— Это же злободневная проблема, — продолжал разъяснять Юра Косте.

На палубе появилось несколько пакетов молока и колбаса в целлофановой упаковке.

— Очередная проблема, как во время путешествия взять с собой поменьше продуктов и подольше их есть, понимаешь?!. По моим расчётам с колбасой должно происходить то же самое, что и с молоком… Испортившаяся колбаса должна превращаться по моему расчёту в съедобный лясокомбль, съедобный лясокомбль, испортившись должен превратиться в колесамбль, а съедобный колесамбль, испортившись, должен превратиться б облекомс… Таким образом, съестных припасов, по моим подсчётам, можно будет брать с собой в путешествие в десять-пятнадцать раз меньше, чем обычно. Эксперимент закончен! В нашем путешествии мы легко обойдёмся несколькими пакетами молока и батоном колбасы! — воздев прозрачный пакет молока и колбасу в целлофане к вечернему темнеющему небу, Юра сказал: — Вот это рекиф! А это колесамбль!

Костя поднялся с палубы и с подозрением стал рассматривать в одном пакете что-то буро-зелёное, а в другом зелено-бурое.

— И это ты хочешь испробовать на нас с тобой? — удивился Малинин,

— Почему на нас с тобой? — тоже удивился Баранкин, — полагается по правилам сначала на белых мышах… Зря клетку с белыми мышами не захватили с собой… — сказал Баранкин.

— И ещё в цирке клетку с тигром зря не захватили с собой, подхватил Костя.

— А зачем тигра? — спросил Баранкин.

— Потому что все белые мыши сразу сдохнут от одного вида твоего колосайла-колбасайла, — объяснил Малинин, — а тигр сдохнет только после первого куска… Молоко-то у тебя может и превратилось в кефир, а колбаса только испортилась.

— Наверное, я мало бил эту колбасу деревянным молотком, задумчиво сказал Баранкин, понимая и сам, что колбаса не оправдала его надежд на чудесные превращения.

— Как, ты её ещё и бил деревянным молотком? — удивился Малинин. — Зачем ты её бил, когда этим молотком надо было тебя ударить по башке?!.

— Я хотел изменить у этой колбасы кристаллическую решётку…

— Баранкин, ты лучше брось эту колбасайлу в воду, пусть рыбы съедят её вместе с кристаллической решеткой.

Немного подумав, Юра бросил подопытную колбасу в воду, туда же последовал и сине-зелёный рекиф или как там его… Не прошло и нескольких минут, как из-за ограды набережной послышался мужской голос:

— Эй, вы, — крикнул рыболов, — вы чего там бросаете в воду, что рыба всплывает кверху брюхам?..

Два друга одновременно посмотрели на водяную поверхность. На мелких речных волнах действительно кверху пузом плавали три рыбки. Костя и Юра тревожно переглянулись.

— Ничего мы не бросали, — ответил Малинин. — Ты, Баранкин, понял, — тихо продолжал Костя, — Волга, она, конечно, впадает в Каспийское море, но ни одна больница в Каспийское море не впадает!

— А ты думаешь, что мой лясокомбль пахнет поликлиникой? — спросил удручённо Баранкин.

— Клиникой пахнет твой лясокомбль, а не поликлиникой, — сказал Малинин.

Хотел поработать за природу, так сказать, помочь ей в виде субботника… — сказал Баранкин, разводя руками. — Может, это всё с того, что молоко натуральное, а колбаса с добавками, которые мешают дальнейшим превращениям?!.

Именно после этих слов сильный порыв ветра надул паруса "Плавучего Дома Сойера" и заметь это Баранкин и дай команду "Поднять якорь! Отдать швартовые!..", то вся эта история, может быть, окончилась бы совсем по-другому, но Юра был так расстроен своей неудачей с экспериментом над молоком, особенно над колбасой, что именно ветра-то он и не заметил, тем более что именно в это же время рыбак, ворча себе что-то под нос, решил, видно, переменить место рыбалки, а по набережной со стороны окружного моста к Бородинскому мосту с треском пролетел мотоцикл, тот самый, что маячил возле школы. За рулём сидел всё тот же взрослый мальчишка, за спиной трясся всё тот же Венька Смирнов. Это был тот же мотоцикл с тем же парнем за рулём и с тем же Венькой за спиной. Заметив всё это, Костя и Юра плашмя упали на палубу плота.

