— В то время я служил в армии, поэтому не в курсе местных новостей.

— Понятно, — врач снял очки и протер их кончиком халата. — Мать сидела с ней на заднем сидении и упала на нее сверху, тем самым, спасая от смерти. Но детская психика дала сбой — девочка лишилась дара речи. Плюс периодические приступы, сопровождающиеся паникой.

— Как это? — вытаращил глаза на доктора.

— Например, она забивается в угол и начинает плакать беззвучно. Если бы она могла говорить, то объяснила, что ее тревожит. Нам было бы легче ей помочь. Обычно, в случаях таких панических атак мы вызываем сестру. Не знаю, о чем Астрид с ней разговаривает, но девочка успокаивается, и мы можем спокойно проводить медикаментозное лечение.

— И ничего нельзя сделать?

— Ну, почему же нельзя, — мужчина снова надел очки, переводя на меня взгляд, — можно, и мы делаем все возможное. Но очень тяжело проводить лечение, не зная причины, что вызывает у нее подобное поведение. Ночные кошмары, возможно, какие-то люди или их поведение, красный цвет, как цвет крови — причин, на самом деле, много. Девочка живет в специализированном интернате, там с ней работают педагоги, психологи. Пока результата нет, кроме того, что приступы стали случаться реже.

— Чем я могу помочь?

— На данный момент только финансово, если у вас есть такая возможность. Лечение стоит дорого, и Астрид все свои средства, насколько мне известно, тратит на сестру, — врач замолчал.

— Напишите, что надо, я все куплю и завтра вам завезу, — это самое малое из того, что можно было сделать в тот момент. Если бы он казал, что надо достать луну с неба, наверное, я бы и это смог сделать.

— Очень рад, что у девушки появился мужчина, на которого можно положиться, — мужчина улыбнулся. — Не обижайте ее, вы мне кажетесь очень порядочным человеком, а я редко ошибаюсь в людях. Сейчас напишу список, — он развернулся и направился в свой кабинет, оставив меня в коридоре в гордом одиночестве.

Я не стал заглядывать в палату, дав девочкам возможность побыть вдвоем. Если Астрид, таким образом, поможет сестре, то не буду мешать, хотя мне очень хотелось еще раз взглянуть в огромные васильковые глаза.

Девушка вышла из палаты в тот момент, когда доктор отдавал мне список лекарств, объясняя, что два из них являются очень дорогими и продаются только в одной аптеке.

— Это что такое? — Астрид подошла к нам и посмотрела на меня.

— Я отдал вашему другу список лекарств, — ответил доктор вместо меня. — Они могут значительно улучшить состояние вашей сестры.

— Тебя кто просил? — проигнорировала врача девушка. — Чего ты лезешь?

— Давай без истерик, — дотронулся до ее плеча, но она скинула мою руку и отошла на шаг назад. — Здесь больница, к тому же поздно. Дома выслушаю все твои претензии, — она смотрела на меня пристально, метая молнии, и молчала, видимо, понимая, что истерика сейчас будет неуместной.

— И еще, — прервал наше молчание мужчина. Мы вдвоем повернулись в его сторону. — Иногда вывести человека из шока можно другим стрессовым состоянием — сильный испуг, другой шок, яркий по эмоциональности и так далее.

— То есть, если ее сильно напугать, она начнет опять разговаривать?

— Бывает и такое, причем довольно часто.

— Ты собрался ее пугать? — зашипела Астрид, снова повернувшись в мою сторону. — Даже не думай.

— Совсем ненормальная? — и как такое в голову ей могло прийти. — Поехали домой.

Мы поблагодарили доктора, попрощались и направились к выходу.

Астрид молчала всю обратную дорогу, а я не стал вызывать ее на разговор, понимая, что выяснять отношения лучше в моей квартире. К тому же, я пытался придумать, как ей доходчиво объяснить, что мной движет простое желание помочь, и она мне ничего не должна. Это сложно, зная ее вспыльчивый характер.

Войдя в квартиру, девушка направилась на кухню, взяла со стола бутылку вина, которую мы даже не начали пить за ужином, налила себе бокал и залпом осушила его.

— Могу налить коньяка, если тебе это поможет, — сказал спокойно, заходя следом за ней на кухню и доставая из шкафчика начатую бутылку с коричневой прозрачной жидкостью.

