Выяснилось, что пальцы это стекло резало без труда, а вот с простыней дело обстояло куда сложнее. Нет, ткань все же резалась, но очень медленно и неохотно. Промучившись около получаса и порезав три пальца, Аннабэл наконец приноровилась и нашла самый приемлемый способ.

Вскоре на кровати высилась куча неровных полос ткани, которые надлежало связать между собой. За окном занимался рассвет, и Аннабэл стала торопиться. Если она будет копаться и дальше, то просто не успеет не только сбежать, но и уничтожить следы своего преступления. К тому же, она не знала, каким образом закрывается тайная дверь.

Затянув узлы и проверив их на прочность, Аннабэл удовлетворенно кивнула. Она смотала ее в клубок, получившийся просто огромным и похожим на взъерошенного ежа, она сунула его подмышку. Итак, к побегу все готово. Осталось только забрать свои вещи.

Из всех вещей у нее была только сумочка, но оставить ее Аннабэл не могла, хотя понимала, что та будет только мешаться. Но в сумочке были деньги, а она подозревала, что они ей могут понадобиться.

Девушка взлетела наверх, перепрыгивая сразу через две ступеньки. Свобода манила ее, тем более, что была не за горами и вполне реальна. Еще немного — и она покинет ненавистный дом, а там уж проследит, чтобы эти отвратительные, гадкие и мерзкие типы получили по заслугам.

Аннабэл осмотрелась по сторонам в поисках предмета, к которому могла бы привязать веревку без опасения, что в самый неподходящий момент он не выдержит и рухнет следом. Для начала она оглядела стену, но там не было никаких лишних выступов. Тогда девушка привязала край веревки к ножке тяжеленного комода, стоявшего неподалеку. Уж эта махина не сдвинется с места, даже если Аннабэл будет очень стараться ее сдвинуть. Здесь и веса четверых человек было явно недостаточно.

Проверив узел, девушка бросила веревку вниз, через окно и выглянула наружу, прислушиваясь и присматриваясь. Ей совсем не хотелось в самый неподходящий момент наткнуться на кого-нибудь, как в прошлый раз. Правда, еще слишком рано для праздных прогулок. Но чем черт не шутит. Вдруг случится что-нибудь непредвиденное.

Было тихо, и Аннабэл решилась. Она вылезла, осторожно развернувшись и поставив ногу на подоконник. Вторую ногу она опустила вниз и уперлась в стену. Ей уже приходилось лазать по веревке, в детстве она где только не лазала и знала, что ногами нужно упираться, а руками держаться за веревку, причем, очень крепко. Что она и сделала.

До третьего этажа Аннабэл спускалась без особых эксцессов, правда, немного ободрала руки до крови, но, во-первых, не так сильно, чтобы это ее особенно беспокоило, а во-вторых, были вещи поважнее.

Но когда девушка оказалась напротив какого-то окна, один из узлов не выдержал и развязался. Аннабэл даже не успела выругаться. Она упала на землю так стремительно, что спустя секунду уже оказалась внизу с сильнейшей болью в левой лодыжке. Правда, в некотором роде ей повезло, она упала на клумбу, а не на утоптанную дорожку в двух шагах от нее. Но ноге было от этого не легче.

Отшвырнув в сторону кусок оборванной веревки и чертыхнувшись, Аннабэл села на земле поудобнее и начала рассматривать поврежденную ногу. Лодыжка на глазах опухала до угрожающих размеров, а притронуться к ней было очень проблематично.

— Этого еще не хватало, — сквозь зубы прошептала девушка, — чертова веревка, чтоб тебе сгореть.

Впрочем, это было только начало. Поврежденная лодыжка не располагала к благодушию, которого и в обычном состоянии у нее было совсем немного. А теперь так не осталось вовсе. Аннабэл последними словами поносила и веревку, и противные узлы, которым вздумалось развязаться в самое неподходящее время, и идиота-архитектора, додумавшегося сделать потайной ход, ведущий на чердак. Интересно, какими причинами он руководствовался, когда его делал? Почему не прямиком на крышу? А что, тоже было бы весьма оригинально. В конце своей прочувствованной речи гневным шепотом Аннабэл не могла не упомянуть и хозяина дома со слугами, но его уже просто так, по привычке.

