— Ты все это выдумала, — наконец пришел в себя генерал Гарднер, — выдумала, чтобы меня позлить, так?

— Нет, не выдумала. Спроси у мистера Беннета.

Тот лишь сокрушенно покачал головой. И у нее еще хватает нахальства припутывать к этому его. Но генерал уже повернулся к нему, и Беннету пришлось поспешить с ответом.

— Не совсем так, — сказал он медленно, — мы, конечно, поспорили, но не на это.

— Значит, вы все-таки спорили! — вскричал генерал, — ну, знаете ли, от вас я никак не ожидал такого!

— Когда все кругом спорят, это становится заразительным. К тому же, у меня просто не было выбора.

— Все ясно, — Гарднер перевел глаза на дочь, которая состроила чрезвычайно невинный и ничего не понимающий вид, — я так и знал. Бэнши.

— Да, папочка?

— Не надо хлопать глазками, я все знаю. Ты опять вынуждаешь людей делать то, что им совсем не нравится. Мне только интересно, какие методы ты для этого применяла.

— А что, они всегда разные? — с интересом спросил Беннет.

— Конечно, ведь она очень изобретательна, девочка моя. Полагаю, вы успели это заметить, когда ее сторожили.

Тот совершенно невольно вздохнул. Он прекрасно помнил все эти попытки. Трудно забыть такое. Аннабэл презрительно фыркнула.

— Мне очень хотелось найти ей мужа, который умел бы держать ее в узде, — мечтательно продолжал разглагольствовать генерал, — но как оказалось, это очень трудно. Во всяком случае, я такого человека до сих пор не обнаружил. Так что, приходится пользоваться тем, что имеешь. Книгоед.нет

— Что ты говоришь, папочка? — спросила Аннабэл.

— Ничего, ничего, дорогая. Если ты выяснила все, что могла, то не пора ли тебе отправляться в свою комнату и ложиться спать?

— Нет, не пора, — она покачала головой, — во-первых, я еще не ужинала, а во-вторых, я совершенно не собираюсь здесь ночевать.

Оба мужчины повернулись и посмотрели на нее широко раскрытыми глазами.

— Что ты имеешь в виду, дорогая? — озабоченно поинтересовался генерал, — а где ты собираешься ночевать?

— У бабушки, конечно, — отозвалась Аннабэл, словно это было самим собой разумеющееся.

— Где? Нет-нет, уже поздно, ты туда не поедешь.

— Нет, поеду.

— Нет, Бэнши, я вовсе не хочу сносить головомойку еще и от моей дражайшей матушки.

— Она пошла бы тебе на пользу, — съехидничала она, — но нет, не беспокойся, я не буду ей ничего рассказывать. Мне ее жаль. Когда она узнает, что ты заключал пари и насчет нее, она очень расстроится.

— "Расстроится", — пробурчал генерал себе под нос, — ну, конечно! Она будет в ярости. Лучше бы меня пожалела.

— Ты ведь никого не пожалел, когда заключал свои отвратительные пари.

— О Господи! Ну, хорошо, хорошо, отправляйся к бабушке, отправляйся, куда хочешь. Но воля твоя, Бэнши, одна ты никуда не поедешь.

— Кто-нибудь из слуг…, - начала девушка, но отец ее перебил.

— Нет, конечно. Я уверен, что мистер Беннет не откажется тебя проводить.

Аннабэл вытаращила глаза.

— Папочка, помилуй! Уже поздно. И где он будет ночевать, по-твоему?

— Как-нибудь устроюсь, — пробормотал Беннет, немало пораженный тем фактом, что Аннабэл начали интересовать такие мелочи.

— Какая глупость! — воскликнул генерал, взмахнув рукой, — это все можно легко уладить. Сейчас я напишу бабушке и попрошу ее приютить мистера Беннета на одну ночь.

— Папочка, а ты хорошенько подумал об ее репутации? — серьезно спросила Аннабэл сквозь стиснутые зубы. Она изо всех сил сдерживала смех.

Генерал сперва недоуменно на нее воззрился, а потом рассмеялся.

— Шутница, — отмахнулся он, — ладно, иди собирайся, а я пока займусь делом.

— Хорошо, — она пожала плечами и направилась к двери.

Когда за ней закрылась дверь, Гарднер перевел извиняющийся взгляд на гостя.

— Ужасный характер, — сказал он, — вся в мою мать. Никогда не мог переспорить их обеих. А уж если они собираются вместе, то это просто кошмар.

