Я хотел поспорить с ним, но в глубине души знал, что он прав. Быть героем не означает, что человеку легко примириться с необходимостью убивать.

— Наверное, им потребуется твоя помощь, Ральф.

— Я не смогу помочь всем.

— А они не сумели спасти всех, кто здесь находился, — сказал я.

Ральф на мгновение закрыл глаза, затем поднялся.

— А как насчет тебя, ковбой? Ты уже дошел до предела?

Я ничего не ответил, он вздохнул и закивал. Похлопал меня по плечу, затем направился к группе агентов. Я смотрел, как он идет, видел, как в нем происходит перемена, когда он превращается из моего друга Ральф в доктора Ингермана. Он начинал казаться крупнее, выше. Надежная скала, за которой можно укрыться. Но я знал правду: он тоже отмечен, как и все остальные, и эта печать не сотрется никогда.

А… что же будет со мной? Я задумался. Пережитый ужас перестал терзать меня. По мере того как адреналин вымывался из моего кровотока, глубинное горе и страх словно опускались все ниже и ниже. В камышах, в глубине моего сознания Воин снова принялся точить свой кинжал.

Я посмотрел на уцелевших агентов, все они выглядели такими юными и такими измученными. Они отворачивались, и лишь один выдержал мой взгляд. Ему было где-то около тридцати, не намного моложе меня, но его глаза казались старше его лица. Потрясение почти не оставило на нем следов. Мы, будто узнав друг друга, обменялись короткими кивками. Не думаю, что его товарищи поняли этот жест. Они были не той породы, что мы. Молодой агент отошел в сторону и принялся слушать Ральфа. Однако, вернее всего, он благополучно справился с переживаниями, связанными с минувшими событиями. Как это делают настоящие солдаты. На людях нашего типа не жизненный опыт оставляет клеймо. Они с ним рождаются.

========== Эпилог ==========

1.

Всего в Центре Колокола Свободы погиб девяносто один человек. Среди них четырнадцать членов Конгресса. Обвинили, разумеется, террористов, но в официальной версии не было упоминаний об апокалипсической чуме. Будто бы «нервнопаралитический газ» спровоцировал неадекватное поведение. То, что попало на новостные каналы в прямой эфир, стало настоящим кошмаром для отделов по связям с общественностью, однако, несмотря на то что многие своими глазами видели, как агенты национальной безопасности стреляют в невооруженных граждан, президенту удалось задействовать ученых из высшего звена, которые снова и снова разъясняли воздействие газа на психику. Никого из тех, кто участвовал в бойне, не привлекли к ответственности. Вся вина была возложена на Райкера и его приспешников, и это прекрасно помогло направить всеобщий гнев нации в нужное русло. После смерти он стал даже более ненавистной фигурой, чем Усама бен Ладен. Лавры за его уничтожение достались службе безопасности. Многие получили медали, хотя ОВН остался в стороне. День всеобщего траура был назначен на последнее число июля.

Попыток создать новую копию Колокола Освобождения не делалось. Когда сотрудники ОВН обыскали квартиру Андреа Леджер, они обнаружили переписку и прочие доказательства ее связи с Рико, активным террористом. Он числился среди зараженных. Именно его убил Ральф обломком древка американского флага. Если бы подобное просочилось в прессу, то неминуемо назрел бы скандал, однако об этом нигде не упоминалось.

Рико позже опознали как зятя Райкера, и следствие с точностью установило, что Леджер с Рико являлись любовниками. Она тайно перешла на их сторону больше трех лет назад, задолго до того, как подвизалась отлить Колокол Освобождения, и Грег выдвинул предположение, что, вероятно, ее отношение к проекту и вдохновило террористов на эту операцию. Версия показалась убедительной.