Наконец, девушка решила, что высказала все, что могла и пора с этим заканчивать. Тем более, что бессмысленное сиденье на клумбе не поможет ей ни привести лодыжку в порядок, ни побыстрее сбежать отсюда. Нужно вставать и уходить, и чем скорее, тем лучше.

Аннабэл поднялась, держась руками за кстати находившуюся рядом стену дома и замерла на одной ноге, приподняв вторую, поврежденную, словно цапля в поисках лягушек. Притом эта цапля была здорово перемазана в земле, а волосы у нее стояли дыбом.

Итак, пора подвести итоги. Быстро уйти у нее не получится, в этом помешает больная нога. Но и стоять здесь тоже ни к чему. Еще не хватало, чтобы кто-нибудь из проснувшихся спозаранку слуг увидел ее здесь в таком виде и помер со смеху.

Но и прыгать на одной ноге до самого дома ей не улыбалось. Более того, об этом Аннабэл думала с ужасом и все растущей паникой. И главное, надолго ее не хватит. Нужно поискать какую-нибудь палку, чтобы опираться на нее в процессе ходьбы.

Девушка окинула взглядом сад, но ничего стоящего как назло не попадалось. Правда, неподалеку росли пышные кусты, но для опоры они не годились, слишком хрупкие и низкорослые. В саду были и высокие деревья, но для того, чтобы отломить от любого из них подходящую по прочности и длине ветку, нужно было иметь силу, которой Аннабэл не обладала.

Приглядевшись, она заметила, что напротив нее под деревом сиротливо валялась забытая кем-то лопата. Несколько минут девушка не могла сообразить, чем ей поможет в таком деле лопата, но это продолжалось недолго. Она все же придумала, каким образом можно ее использовать.

Аннабэл пропрыгала на одной ноге до нужного дерева и присела, чтобы ухватиться за черенок. Лопата была крепкой и казалась идеальным костылем. Девушка тут же провела эксперимент и нашла, что в самом деле лучше не бывает. Острие лопаты вонзалось в землю как в масло, обеспечивая устойчивость, а на край черенка можно было удобно опираться, перенося на него свой вес.

Аннабэл устроила ее поудобнее и направилась к калитке, отмечая на ходу, что из всех импровизированных костылей лопата — самый удобный. Отодвинула щеколду и вышла за пределы поместья. Повернулась и кинула взгляд на темные окна, но не заметила в них никакого движения. Дом еще крепко спал, что не могло не радовать.

Усмехнувшись, девушка аккуратно заперла за собой калитку на случай, если ее будут искать именно в этом направлении. Не следовало облегчать им задачу, столь явно указывая на направление, в котором она могла пойти. Осторожно ступив на больную ногу, Аннабэл закусила губу от боли. Это ей очень не нравилось. А что, если она ее сломала? Очень неприятная перспектива. Но с другой стороны, у нее все равно нет выбора. Сломала она ее или нет, идти все равно придется. Главное, что все остальное осталось цело. А ведь могла сломать что-то более важное, к примеру, шею. Или как следует стукнуться головой. Так что, в этом ей очень повезло.

Дорога, по которой шла Аннабэл, была узковата и немного петляла, что в обычном положении было бы неважным, а теперь превращалось в проблему. Несерьезную, но достаточно неприятную. Приостановившись, девушка взглянула вперед, пытаясь на глазок оценить расстояние и то, что она увидела, ей не понравилось. Идти ей придется долго. В нее нынешнем состоянии это было гораздо хуже, чем если бы ей пришлось пройти расстояние вдвое большее на двух здоровых ногах. Но Аннабэл не имела склонности к бесполезному нытью. Плохо это или нет, а идти все равно придется и ни к чему усложнять это хныканьем. Ничего, потихоньку, полегоньку… Глядишь, и дойдет. К тому же, у нее впереди длинный день. Вряд ли, ее исчезновение обнаружат раньше завтрака. И вряд ли, сразу догадаются, куда она делась. Прикинув в уме, она решила, что часа четыре в ее распоряжении есть. За это время можно уйти далеко, даже на одной ноге и опираясь на лопату. А после ей следует где-нибудь спрятаться, благо, таких мест вдоль дороги достаточно. Можно залечь в траву, чтобы ее силуэт не был виден издалека. Слишком тяжело давалась ей свобода, чтобы потерять ее так просто.