— Срочно выгружай всё из карманов! — скомандовал Баранкин.

Чего только не было в этих самых карманах двух друзей. Инвентаризация этого «чего-то» заняла бы страницы две, а может и три, но мы остановимся только на одном предмете, который среди прочего обнаружил у себя Баранкин.

— Всё подозрительно! — сказал Малинин, оглядываясь вокруг. Почему они нас каждый раз находят? И здесь, наверное, найдут!

Баранкин нахмурился.

— Вот как они узнали, что мы едем именно в ту школу, где выступали? — продолжал Малинин.

— Как? Как? — передразнил его Баранкин. — Спросили у любого участника хора, куда едут автобусы.

— А может у них действительно есть адская машина наших поисков? — спросил Малинин.

— А что это такое? — спросил Баранкин, вынимая из кармана что-то похожее на батарейку.

— Не знаю, — ответил Малинин. — Понятия не имею.

— Может это и есть наш обнаруживатель?

Малинин хотел выбросить этот предмет в воду, но Баранкин перехватил у него и снова положил его к себе в карман. В ответ на это Малинин взял цветной мелок из кармана и на куске фанеры написал: "…В моей смерти прошу винить…" — рядом с этими словами Костя Малинин изобразил вихрастый профиль своего друга.

— Снимаемся с якоря! — отдал команду Баранкин.

— Если они на следующий год устроят нам такую же погоню, я не выдержу, — сказал Костя, помогая тянуть якорь из воды за веревку.

— Не выдержишь и что сделаешь? — спросил ехидно Баранкин, пыхтя изо всех сил — якорь поднимался со дна.

— Что сделаю? — Возьму и как заучусь!

— Как заучишься? — удивился Юра и обиделся. Якорь в песок засосало!.. — Вместе с Костей они тянули якорь изо всех сил, но тот не поддавался.

— На хорошо и… даже на отлично! — заявил Малинин, — заучусь.

— Ты, Малинин, наверное, заболел, — сказал Баранкин и приложил ко лбу Малинина руку. — Точно, жар…

— Свидетели! Легки на помине! — закричал Малинин, показывая рукой в сторону моста.

В это время действительно на окружном мосту появились Зинаида Фокина, Эра Кузякина, Света Умникова, Марина и другие ребята из их класса. А с другой стороны моста к ним присоединилась другая группа преследователей, состоящая из мальчишек.

— Опять обнаружили! — сказал безучастно Малинин. — Кажется, адская машина всё-таки сработала.

— Лезь в воду, за корму! — сказал Баранкин Косте.

И друзья, как были и в чем были полезли в холодную воду. Баранкин и утонул в одежде, чтобы теплее было.

— Утонули! — сказала Фокина, осознав весь ужас случившегося и заплакала.

— Конечно!.. Не вынесла душа поэта!.. — сказала Марина Турчина, хотя она на каждом собрании ругала Баранкина за то, что он плохо учится, но на самом деле он ей очень нравился.

— Душа поэта! — возмутилась печально и безо всякого возмущения Света Умникова, — написал одно стихотворение и уже душа поэта!..

— Факт, что довели! — сказал кто-то. — Преследователи!

Траурный митинг начался совершенно неожиданно. Каждый пытался сказать о Баранкине и Малинине самое хорошее…

Миша: — Просто у нас в школе может не тому учатся, — сказал он с грустью, снимая с головы кепку с большим козырьком, — потому что, если бы нас в школе учили тому, что знал Юрий Баранкин и в какой-то мере его друг Костя Малинин, то они были бы в нашем классе отличниками, а мы бы все были двоечниками!.. Ведь стоит только понять что к чему и чтобы расшифровать все загадочные надписи, вопросы без ответов, ответы без вопросов в комнате Баранкина или вот на этих парусах, а значит и в его голове, понадобятся целые десятилетия, а может быть и все столетия…

Женя: Просто Юра напоминал, как оказалось, человека, который читал книгу, а думал в это время о чем-то о своём!..

Миша: — Точно!..

Света: — Главное, другие и за свою-то школу не хотят выступать в концертах, а эти и за чужую школу выступили!..

Миша: — И ещё как выступили!..

Вадим: — И такие перед гибелью стихи написали замечательные!