Пришли мы значит к заводчику, а там этих пушистых мордоворотов десяток! Родители их страшнючие, лают, челюсти эти большие, в них я уже представляла свои оторванные, пожеванные конечности. Я уже думала забрать деньги и бежать оттуда пока были целы, но ко мне вывели моего малыша. Это была любовь с первого взгляда! На фоне этого всего собачьего бойцовского клуба мой был самый душка. И сразу пошёл ко мне. Света же не разделила со мной умиление и сказала, что они все здесь просто чудовища геенны огненной. Вспомнив старую добрую поговорку про корабль, я решила назвать пса Добряк. Так мы и стали жить втроём, хорошо и просто.

Во вторник мы со Светой удачно встретились после рабочего дня возле газетного ларька. Обрадовавшись неожиданной встрече, мы быстро стали рассказывать друг другу о не полностью прошедшем дне, что сегодня было интересного и запоминающегося. Мы говорили так, будто не виделись очень давно, вот что делает неожиданная встреча – она наполняет нас эмоциями.

По обыкновению, мой любимый кучерявый истребитель фруктов попросил проведать её хорошего приятеля, ибо когда ты видишь человека почти каждый день, и который уже знает твои вкусовые предпочтения – это уже приятель.

Лавка с фруктами была очень привлекательна – множество ярких красок, круглых и других форм разукрашивали обычные деревянные полки, которые с таким убранством были не хуже любого столичного супермаркета. А какое благоухание возле всего этого! Вот вдохните этот прекрасный запах солнца от персика, или вот, держите – почувствуйте аромат черной, плодородной земли, которая вырастила помидоры амарантового цвета. Слева вас манит сладким запахом черешня, там столько маленьких-маленьких ягодок, каждая из них считает себя уникальной и самой вкусной! Вдохните ещё раз, вот и аромат зелени, главная помощница в кулинарном искусстве – придает блюдам и украшение, и аромат, и вкус… Господи, спасибо тебе за эти травы, без них наши блюда были бы так скудны!

Зоркие карие глаза обычно не колеблются, но здесь другое дело. Светик может обмусолить своим взглядом каждую фруктовую и овощную единицу. Иногда продавец очень рад ей, разговаривает и помогает с выбором. Иногда готов гнать взашей, ведь большая очередь, а моё армянское счастье также долго и мучительно делает свой выбор, затормаживая товарооборот.

Светочка уже набрала себе два мешка и я забрала их из ее ручек, чтобы ей было удобно рассчитываться. За ту секунду что глаза Светы оторвались от кошелька – ее обольстил очередной плод-подлец. Ох, уж этот гранат, вырубающий армянское сознание!

– А мы уже с гранатом забеспокоились, что ты его не возьмёшь! – смеялась я. – Он аж практически уже подпрыгнул с прилавка от возмущения!

Света улыбнулась мне и начала выбирать фаворита. В эту минуту продавец отошел, до этого он немного задел прилавок и тот покачнулся, в связи с этим упало два кабачка, и надо было их вернуть на место. Пока продавец пополз за пропажей, к лавке подошел мужчина. Весь дерганный, постоянно вздыхающий и он что-то мямлил себе под нос, небрежно кидал плоды в пакет или на прилавок каждый раз, когда те не нравились ему. Дальше случилось то, что поссорило нас со Светой на следующие пару часов.

Наполнив пакет помидорами, этот мужик быстро и небрежно развернулся к Свете и протянув его сказал:

– Взвесь! И не смей обвесить, я вас морд знаю! Если что будет не так – покупки тебе затолкаю куда надо! И укропа ещё отмерь сто грамм. И быстрее можно шевелиться?!

– А чего только укроп?! – взбесилась я. – Может тебе ещё салатику?! А? – спросила я и кинула в его лицо пучок салата. – Или лучка? Хочешь?

– Ты чего? – оторопел мужик.

– Чего, если не русская, то сразу продавец?! Чего, шары не промыл утром – вон продавец стоит!

– Наира, успокойся! Человек просто перепутал!

– Перепутал он! Отвесь ему, да взвесь! Важный какой! Чего – вон может абрикосика тебе ещё?! В твою морду!

– Хорош уже! – закричал мужик, отворачиваясь от абрикоса и выпучив глаза.

– Ты мне тут ещё позатыкай! Людей научись уважать!

