— А, — обрадовался Малинин, — молоко полезно пить! И кефир!.. И творог!.. И…

— Догадался! Наконец-то!..

— Школа Баранкина! — продолжал радостно Костя.

— Только не выходи из бюджета.

— Да, знаю, — сказал Малинин и, достав из кармана куртки фломастер, стал подсчитывать. При этом он шевелил губами, морщил лоб, тер затылок и наконец-то выдохнул:

— На деньги дяди Жоры мы можем купить: 12 бутылок кефира! 10 пакетов молока! 500 г. творога, 600 г. сметаны, 2 десятка яиц диетических, 2 коробки смеси «Малыш», 3 хлеба «Здоровье».

— Ну, Малинин, — сказал, улыбаясь, Юра, — Михал Михалыч за такое решение задачи поставил бы тебе пять с плюсом. Иди плати.

Заплатив в кассу, Малинин встал в очередь с длинным, как галстук чеком.

— Да, пропустите мальчика без очереди, они же с ребеночком, сказала какая-то сердобольная тетя.

— Ах, какие замечательные мальчики! — восхитилась другая, — И ребенка нянчат и по хозяйству помогают!.. Идите без очереди, не стесняйтесь!

— Ничего, — сказал скромно Баранкин, — мы не торопимся.

Юра сказал правду, они и впрямь не торопились снова увидеть дядю Жору. Ещё Юра подумал: "Только бы ребят из школы случайно не встретить с этой дурацкой коляской…"

Минут через тридцать-сорок Баранкин и Малинин вкатили коляску через калитку во двор. Собака со страшным именем «Чёрт» мрачно посмотрела на них и что-то прорычала на своём собачьем языке, себе под нос.

— Молодцы, тимуровцы, — сказал дядя Жора, — честно говоря, я думал вы сбежите!..

Баранкин и Малинин стали молча выгружать содержимое коляски на стол. Сначала хлеб «Здоровье», затем, звеня бутылками, бесконечный кефир… и всё остальное… Первым своё «хи-хи-хи» завёл за забором конопатый мальчишка. Чем больше выгружал Малинин диетического питания на стол, тем громче становилось его хихиканье. Вслед за конопатым мальчишкой захохотал дядя Жора. Лицо его от смеха покраснело, жилы на шее надулись. Следом за дядей Жорой развеселился Малинин, а за ним и Баранкин. Костя, будучи натурой артистической, извлекал из себя то "хи-хи-хи!" рыжего мальчишки, то дядижорины оглушительные "ха-ха-ха!" Один Баранкин смеялся не выпендриваясь, а как обычно. Но в общем-то каждому всё это было по-своему смешно, поэтому хохотали все от души. Первым перестал смеяться дядя Жора. Оборвав смех, он грозно произнёс:

— Что вы попали во вредный цех — намек понял, — сказал он, сделав ударение в слове «понял» на последний слог. Но эту молочную требуху придётся отработать в двойном тарифе!.. Ну-ка, пилу в зубы и на лесопилку, шагом марш!.. — скомандовал он по-военному.

— Баранкин, — тихо спросил Малинин, покорно направляясь к козлам, на которых лежала толстая чурка, а из чурки торчала пила с зубьями, как у акулы, — это что же получается?!. Получается, что чем дальше в лес… действительно тем больше дров… в полном смысле этого слова?!

— А ты, что думал, этот дядя Жора тебя за этот кефир по головке погладит? — спросил Баранкин Костю.

Лицо мужчины из круглого после смеха сделалось каким-то продолговатым, и сам он словно бы прямо на глазах похудел. Не успели друзья, по словам дяденьки "взять пилу в зубы" и приступить к пилоразработкам, как за калиткой раздался чей-то строгий и сердитый голос:

— Ты что же это, Пчелков, долго ещё будешь детский труд эксплуатировать?

Дядя Жора, Баранкин и Малинин как по команде повернули свои головы. За забором стоял милиционер, и хотя дядя Жора был совсем взрослый мужчина и даже уже старый, по понятиям Баранкина и Малинина, всё равно мужчина в милицейской форме смотрел на него даже похуже, чем Михал Михалыч смотрел на Баранкина и Малинина, когда они стояли у доски с невыполненным домашним заданием.

— Так ведь, товарищ участковый, это же не просто дети, это же тимуровцы!.. Сами пожаловали в гости! Я им говорю: ребята, говорю, не надо!.. Я говорю, сам! А они: "У нас, говорят, дядя, общественное, говорят, поручение!.." Силком пилу отняли! Товарищ участковый! Просто вырвали из рук!..

