Он ощутил, что просто от произнесения вслух это начинает казаться ему более реальным.

— …Он говорит, что ты была здесь пять или шесть раз, — добавил он.

Нахмурившись, он подумал, какой вопрос хотел задать ей первым, и при этом продолжал вплетать в неё свой свет — может, в какой-то жалкой инстинктивной попытке удержаться за неё.

Может, из-за менее зрелой и откровенной ревности.

Глядя на неё теперь, он чувствовал себя так, словно вообще не знал свою жену.

— Ты забываешь, что отправляешься сюда? — спросил он наконец. — Ты приходишь сюда в пустом состоянии, как это бывает дома, или…

Мири уже качала головой.

— Нет, — сказала она, крепче стиснув его руки — может, потому что ощутила его боль. — Нет, Блэк. На этой стороне я помню всё. Здесь — даже больше, чем в других местах, которые я посещаю.

— Других… местах?

— Да, — сказала она.

Мири переключилась на свой более бесстрастный, логичный тон. Блэк не мог решить, то ли это вызывало у него желание встряхнуть её, то ли это казалось ему очаровательным, учитывая, где они находились.

— …Другие версии Земли, — сказала она, говоря тем спокойным, академически невозмутимым тоном. — Я понятия не имею, сколько этих миров существует. Я побывала, может, в семи других вдобавок к этому. Я почти всегда приземляюсь приблизительно в одном и том же месте на планете… то есть, в какой-то версии Сан-Франциско.

Разум Блэка опустел, когда он попытался осмыслить это, но он кивнул.

— Укус на твоей руке… — начал он.

— Другая Земля, — тут же сказала она. — Здесь я ни разу не пострадала. Все травмы происходили с других версий Земли, Блэк. Никогда не с этой.

Блэк кивнул.

По правде говоря, он не знал, что ещё делать.

Он почувствовал, как свет Мири теперь реагирует на его близость.

При этом он почувствовал, как она открывается для него насколько, что боль разделения полыхнула, заставив его затвердеть, заставив румянец прилить к коже — по крайней мере, пока он не подавил это. Отчасти от смущения, отчасти от раздражения на неё, и, может быть, отчасти от раздражения на себя за то, что он вообще об этом думает. Но его свет инстинктивно открылся, как кулак, разжавшийся в его груди.

Он крепче обнял её, скорее рефлекторно, нежели обдуманно, и переплёл свой свет с ней, стараясь контролировать наплыв своих эмоций.

— Мири, — произнёс он, стиснув зубы. — Что это такое, чёрт подери?

Прежде чем Мири успела ответить, это сделала жена Ревика.

— Твоя жена — своеобразный портал на одного, — сказала она, улыбаясь и теперь уже сидя за столом, прислонившись к своему мужу.

Блэк повернул голову, посмотрев на неё.

Когда он перевёл туда взгляд, она уже наполовину сидела на коленях Ревика, обвив руками его шею и прижавшись щекой к его лицу. Одна её рука оказалась под его рубашкой и массировала его грудь, пока он целовал её в шею.

Когда Блэк отвёл глаза, его взгляд упал на маленького мальчика.

Он был самым младшим в семье — может, три-четыре года видящих, но по человеческим меркам он выглядел на восемь-девять месяцев, максимум на годик. Он смотрел на Блэка своими тёмно-синими глазами, слишком огромными для его личика, и не моргал.

Маленькая девочка, которая вошла с ними, теперь сидела на месте Блэка и ела еду из миски, которую Ревик оставил для Блэка. Наблюдая, с каким энтузиазмом она поедает пищу, приготовленную её отцом, Блэк едва ли мог обижаться на неё за еду.

В конце концов, он фактически оставил её остывать.

Ревик, похоже, заметил, куда смотрит Блэк, и пожал плечами, притягивая жену ближе себе на колени и запуская пальцы в её длинные волнистые волосы. Блэк заметил, что чем дольше его жена сидела здесь, тем более и более расслабленным становилось его узкое скуластое лицо.

— Кто первый встал, того и тапки, маленький брат, — сказал он Блэку, мотнув подбородком в сторону дочери и наполовину опустевшей миски. Его тон ничуть не был виноватым.

Блэк не потрудился ответить.