Пока я кричала пламенное осуждение мужику, Света быстро кинула первый попавшийся гранат в пакет и не дождавшись расчёта продавца, оставила деньги на весах, побольше, чтобы точно хватило, но лишь бы оторвать меня от бедолаги мужика.

– И здороваться научись сначала, придурок! – кинула я вдогонку мужику.

– Да пошла ты! – ответил тот.

Всю дорогу до дома, целых три минуты, мы со Светой переругались в пух и прах: её бесило моё поведение, меня – её оправдания поведения мужика. Понимаете, это я виновата якобы? Это не он! Ну подумаешь он смог это сказать?! Ну подумаешь обидеть?! Ну, действительно, что такого?! Мне стало уже наплевать на мужика, и меня стало бесить то, что я, значит, вступилась за неё и дык ещё плохая?! В итоге, Света закончила диалог следующими словами:

– Мне можно было просто сказать: простите, но я не продавец!

– А то, что он хамло это нормально да?! – возмущалась я. – Вот Свет из-за таких, как ты у нас люди и не учатся!

– Наира! Зло злом не выгонишь! Ты наорала и он наорал – учение?! Начни с себя: ты что, посчитала себя выше этого мужика?! Знай себя и будет с тебя.

Надулись мы тогда друг на друга серьезно… И если бы не концерт, на который меня пригласила Света, помирились бы мы точно только уже завтра.

Школа, где Светочка училась столько лет фламенко периодически выступает со своими учениками на разных площадках. Сегодня в местном доме офицеров был вечер танца фламенко.

Танцует моя Света словно колокольчик – в этой волнистой юбке её маленькие, но сильные ноги отбивают такой заводной ритм, что хочется тоже пуститься в пляс.

Одна рука вверх, другой, словно сеть, захватывается юбка и приоткрываются ноги, лицо приготовилось переживать всё, что будет приказывать музыка, тело уже готово выбросить энергию на зрителей – халео!

Ритмом здесь правят ноги. Каблуки отстукивают – Та-та-ТА-та-та-ТА-та-ТА-та-ТА-та-ТА!

И вот оно начало: гитарист смотрит на артистку, подстраивается под неё и начинается танец. Резкий топот – плавные движения руками вверх. Резкий топот – юбка выброшена из рук. Резкий топот – лицо отображает положение «власти». Резкий топот – свет начал скользить по талии. Резкий топот – кисти рук словно бутоны цветка начали раскрываться. Резкий топот – хлопки по своему телу, чтобы пробудить силу. Резкий топот – поворот головы и глаза танцора устремились в аудиторию. Резкий топот – приподнимается юбка, оголяются щиколотки. Резкий топот… и дальше нет смысла описывать, фламенко нужно один раз увидеть, чтобы оно вас поглотило в себя.

Но! Если кисти танцовщицы или танцора не извиваются подобно падающему осеннему листу – они не танцоры фламенко. Если их руки, согнутые в локте, не так изящны как крылья летящего белого голубя – они не танцоры фламенко. Если при взмахе шалью или веером зал не замирает – они не танцоры фламенко.  Если их тело на сцене не подобно огню на свече – они не танцоры фламенко. Если топот от их ног не напоминает звук бьющегося града об холодную землю – они не танцоры фламенко. Они простые пародисты, исполняющий какой-то танцевальный номер под прекрасную музыку.

Фламенко не зря считается наследием ЮНЕСКО, оно уникально, отображает саму жизнь. За один танец фламенко может жестоко убить танцора и воскресить его в ещё более красивом образе. Нам постоянно твердят что красота в простоте – фламенко это нам доказывает. Достаточно одного гитариста, одного танцора и вы увидите зрелище, которое добровольно сделает вас рабом. Эти образы и звуки ваш мозг будет проматывать снова и снова наслаждаясь тем что, когда-то увидел.

Моя пташка танцевала особенно хорошо. Её никто не звал в сольные выступления на большие сцены, по крайней мере, как мне рассказывала сама Света. Её не приглашали в Испанию к именитым мастерам. У неё были свои жадные зрители, которые бы перерезали всех, кто посягнул забрать их усладу для глаз и ушей. Она была особенным светом любого представления, какой бы тавтологией это не казалось, а настоящего золото достаточно немного, чтобы привлечь внимание.