— Это с чего же тебе должны тимуровцы помогать? — грозно улыбаясь, засомневался милиционер. — Это почему же за тебя должны работать другие?! Ты ведь и за себя работать не хочешь. Со старой работы ты когда ушёл? Месяц тому назад, ты ушёл со старой работы. А на новую устроился?!.. Нет, не устроился!.. — продолжал прорабатывать дядю Жору участковый милиционер.

— Так я же болею, товарищ участковый, — попробовал защититься дядя Жора.

— Знаю! За «Спартак» болеешь!..

— Баранкин, скажи милиционеру, чтоб он приказал покормить нас, — зашипел аппетитно, как картошка на сковороде, Малинин. У него появилась надежда восстановить хоть как-то так глупо истраченные силы на какого-то подозрительного дядю Жору. Баранкин свирепо взглянул на Костю в смысле, мол, не стыдно попрошайничать. Тем временем, участковый всё продолжал читать нотацию толстому дяде Жоре, — и на базаре продолжаешь спекулировать! В аптеке покупаешь анис коробками, а продаешь десертными ложечками!.. Учти, Пчелков!.. Особенно насчет градусов…

— Да, что вы, — сказал дядя Жора, внезапно отходя от стола, так, чтобы участковому милиционеру был виден стол, на котором красовалось множество бутылок с кефиром, пакеты с молоком и прочая диетическая пища. — Обижаете, товарищ начальник, обижаете!..

— Баранкин, — снова зашипел скороговоркой Малинин, — скажи участковому, чтобы он приказал… — и не договорив, осёкся — Баранкин показал ему кулак.

Именно в это время, когда милиционер с искренним удивлением смотрел на стол, заваленный диетическими продуктами, а Малинин подумал "Вот тебе и насолили дяде Жоре!..", именно в эту минуту Баранкин увидел на круто поднимающемся шоссе, по которому они бежали недавно с Малининым, группу велосипедистов… "Меня с Малининым ищут!.." мелькнуло в голове у Юры. "А кто донёс, что мы здесь? Венька Смирнов мог увидеть, как мы с Костей с разбегу врезались в дядижорину калитку!.. Он и донёс!.."

Тем временем наступил черед засмеяться участковому милиционеру.

— В цирке что ли будешь с этим кефиром выступать?! - залился участковый, веселясь от души, настолько, вероятно, это было несовместимо: кефир, молоко, сметана и дядя Жора, — ну, насмешил!.. Всего я от тебя ожидал, Пчелков, только не этого!.. — у милиционера на глазах даже слезы выступили. — А ну, домой, пострелята! — сказал милиционер, — нашли кому помогать! Тимуровцы!..

Глядя на стремительно приближающихся велосипедистов во главе с Мишей Яковлевым, Баранкин и Малинин вылетели из калитки как ракеты "земля-земля"!… провожаемые хихиканьем всё того же конопатого соседского парнишки. Пригибаясь, как солдаты под огнем, они выскочили за калитку и юркнули в трубу теплоцентрали, которую невдалеке сгрузили строители, на глазах веснушчатого соседского мальчишки. Перед тем, как скрыться в чреве трубы, Баранкин успел погрозить кулаком рыжеволосому и сказать:

— Толчок в 8 баллов по шкале Рихтера за мной!.. — и скрылся в темной прохладе трубы.

Оглянувшись в жерле трубы, Баранкин увидел как участковый милиционер быстрым армейским шагом скрылся за поворотом улицы. Малинин хотел было рвануться к противоположному выходу из трубы, но Баранкин удержал его за руку. Голоса мальчишек из поисковой группы на велосипедах быстро приближались… Что случилось затем, можно было только догадаться по тем звукам, которые влетая в жерло трубы, усиленно отдавались в ушах Баранкина и Малинина.

— Куда ты рулишь?! Куда ты рулишь?! — завопил, судя по голосу, Игорь Кукин.

— Да, на меня Яковлев наехал!.. — заорал в ответ Жора Романов. Потом Кукин закричал на Яковлева: "Очкарик! Ты что это идешь на таран?!"

На что последовал ответ Яковлева:

— Да, я очки потерял!!

Затем послышались визг тормозов, глухой удар чего-то обо что-то, свирепый лай собаки, звон разбитой посуды, глухой стук развалившейся поленницы… Тишина и громкий голос дяди Жоры:

— А я-то всё думаю, куда это тимуровцы подевались, хоть бы один, думаю, пришёл и помог бы больному человеку.