Хочешь ли быть здоров? – спросил его Создатель. Слова эти едва ли вывели несчастного из унылого оцепенения: он, возможно, даже и не взглянул на спросившего. Но все же рассказал горькую повесть о своем долгом и тщетном ожидании. Спаситель же оказал ему более скорую помощь. Встань, – сказал Он, – возьми постель свою и ходи! Это было сказано тоном, которому нельзя было не повиноваться. После тридцативосьмилетней расслабленности тот мгновенно встал и пошел. В радостном изумлении он искал своего неизвестного благодетеля, но Иисус Христос, стараясь избежать возбуждения в народе, быстро удалился. Исцеленный еще раз увидел Господа в храме, и Тот сказал ему: вот, ты выздоровел; не греши больше, чтобы не случилось с тобою чего хуже (см.: Ин. 5, 1-16).

В синагоге находился человек, по преданию – каменщик, получивший увечье, от которого у него иссохла рука. Он умолял Иисуса Христа исцелить его, чтобы избавиться от горькой необходимости просить милостыню. Книжники и фарисеи смотрели на Спасителя, ожидая момента, чтобы обвинить Его: в субботу считалось непозволительным трудиться и даже прибегать к медицинской помощи. Понятно, с каким напряженным вниманием книжники и фарисеи следили за Учителем.

Иисус Христос велел человеку с иссохшей рукой выйти и стать на середине, оставив законников наедине с их совестью, и задал вопрос таким образом, чтобы показать его истинное значение. Должно ли, – спросил Он, – в субботу добро делать, или зло делать? душу спасти (как Я делаю) или погубить (как вы замышляете в сердце своем)? На этот вопрос возможен был только один ответ, но они, очевидно, собрались сюда не для того, чтобы искать правды. Единственной их целью было составить публичное обвинение перед Синедрионом или, по крайней мере, осудить Его как нарушителя субботнего покоя. Они ответили на вопрос уклончивым молчанием. Но Иисус Христос не хотел позволить им избегнуть приговора собственной совести и привел пример из их повседневной жизни. Кто из вас, – спросил Он, – имея одну овцу, если она в субботу упадете яму, не возьмет ее и не вытащит? Сколько же лучше человек овцы! Довод был неотразим, и пример нельзя было отрицать, однако злобное молчание продолжалось. Христос оглядел книжников и фарисеев, скорбя об ожесточении их сердец, и сказал больному: протяни руку твою. К великому изумлению присутствующих, тот протянул ее, и она стала здорова. Таким образом, Иисус Христос опять поразил тех, кто замышлял против него зло, и не только словесными доводами, но и делом великого милосердия (см.:Мф. 12,9-14;Мк. 3,1–6;Лк. 6,6-11).

Когда Спаситель благовествовал в Галилее, при входе в один из прибрежных городов Ему представилось печальное зрелище. Перед ним предстал прокаженный: падая на колени, он с отчаянной мольбою просил об исцелении от ужасной, неизлечимой болезни. В то время эта болезнь считалась карой Божией за какое-нибудь особое прегрешение. Проказа начиналась небольшими пятнами, появлявшимися на веках и ладонях, постепенно распространяясь по всему телу: повсюду появлялись струпья, причиняя боль и придавая волосам мертвенно-седой цвет; затем проникала во внутренние органы, поражала мышцы, кости, мозг. Больной впадал в бессознательное состояние, и только смерть избавляла его от ужасных страданий. Помимо телесных мук прокаженные несли на себе бремя нравственных страданий, как отверженные, которых из опасения заразы все избегали. По закону прокаженный считался нечистым. Ему запрещалось входить в города и селения, он должен был носить разодранное платье, ходить с непокрытой головой, издали предупреждать всех о своем приближении громким криком: «Нечисть, нечисть!» Он не имел права ни говорить с кем-нибудь, ни даже обмениваться приветствием. Это был живой мертвец, брошенный всеми страдалец. Именно такой человек и предстал пред Иисусом Христом. Со стороны несчастного требовалась вера в Господа, чтобы признать в Нем Того, Кто может исцелить даже неизлечимую болезнь. Все надежды выразились в горячей мольбе несчастного к Господу: если хочешь, можешь меня очистить! И Бесконечно Милостивый ответил: хочу, очистись (Мк. 1,40–41).