Он поспешно закусил губу, посчитав, что этого уж во всяком случае говорить не следовало.

— То есть, я имею в виду, что… Нет, я их конечно, люблю и все такое, но вот…

— Я вас прекрасно понимаю, сэр, — согласно кивнул Беннет, хотя ему очень хотелось расхохотаться на всю комнату, — я очень хорошо понимаю, что именно меня ожидает. Но если уж на то пошло, я давно к этому готов. К тому же, у меня уже есть кое-какая практика.

— Ну что ж, если вы так настроены, тогда конечно.

Несколько минут генерал был занят тем, что мучился составлением записки для миссис Гарднер и его ничего больше не волновало. Но, наконец, он с этим справился, сложил ее в несколько раз и положил рядом с собой на стол.

— Надо будет не забыть отдать ее Бэнши, — проговорил он в раздумье, — о нет, только не Бэнши. Тогда… ну конечно. Сэр, — он торжественно вручил записку Беннету, — не сочтите за труд передать ее моей матери.

— А почему не мисс Гарднер?

— Моя дочь постоянно читает все то, что я пишу, а потом полгода над этим потешается. И умоляю вас, не давайте ей прочесть, как бы она не настаивала.

— Хорошо, сэр, — Беннет принял записку и убрал ее в карман, размышляя при этом, не слишком ли веселой станет его жизнь после того, как он принял столь важное для него решение.

Одна Аннабэл чего стоила. А ведь есть еще и сам генерал Гарднер с его манией постоянно заключать пари и громко спорить. Во всяком случае, теперь стало понятно, от кого у Аннабэл привычка швырять в своего собеседника всем, что под руку попадет. Да, и ни в коем случае не следует сбрасывать со счетов миссис Гарднер. Веселенькая перспектива, ничего не скажешь.

— Я надеюсь, что вы, сэр, о ней позаботитесь, — снова заговорил Гарднер.

— Не беспокойтесь. Разумеется.

— Да, и о том, что мы решили… Думаю, ей нужно будет как-нибудь осторожно об этом сказать.

— Об этом тоже не беспокойтесь, сэр. Все будет в порядке.

— Да, конечно, — генерал вздохнул.

Вернулась Аннабэл с и порога сообщила:

— Я готова.

— Прекрасно, дорогая, прекрасно, — потер руки генерал, — замечательно.

— Чему это ты так радуешься? — она приподняла брови.

— Я радуюсь, что ты, наконец, собралась, а то мы уже заждались, — удачно вывернулся он, — ну что ж, передавай бабушке привет от меня.

— Ладно, передам. А где записка?

— Записка? Какая записка? Ах, записка! Я уже отдал ее мистеру Беннету, не волнуйся об этом.

Аннабэл перевела взгляд на последнего и приподняла брови.

— Хорошо, — произнесла она, наконец, — ну тогда я поехала. До свиданья, папочка.

Генерал напоследок обнял дочь и что-то прошептал ей на ухо. Она фыркнула, но более веского протеста предъявлять не стала.

Помахав отцу рукой у самого порога, Аннабэл вышла за дверь и направилась по коридору. Она шла молча до самого экипажа, но когда оказалась внутри, повернулась к садящемуся Беннету и сказала:

— Дайте мне записку, пожалуйста.

— Зачем?

— Хочу прочитать, что он там написал насчет меня.

— Но она предназначена не вам, а вашей бабушке.

— Но это моя бабушка. Ну, дайте же, мне очень интересно.

— Увы, рад бы, но не могу, — Беннет развел руками, — я обещал вашему отцу, что не сделаю этого.

— Ну, папочка, — пробурчала Аннабэл себе под нос.

— Почему вы читаете его записки? — спросил Беннет, поскольку его это очень интересовало.

— Потому что более разных людей, чем мой папочка в натуре и на бумаге представить себе невозможно. Если вы сами это прочитаете, то сможете убедиться, — коварно добавила девушка, искоса взглядывая на него.

— Нет.

— А я думала, вы смелее.

— Ну, уж нет, на эту удочку вы меня больше не поймаете. Сказал, что не буду этого делать, значит, не буду.

— Ну и не надо, — и Аннабэл отвернулась к окну, — я и так знаю, что он там написал. То, что обычно пишет.

— Полагаю, на сей раз это не совсем обычная записка.

— Почему? Что в ней такого особенного?

— Думаю, ему было очень сложно объяснить вашей бабушке, кто я такой и почему она должна позволить мне переночевать в ее доме.