир.

Капитан тяжело вздыхает и качает головой, продолжая смотреть вперёд на открытый капот.

- Сказал бы я тебе, да времени у меня нет… давайте к делу.

- Мы хотим знать полный расклад по училищу. Всю информацию. Кто тут и чем рулит, и какие есть темы, - говорит Медный.

- Стоило Вам ребята из-за этого так заморачиваться. Вся информация по училищу есть на стенде в головном корпусе. Там в схематичном порядке всё понятно изложено.

- Нам нужна точно такая же схема, только реальная. Вы же понимаете, что нас не интересует учебный процесс, - вступает в разговор Кир.

- А что Вас интересует?

- Кто здесь на чём сидит. Кто с чего имеет деньги. Мы уже знаем, что здесь какая-то воровская схема. От Вас нужны подробности.

- Пацаны, вы чё ёбнулись, или боевиков насмотрелись? - Томилов нервно барабанит пальцами по пластиковой панели. - Давайте Вы мне не будете фуфло лепить, а прямо скажете, что Вам надо? Увольнения, отпуска, отгулы? Может Кирсанов сержантом хочет стать? Вот это реальные проблемы, которые я могу решить. А Вы очень издалека заходите.

- Если бы мне нужно было звание, или отпуск, я бы просто бегал и лизал вам жопу, как Медведев или Пронин. Это же так просто, - усмехается Кир. - Мы Вам хотим предложить сотрудничество. Только для этого мы проделали эту операцию, для того чтобы показать, на что мы способны. И это далеко не всё. Но нам нужны именно Вы, а не ваши услуги. На меньшее мы не согласны.

На этот раз Томилов повернул голову к друзьям.

- Блядь, прямо какие-то два дона Карлеоне передо мной сидят. О каком сотрудничестве вы тут говорите?

Кир скрещивает руки на груди.

- Ладно, начнём сначала. Сто дней истекли. Приходит время дембеля. Это значит, что власть в роте скоро поменяется. Но поменяется не так, как вы думаете. В роте появится сила. Настоящая сила, - глаза Кира разгораются пламенем.

- И где же эта сила была раньше? Она что, появится откуда-то извне?

- Она ждала своего момента, и ждёт до сих пор. Время “Ч” скоро наступит. Эта сила будет другая и она не будет основана на муштре. Постепенно этой силе подчинится всё училище.

Теперь не только Томилов, но и Медный смотрят на Кира, как на нуждающегося в помощи человека.

- По-моему у него с головой не в порядке, - обращается капитан к Медному. Тот растерянно водит глазами, видимо он тоже не ожидал такого поворота.

- Понимаю, что Вы не относитесь к нам серьёзно, - продолжает Кир, проигнорировав усмешку Томилова. Тогда, что Вам мешает сейчас рассказать обо всей подпольной движухе? Сейчас мы готовы отдать Вам фотографии за информацию, а потом придёте к нам сами.