Эта глава, несмотря на название, посвящена не тому, наблюдается ли то, что значится в её названии, но тому, осуществимо ли нечто подобное, причём не столько современными средствами, сколько вообще. Любое животное, взаимодействуя со своей средой обитания, так или иначе, меняет её, и это, разумеется, относится и к человеку. Тем не менее, есть веские основания считать, что наш вид несколько – выражу это мягко – отличается от всех прочих в данном плане, а потому есть смысл не просто указать на то, что свойственно любому существу, но рассмотреть вопрос, связанный именно с антропным влиянием на природу во всех её манифестациях, по крайней мере, потенциальных. Последующие разделы этой работы отведены как раз доказательству того, что люди серьёзно вмешались в естественные процессы и сильно перекроили облик нашей планеты, тем самым запустив один из грандиознейших экспериментов в её истории, но здесь речь пойдёт о реализуемости подобного проекта как такового.

Сначала немного о терминах. Тот, что вынесен в заголовок, означает всего лишь век человека или более точнее – эпоху, в которой наш вид является определяющим фактором изменений прежде всего в геологической, но также и в биологической сфере – не только в них, но они основные. Само это слово представляет собой переформатирование более известного обозначения голоцена, как – с греческого – нового целого, начавшегося около двенадцати тысяч лет назад с момента окончания вюрмского ледникового периода, где последнее было заменено на нас, любимых. На момент написания этих строк определение не признано официально, но есть веские основания полагать, что это всё-таки будет сделано если и не в ближайшее время, то в принципе. Собственно, необходимости так поступить и посвящена эта глава, однако пока речь о другом.

Помимо того, что метаморфозы испытывает ландшафт планеты – что связано с тектоникой плит, сменой магнитных полюсов, интенсивностью свечения Солнца и многих других причин – трансформируются и его обитатели, а кроме них, что нисколько не удивительно, их общая конфигурация, т.е. вся эта структура. Что интересно, однако, это не столько нынешняя или какая-либо прошлая относительно стабильная система живых организмов – это тоже важно, но не в контексте данного раздела исследования, впрочем, без этого обойтись нельзя, так что к нему мы обязательно вернёмся – сколько внезапные – по меркам возраста нашей планеты – массовые вымирания – и последующий столь же взрывной рост их числа, но уже в ином эквилибриуме – животных, спровоцированные теми или иными событиями – как уже упомянутыми в связи с географической текучестью поверхности нашего небесного тела, так и с разного рода воздействиями извне и снаружи. В этом отношении вполне релевантен и резонен вопрос о том, стал ли человек тем триггером и тем постоянным дамокловым мечом, которые влияют на биосферу как напрямую, так и опосредованно, и я попытаюсь решить его в рамках текущей главы. Но вначале, что значит это исчезновение, затрагивающее чуть ли не всех обитателей нашего дома, а не локальные происшествия, которые случаются регулярно?

Прежде всего о технических сложностях. Проблема состоит в том, что любые наши датировки, а тем более оценки количества видов как вчера, так и, что нисколько не изумляет в свете того, что последует, сегодня, в лучшем случае приблизительны и некорректны, а в худшем – ложны и обманчивы. Мы слишком несовершенны, чтобы судить о чём-то с более или менее приемлемой степенью уверенности – она тоже находится под большим вопросом – а потому любые наши вердикты спорны и туманны. Как бы то ни было, но здесь не хватит места для того, чтобы снять эту трудность – для чего требуется отдельная книга, которая у меня есть – а потому есть смысл в том, чтобы согласиться с тем, что постулируется ныне, и попробовать с этим разобраться, но до того ещё одно соображение.

