– Нет, – в подробности родословных имперской знати Тиана никогда особенно не вдавалась.

– Неважно, – с усмешкой сказала Эмери и поднялась. – Ты приглашала меня в гости, я же правильно поняла?

Тиана пожала плечами. Ее предложение уйти куда-нибудь можно было понять и так. Отчего нет? Это даже к лучшему, будет кому отвлечь Ниру от нескромных вопросов.

Все время, что они шли через сады, Тиане казалось, что Эмери слишком медлила и искала поводы, чтобы задержаться подольше. А еще прислушивалась, оглядывалась и с трудом скрывала волнение. Только, когда они вышли через витую калитку на городскую улицу, Эмери вновь стала самой собой, солнечной, уверенной в себе девчонкой, которой боги отсыпали поровну и озорства, и рассудительности.

Город уже успел вполне ожить. Его наводнили прохожие и колесницы, заполнили голоса, конское ржание и чириканье воробьев. Скрипели колеса, цокали копыта, заунывно причитала шарманка на углу, каркающими голосами кричали уличные торговцы. Тиана поневоле улыбалась широко: очень уж любила она всю эту бессмысленную суету. Ей всегда казалось, что именно она и есть наилучшее доказательство, что простая живая жизнь всегда будет торжествовать над самыми зловещими тайнами.

Последующие дни проходили как-то очень одинаково: с утра прогулка на присланной из Белой Башни колеснице и полеты с Интанньей и Янчей. Потом горячий шоколад в уютной беседочке, иногда наедине с принцессой, иногда к ним присоединялась Эмери. Обе девушки с воодушевлением обсуждали какие-то ускользающие от понимания Тианы придворные новости и даже политическую ситуацию в Империи. Самой ей оставалось только улыбаться и кивать с умным видом. Уверенности в себе такое времяпрепровождение Тиане никак не добавляло.

Потом ее отвозили домой, и у нее было два часа на то, чтобы привести себя в порядок. Вторую половину дня они с Нирой обычно посвящали танцам или верховой езде. Ну а вечером приходило время для книг и тишины. Нет, Нира не раз звала подругу с собой в гости, или на музыкальный вечер. Нира всегда знала, где бывает интересно. Ее всегда приглашали, и среди ее знакомств были как аристократы, так и разномастная творческая братия. Иногда по утрам ей присылали корзины цветов, в которые были вложены записки с витиеватыми подписями. А иногда ночную тишь взрывали распеваемые под ее балконом серенады.

Тиана любила посмеиваться над бурной жизнью подруги, хоть и частенько принимала в ней участие. Человеческий срок бесстыдно короток, так почему бы и не попробовать вместить в него как можно больше важных для тебя вещей.

Она сама отсчитывала часть тех денег, что каждую половину месяца платили ей в Белой Башне, и складывала в тайник. Когда-нибудь их там скопится достаточно, чтобы позволить себе собственного дракона. Пусть и не такого, как Меада, попроще и помельче, но это было не столь уж важно.

– Ти! Ты что спишь что ли?

Нира потянула за край шали, завернувшись в которую Тиана дремала в кресле у камина.

– Немного, – сонно пробормотала она. – Все равно там дождь, и ничего увлекательного не намечается.

– Ты права, – Нира подошла к окну, прижалась лбом к запотевшему стеклу. – Льет так, что я тоже никуда не пойду сегодня.

– Будем грустить вместе?

– Да. Сейчас прикажу подать вина.

Нира кивнула. Тиана окинула подозрительным взглядом ее поникшие плечи под ажурной паутинкой пухового платка и позвонила в бронзовый колокольчик. Слуг в этом доме было немного: ни Тиана, ни сама Нира не любили лишних людей. Но при желании было кого отправить за вином и фруктами, чтобы тоскливый дождливый вечер стал хоть чуточку теплее.

– Что у тебя стряслось-то? – едва дождавшись, пока чересчур смешливая субретка поставит поднос на столик и выйдет за дверь, спросила Тиана.

– Стряслось? – печальным эхом откликнулась Нира, занимая свое привычное место на софе. – Ничего у меня не стряслось. У меня все прекрасно.