Директор Брайерли сейчас же предпринял поиски Роберта Хаэлла. Его нашли дома, в ванной. Он уехал домой сразу после того, как переговорил со мной по телефону в Центре Колокола Свободы, взял из аптечки пузырек со снотворными таблетками жены, написал предсмертную записку, в которой просил прощения, и проглотил содержимое склянки. Люди Брайерли прибыли, наверное, минут через десять после того. Медицинская бригада откачала его, мистер Грег поднатужился, и благодаря его хлопотам «скорая помощь» привезла Роберта в укромное местечко. Грег сгорал от нетерпения, так что пациент, очнувшись, увидел его сидящим у своей постели. Было бы лучше, если бы пилюли успели подействовать. Впоследствии он признался, что знал о существовании у Райкера более опасного штамма вируса, но было очевидно, что он не собирался предупреждать власти.Роберт сообщил, что отдал Скипу Тайлеру приказ перехватить Райкера, однако это никак не вязалось с фактами.

Роберт Хаэлл оказался предателем, трусом и дураком.

Мы с Астрид обнаружили Грега в пустой приемной офиса ФБР в Филадельфии. Он наслаждался одиночеством и преспокойно жевал ванильные вафли.

— Узнали что-нибудь? — спросил я, но он долго не отвечал на мой вопрос.

— Мистер Грег? — негромко окликнула его Астрид.

Грег отпил воды.

— Имя названо. — Он откинулся на стуле и принялся изучать наполовину съеденную вафлю, которую держал двумя пальцами. — Виго.

Астрид побелела.

— Нет…

Она рассказала мне, кто такой Виго, но я слышал о нем раньше. Да и кто не слышал?

— Если это правда…

Грег не смотрел на нее.

— Это правда. Роберт в конце концов… — Он сделал паузу, подбирая подходящее слово. — Разговорился.

— Господи. Это ударит по стольким людям.

Грег кивнул.

— Я позвонил тетушке Салли. Она начинает его международные поиски. Совершенно незаметные, но тщательные.

Астрид покачала головой.

— Значит… все ради денег?

— Нет, — сказал он. — Для Виго — да, совершенно очевидно, но не для Райкера. Он делал это во славу Локи. И сам сказал так капитану Хеддоку. Роберт подтверждает его слова. Говорит, Виго нанял террористов, чтобы припугнуть США и заставить отступиться от Ближнего Востока. Ваше предположение было верно, капитан, и, скорее всего, у него получилось бы. Только у Райкера явно имелся собственный план, он действительно пытался распространить заразу и, хуже того, вовсе не собирался умирать за свою идею. Он хотел превратиться в чудовище. Поэтому не нуждался в деньгах Виго. Какой ему прок от денег? В этаком-то обличье!

— Кем же он стал? — спросил я. — Явно не бродягой.

— Именно бродягой. Мы обнаружили машину Рико и в ней — две пустые ампулы из-под совершенно иного штамма. Доктор Готти назвала его «трансформирующей мутацией». Патоген не препятствовал поступлению кислорода в мозг Райкера, поэтому он не лишился своих высших функций. Доктор предполагает, что Райкер собирался снабдить этой дурью остальных фундаменталистов, чтобы они даже в случае пандемии сохранили сознание, а вместе с ним и веру. — Он вздохнул. — Доктор Готти сказала еще, что версия патогена, которую использовали в Центре, отличалась более высокой степенью заражения. — Он взглянул на меня. — Если бы вы не приказали Брайерли запереть двери Центра…

— О Тор, — выдохнула Астрид.

Я не смог придумать, что к этому добавить.

Грег, не вдаваясь в дальнейшие подробности, толкнул ко мне тарелку с печеньем. Мы с Астрид взяли по штучке.

2.

В Афганской провинции столб дыма поднимался на триста футов над дымящейся воронкой, которая все еще сильно горела. Вертолеты британской армии кружили поблизости, спутники были перенастроены, чтобы исследовать регион. Глубоко под слоем песков случилось нечто, чего не предсказывали сейсмографы.

Существовали места, где в толще земли наблюдалась геотермальная активность, однако ничего подобного не происходило сотни лет. Предполагается, что на выяснение причины уйдут годы.

3.

Примерно десять дней спустя я застал Грега в его кабинете на Складе. Я слышал, что он переезжает обратно в Ангар «Флойд Беннетт Филд».

— Вы что, закрываете Склад?

— Нет… вы с Астрид сами сможете здесь управиться. Нам нужна эта база.