Его взгляд вернулся к маленькому мальчику.

Мальчик всё ещё смотрел на него, и его лицо выдавало интенсивную сосредоточенность, не характерную даже для видящего в таком возрасте. Он не смотрел на Блэка так, будто боялся его, или будто он ему нравился или не нравился. Он смотрел на Блэка так, как взрослые смотрят на другого взрослого, с которым точно встречались раньше — на взрослого, которого они точно знали, а теперь напрягали мозг, чтобы вспомнить, где и когда они встречались.

— Мы сегодня вечером отведём её к Зарат, — объяснила жена Ревика.

Когда Блэк лишь нахмурился, Мост повернулась к своему мужу, потянулась к его миске и засунула в рот кусочек красноватой, похожей на мясо субстанции. Её муж хлопнул её по заднице рукой, которой обнимал за талию, но ничуть не выглядел раздражённым.

Взглянув на Блэка, он пояснил:

— Одна из шаманов. Мы отведём Мири на встречу с одной из шаманов на том собрании, о котором я тебе рассказывал.

— С главной шаманкой, — поправила его жена.

Ревик легонько щёлкнул на неё языком, но когда она посмотрела на него, он лишь улыбнулся.

Блэк посмотрел на маленького мальчика-видящего, который сидел на коленях отца, и увидел, что эти синие глаза всё ещё смотрят на него. Тот сосредоточенный взгляд на лице мальчика, если уж на то пошло, сделался ещё более интенсивным, чем несколько секунд назад.

За исключением этих тёмных, поразительно красочных глаз, он выглядел в точности копией отца, начиная от узких губ до длинного подбородка и чёрных волос.

Маленькая девочка выглядела скорее как смесь их двоих, и по чертам лица, и по цвету глаз. Глаза были прозрачными, как у отца, но у каждой радужки имелось поразительное кольцо ярко-нефритового оттенка, как в глазах её матери.

Через несколько секунд Блэк решил, что хоть на её лице виднелись черты её отца, большую часть черт она всё же унаследовала от матери.

Он перевёл взгляд обратно на Мири и увидел, что она наблюдает за ним.

До него дошло, что здесь, в этом месте она другая.

Он и сам чувствовал себя другим.

Услышав его мысли, она крепче обняла его обеими руками.

— Думаю, это здешний свет, — сказал она. — Он такой интенсивный, что всё время чувствуешь себя словно немного под хмельком.

— Они не выглядят так, будто они под хмельком, — сказал Блэк, кивком головы показав на семью из четверых видящих, усевшихся за кухонным столом.

Он заметил, что малышка уже наполовину прикончила ланч Блэка.

Когда он перевёл взгляд на свою жену, Мири лишь пожала плечами.

— Они живут здесь, — просто сказала она. — Мы — туристы.

Я осознала, что наблюдаю за Блэком, слегка беспокоясь из-за выражения на его лице, а также из-за того, каким ощущался его свет — не говоря уж о том, каким притихшим он был.

Ушло немало времени, чтобы объяснить ему всё.

Большую часть у него сохранялся тот отдалённый, сомневающийся взгляд золотых глаз.

Казалось, пока я говорила, он как будто отключался на долгие и короткие периоды времени, или я замечала, что он смотрит на Ревика и Элли, или на их детей, Лили и Нэрика, словно он всё ещё сомневался, снится ли ему сон, или они реальны, и он действительно находится в его доме.

Я не могла его винить за это.

В то же время я надеялась, что если я продолжу говорить с ним, объяснять всё, что нам удалось выяснить на данный момент, то сама суть происходящего начнёт откладываться в его сознании.

Я начала с детального описания всего, что я пережила на данный момент.

Я рассказала ему о том, что примерно после часа пребывания здесь я обычно вспоминала все визиты и разговоры, случавшиеся до сих пор, а также большую часть того, что случалось со мной на остальных версиях Земли, включая нашу собственную.

Я рассказала ему, как на каждой из разных Земель время текло по-разному, и что пока что на всех время текло быстрее, чем в моём родном мире. Я объяснила, что здесь оно текло быстрее всего — на версии земли, которую они называли Уртре, где разница во времени означала, что я могла провести здесь недели и всё равно вернуться домой через несколько часов или даже минут.