Все чудеса Христовы были в то же время откровениями. Иногда Он не сразу отвечал на мольбу страдальца. Но не было ни одного случая, когда Он хотя бы на мгновение помедлил при вопле к Нему прокаженного. Проказа считалась знаком греха, и Христос хотел научить нас, что сердечная молитва грешника об очищении всегда бывает услышана.

Когда царь Давид, прообраз всех истинно кающихся, взывал с сокрушением: согрешил я пред Господом, то пророк Нафан немедленно принес ему милостивое благовестие: Господь снял с тебя грех твой, ты не умрешь (ср.: 2 Цар. 12, 13). Таки здесь Спаситель простер руку, прикоснулся к прокаженному, и тот вмиг очистился. При этом Он запретил исцелившемуся разглашать то, что произошло: прикосновение к прокаженному могло вызвать бурю негодования со стороны бездушных законников, для которых мертвая буква закона была дороже человеколюбия. Исцеленный должен был пойти показаться священникам и принести установленный дар, чтобы получить формальное свидетельство о своем очищении. Но он был слишком рад и не исполнил наказа о молчании, а рассказал о своем исцелении повсюду (см.: Мф. 8, 2–4; Мк. 1, 40–45; Лк. 5, 12–16).

Избрав двенадцать апостолов, Господь взошел на гору и поучал учеников и собравшийся народ. После Нагорной проповеди Он сошел с горы, но за Ним продолжало следовать множество людей, не желавших расстаться с Божественным Учителем, благовествовавшим лето Господне благоприятное (ср.: Лк. 4, 19).

Истинность Его учения вскоре была подтверждена еще одним великим событием. Едва Спаситель прибыл в Капернаум, как навстречу Ему вышли иудейские старейшины с просьбой от сотника, верный и любимый раб которого опасно заболел. Могло показаться странным, что иудейские старейшины приняли такое близкое участие в человеке, который был несомненно язычником. Старейшины, однако же, объяснили, что сотник не только любит их народ (черта крайне необычная для язычников, так как к иудеям римляне относились с особенным отвращением), но даже за свой счет построил синагогу, которая по красоте и величественности считалась главной в Капернауме. Их обращение к Иисусу Христу показывает, что это событие относится к раннему периоду Его служения, когда люди смотрели на Него с благоговейным изумлением и надеждой; еще не было той смертельной вражды, которой ознаменовались последующие дни. Языческий сотник, очевидно, был человек с доброй душой, потому что по римскому закону рабы приравнивались к домашнему скоту. И Спаситель немедленно ответил на просьбу: Я приду и исцелю его. По дороге Он встретил других посланных от смиренного и благочестивого сотника, который через них просил Его не входить под кров недостойного язычника, а исцелить страждущего раба Своим чудесным словом, как Он исцелил сына царедворца. Сотник сказал, что всегда имеет у себя слуг, готовых исполнять его приказания, так не может ли Иисус Христос повелеть невидимым слугам исполнить Свою волю? Спаситель был поражен столь удивительным даром веры. Поэтому Он произнес поучение, которое крайне неприятно поразило иудеев: многие придут с востока и запада и возлягут с Авраамом, Исааком и Иаковом в Царстве Небесном; а сыны царства извержены будут во тьму внешнюю. Эти слова шли вразрез с мечтаниями гордого иудейства. По одному из раввинских поучений, Сам Бог говорил иудеям, что Он накроет для них большой стол, который увидят язычники и посрамятся. А этот галилейский Учитель проповедовал отвержение иудеев и призвание язычников! Различие между Иисусом Христом и иудеями становилось все яснее, Он ниспровергал узкий национализм раввинов и провозглашал, что Царство Мессии будет не для иудеев только, но для всего человечества. Иди, – сказал Иисус Христос сотнику, – и, как ты веровал, да будет тебе. Возвратившись в дом, сотник увидел, что целительное слово оказалось действенным и его слуга выздоровел (см.: Мф. 8, 5-13; Лк. 7, 1-10).