- Детей только не трогайте, - произнесла Миранда, смотря на Ревеку и Амаруса.
- Их отправят домой со всеми почестями, - Валтор посмотрел на испачканный мундир. - Пройдите в карету.
Когда королевская карета прогремела по выбоинам двора, наконец подняли на ноги Ревеку.
Наверное, это была тюремная карета. Или бывшая тюремная. Без окон, но чистая с деревянными лавками с тонкими матрасиками. Ревека уже сидела в дальнем углу, когда внутрь затолкали Амаруса. Ему связали руки и ноги, причём не обычной верёвкой, а с посеребрёной проволокой.
- Тебе не больно? - с сочувствием спросила Ревека.
- Больно. Рёбра, - отозвался Амарус, словно червяк извиваясь на полу, чтобы перевернуться.
- А руки из-за серебра? У вампиров на него обычно сильная аллергия.
- Да вроде бы нет. Я больше не вампир же...
Ревека помогла ему сесть и попыталась протянуть под верёвки рукава рубашки. Бесполезно. Заодно решила прощупать рёбра.
- Ай! - Амарус извернулся.
- Больно?
- Почти... Щекотно.
- Тьфу на тебя.
-
Глава четвёртая. Позорище
То, что ты просыпаешься с мучительно трещащей головой, может значить: А - ты вчера очень много выпил, Б - ты болен, В - тебе дали по башке. Первую минуту Марат пытался понять, какой из вариантов применим к нему в данном случае. Вспомнив вчерашний день, Марат вывел третий вариант. Его отравили, и он в аду.
Ад был похож на тюрьму. Очень похож. Тот же ободранный потолок, приваренные к полу железные скамьи и полное отсутствие магии. А ещё камера, разделённая на две части решёткой.
- Ага! И тебя тоже в ад! - Марат поднялся.
Светлана за перегородкой привалилась к стене. По-прежнему спокойная, с полным ощущением, что всё в порядке. Но бледная, с опухшим лицом и потемневшими мешками под глазами.
- Почти. Только мне и яд, - иронично поправила она. - Доброе утро.
Она даже попыталась дружелюбно улыбнуться. Получилось криво. С головой всё по-прежнему.
- И у кого это оно доброе?
- Марат, вы бы не могли дать мне воды из вашего умывальника? - перебила она.
- Выглядишь паршиво.
Светлана равнодушно дёрнула плечами. Марат протянул ей кружку, которая тут же опустела:
- Не могли бы вы дать ещё воды?
- Надо уметь пить, - заявил он, протягивая кружку второй раз.
- Если бы пить, проблем было бы меньше. Инъекционный... - протянула она и опустошила вторую кружку.
- Сушняк?
- Можно сказать и так. Без магии про яд ничего не могу точно сказать. Ни дозу, ни состав. Вы сами как себя чувствуете?
- Как пойманная крыса, - огрызнулся Марат, протягивая третью кружку.
- Я вас понимаю, - вздохнула Светлана и, поболтав остатки воды на донышке, допила и их. - Благодарю.
- Тебя за что могли закрыть? - осведомился Марат.
- За что - не знаю. Зачем - могу предположить. И предположений уйма, - Светлана уселась обратно и потёрла пальцами за ушами.
Марат ругнулся и тоже сел.
- Ага... Так эта тётка из монастыря травила всё-таки тебя, - Марат, прищурившись, указал на целительницу пальцем.
- Это вряд ли. Да и монастырь тут не при чём.
- Как не при чём? А татуировка?
Светлана долго смотрела в пространство, не отвечая.
- Ты там не уснула? И не сдохла ли случаем?
Она снова потёрла за ушами и сдвинула брови.
- Я думаю.
- Полезное дело. Ты умеешь?
- Марат, целители не убивают, иначе не являются собой. Даже желание убить может стать поводом отказа от Кодекса. А уж в монастыре...
- Дура наивная!
- А зачем иначе быть целителем, не соблюдая Кодекс?
- Ну мало ли какие у вас там ништячки есть. Удобный диванчик в раю? Печать в документ, что "в ад не берём"?
Целительница даже виски перестала тереть, задумалась.
- Просто доверие, ничего больше. И то не всегда. А если так дальше будут поступать, то и это потеряем.
- Зачем тогда вам этот грёбаный Кодекс? - поразился Марат.
Она долго не отвечала.
- Это личное. Марат, вы противоядие всё-таки успели принять?
- Нет.