Тиана наполнила бокалы и протянула один этой бледной тени, лишь очертаниями напоминающей ее подругу, еще вчера вскружившую голову всем, кому посчастливилось слышать ее игру на арфе.

– Я и вижу, – согласно кивнула Тиана и задала один-единственный вопрос: – Маро?

Бронзовые ресницы дрогнули и слезы покатились градом.

– Ну и что он опять учудил? Пьянка, драка, дебош в трактире, оскорбление стражников, долги, игорный проигрыш или попросту ты его застала с двумя полуголыми красотками на несвежих простынях в его каморке?

– Последнее точно нет, – так и не открывая прекрасных очей, прошептала Нира. – Он мне верен.

– Значит, все остальное да? – Тиана пренебрежительно фыркнула.

– Он просто такой человек. Не берись осуждать, если не все знаешь.

– Я не осуждаю, – Тиана покачала головой. – Уж ты-то должна понять, что я давно лишилась права осуждать кого-либо. И даже можешь вспомнить, при каких печальных событиях это лишение произошло, да?

Нира встрепенулась.

– Ну, зачем ты снова так? Это было неизбежно, так сложились обстоятельства, ты ни в чем не виновата…

Тиана отставила бокал и демонстративно закрыла ладонями уши.

– Ти…

– Не хочу. Я знаю, что ты и мертвого можешь убедить, но не хочу, не хочу попадать под действия твоих чар.

Ладони она все-таки убрала. Нира не сводила с нее все еще подозрительно блестевших дивных очей, но на привидение самой себя уже не походила.

– Тиана, если ты назовешь меня «сладкоголосой сиреной» я тебя убью.

– Но ведь это правда. Ты – русалочка, я – древняя глубинная тварь, морская ведьма. На этом мир стоит.

Нира против воли улыбнулась.

– А Маруш?

Тиана задумалась. Бойкую сестрицу Каомо куда проще было представить с черной повязкой на глазу и абордажной саблей в зубах. А вот Эмери сол Тасаре – с зажженным фонарем на причале, верно ждущую прибытия отправившегося в дальнее странствие корабля.

– Маруш – пиратка. Опасная и кровожадная.

– С таким кукольным личиком?

– Вот именно с ним! Милая девочка и отчаянная хулиганка в одном лице. Но ты так и не рассказала мне про Маро и что у вас с ним приключилось.

Нира покачала головой.

– Какая разница… Ти, а давай бросим все и просто уедем к морю? Насовсем? Купим маленький домик в рыбацком поселке, где никто не будет нас знать. Будем плести сети, собирать мидии и, может быть, даже нырять за жемчугом. Как в сказке про Тэнни-русалочку? Заведем себе морского змея или даже несколько, ты же и с ними умеешь ,правда?

Тиана скользнула на пол к ногам подруги и положила голову ей на колени.

– Это было бы замечательно.

Ни дуновенья; волны

Смирили в море бег,

Забвенья тише воды сонных рек,

И не услышать до зари в округе

Ни зверя, ни пичуги.

Сконфуженная Янча удалилась в драконятню чуть ли не с поджатым хвостом. Хотя никакой вины изрядно присмиревшей драконицы в том, что в это утро занятие не заладилось с самого начала, не было. Все портила сама принцесса, что не могло не удивлять. Потому что при всей своей кукольной хрупкости Интанниа была старательной и трудолюбивой. К тому же у нее действительно был этот неуловимый и редкий дар, бесценный для работы с живыми существами. Она умела их чувствовать и выражать собственные пожелания спокойно и уверенно.

Но теперь от нее только что искры ярости не летели, попадая и на тут же вышедшую из повиновения драконицу, и на всех, кому не повезло оказаться рядом. С Тианой принцесса не стала даже прощаться. Сорвала с головы шапочку, с досадой бросила ее на землю и быстрым шагом направилась к жилой части Белой Башни.

– Я вам завтрак приказала подать в беседке, – тана Тивретта надменным и неподкупным символом светского гостеприимства возвышалась над Тианой.

Тиана сидела на земле и собирала снаряжение в сумку. Руки у нее тряслись от перенапряжения.