— Да пошел ты, — девушка опять наполнила свой бокал. — Достал уже. Откуда ты взялся? Зачем лезешь, куда тебя не просят? Опять скажешь, что я неблагодарная? Спасибо, спасибо, могу еще восемь раз повторить, если тебе полегчает, — она снова залпом осушила бокал. — Дай сигарету, — повернулась и посмотрела мне глаза.

Я протянул ей пачку и помог прикурить, выпив содержимое своей рюмки, и сам, не торопясь, подкуривая.

— Все сказала? — продолжал смотреть на Астрид, которая подошла к окну и осталась стоять спиной ко мне. — Или будешь дальше хамить? Ночь длинная, я послушаю.

— Они собирались ехать к другу на дачу в тот вечер, — начала девушка после минутной паузы, продолжая стоять лицом к окну. Правда теперь говорила спокойно, без каких-либо эмоций. — Я тоже должна была находиться в машине рядом с ними. Но с утра у меня начались женские недомогания, разболелся живот, и меня оставили дома, — девушка затушила сигарету и медленно повернулась ко мне. Слова давались ей с трудом, а я, затаив дыхание, слушал, не перебивая и давая ей возможность выговориться. — Это спасло мне жизнь. Их расстреляли прямо на трассе. Не знаю, специально или так получилось, но мама прикрыла собой Киру. Следователь сказал, что убийцы подошли к машине и сделали контрольный выстрел в голову родителям. Девочка не шевелилась и не произнесла ни звука, поэтому ее не заметили. То ли просто испугалась, то ли у нее уже тогда был шок.

— А дальше? — теперь слова мне давались с трудом.

— Мимо проезжали какие-то люди, которые вызвали полицию. Сначала подумали, что Кира тоже мертва, она была заляпана кровью и лежала с закрытыми глазами. Кто-то нащупал у нее пульс, и полицейские вызвали скорую. Месяц она пролежала в больнице, после чего мне не разрешили ее забрать, так как девочке требуется лечение и постоянный уход специалистов. Денег не было, хотя мой отец неплохо зарабатывал, как мне казалось. Я продала квартиру и купила комнату в коммуналке, чтобы оплатить лечение Киры.

— У Макса своего деньги для этого занимала?

— Да. Он единственный, кто сразу давал нужную сумму, — Астрид посмотрела мне в глаза. — Спасибо тебе, что выручил. Я все отдам.

— Не надо мне ничего отдавать, — разозлился не на шутку. Как в таком положении можно думать о каком-то долге, если здоровье девочки превыше всего. — Мне не трудно, тем более, что и мне они достались фактически просто так.

— Как скажешь, — Астрид вновь отвернулась к окну и замолчала. Видимо, последние события вымотали ее, раз девушка так быстро сдалась, что на нее не похоже.

— А что говорят в полиции? Нашли, кто это сделал?

— Нет, — тихим голосом ответила Астрид, и ее плечи задрожали.

Я подошел к девушке сзади и обнял, вдыхая запах ее волос. Она продолжала тихонько всхлипывать, вытирая ладошками слезы.

— Не надо, милая, — прошептал ей на ушко. — Не плачь. — Я легонько коснулся губами ее плечо, затем поцеловал в шею, притягивая девушку к себе ближе. Она разомкнула мои руки и повернулась ко мне лицом, глядя прямо в глаза.

Ее нежные ручки обняли меня за шею, а мягкие, податливые губы коснулись моих. Я никогда не желал так сильно женщину, как сейчас эту маленькую, такую беззащитную и такую чувственную девушку. Перед глазами все плыло, и я полностью отдался страстному поцелую и новым чувствам, наполняющим мою одинокую душу. У меня было не много женщин, так как в армии сильно не разгуляешься, но с ними это было не столь желанно, как в данный момент, а, скорее, просто удовлетворение своих физических потребностей…

Мы продолжали целоваться на ходу, перемещаясь из кухни в спальню. Мои руки скользили по ее телу, такому хрупкому и прекрасному. Казалось, что время остановилось, и мы вдвоем остались одни во всем мире.

Не отрываясь от меня, одной рукой придерживая меня за шею, Астрид опустила вторую руку вниз, пытаясь расстегнуть ремень на моих брюках. Я дернулся, ощущая пульсацию во всех мышцах, прерывая наш поцелуй.