То, что представлено ниже, разумеется, является крайним упрощением того, что имело место быть в истории Земли – а то и в космосе, почти наверняка он довольно основательно, хотя и дисперсно, т.е. очень разреженно заселён. Крупные – или великие, так их обозначаются в английском языке – вымирания сопровождались порядка двумя десятками более мелких, а, кроме того, далеко не всегда они происходили в один этап и сразу, но растягивались на периоды и стадии – и да, нам неизвестно постигала ли та же участь первых местных квартирантов, т.е. бактерий и архей, увы, но они почти не оставляют по себе археологических следов, так что речь идёт о многоклеточных и о последних пятистах сорока миллионах лет, данные, естественно, приблизительны. Тем не менее, для общего понимания того, что мы наблюдаем, вполне хватит и рамочного рассмотрения, тем более что куда критичнее сама суть, а не конкретные детали. Имея это в виду, продолжим.

По здравому рассуждению масса – это довольно серьёзный процент. Так, пять до сих пор перенесённых – в большинстве своём, конечно, нет, история эволюция по преимуществу есть летопись исчезновения, а не выживания – обитателями нашей планеты подобных катаклизмов, вымывали из генетического пула как минимум больше половины всех тогдашних организмов, что, среди прочего, позволяло образовываться новым взамен старым. Порой эта цифра доходила до почти полного истребления жизни, и это было действительно монументально.

В скобках стоит заметить, что наряду с этим также претерпевали изменения не только и даже не столько сами существа, сколько вообще вся планета. Скажем, кислород был выделен в атмосферу бактериями или водорослями – есть свидетельства в пользу обоих – а многие породы и полезные ископаемые состоят из окаменелостей и отложений – как нефть или песчаник. Всё это сильно осложняет картину, но не напомнить об этом было нельзя. Впрочем, это не главное.

Суть в том, что освобождались целые ниши в глобальном масштабе, потому что там больше никого – т.е. буквально, ни единой души – не оставалось. Это далеко не ординарное событие, и оно обычно вызывалось чем-то по-настоящему громадным, связанным либо с внутренней динамикой функционирования Земли, либо с каким-то внешним влиянием, что, собственно, и позволяло покончить со многими её обитателями. Чтобы представить себе, что могло выступать в данном качестве, рассмотрим два потенциальных сценария, которые вполне вероятно имели место быть и которые соответствуют упомянутому делению.

Теория дрейфа континентов была впервые предложена А. Вегенером в десятых годах прошлого века, но получила признание только во второй половине того же столетия. Вкратце её смысл – в нынешнем её представлении – состоит в том, что есть тектонические или литосферные плиты, которые движутся относительно друг друга, меняя конфигурацию материков, а также вызывая извержения вулканов и производя утилизацию – и порождая новую – огромного количества материи. У всего этого процесса есть куча других последствий, но удовлетворимся озвученными.

На данный момент выделяют восемь крупных образований и некоторое число поменьше. Их перемещение не останавливается ни на мгновение, и оно оказывает колоссальное влияние на жизнь. Мы не замечаем этого из-за того, что это происходит очень медленно, но на длительных промежутках времени эффект более чем ощутим, и он вполне мог становиться причиной в том числе массовых вымираний. Как бы это выглядело?

Прежде всего не надо рисовать в своём воображении катастрофические картинки гигантских разломов и падения в огненную пропасть несчастных созданий. Хотя такое и не исключается, полная элиминация десятков процентов видов протекает не так быстро, а описанный сюжет касается отдельных особой и их групп, но никак не относится к полной зачистке ландшафта. На самом деле всё куда прозаичнее, но от этого не менее жестоко, жёстко и безлично.

При столкновении плит друг с другом случаются землетрясения, в воздух выбрасывают тонны вещества, разрываются целые континенты, что-то уходит под воду – а то и глубже. После этого может наступить долгая зима, измениться состав атмосферы, исчезнуть ниши и еда, а также сородичи и потенциальные партнёры, образоваться новые моря или, напротив, участки суши и т.д. Именно это убивает в промышленных масштабах в отличие от разовых событий, которые особого следа по себе не оставляют, хотя и выглядят впечатляюще.