- Конечно, нет! – воскликнула девушка. – Ведь ты не один уже давно хотел этого… нет, много большего... Но ты прав, здесь не самое подходящее место, поэтому сейчас я просто вызову такси, поеду домой, лягу в кровать и буду вспоминать каждый твой поцелуй, каждую твою ласку…

- Белла… – выдохнул Эдвард, закрывая ей рот поцелуем, в котором уже не было той дикой страсти, но в котором была сосредоточена вся нежность мира. – Поехали ко мне…

- Нет, не сегодня, – улыбнулась девушка, отстраняясь от Каллена, – нам обоим нужно, как следует, выспаться перед спектаклем. Завтра… увидимся завтра, Эдвард…

Белла поцеловала Каллена в щеку, игриво подмигнула и вышла из туалета, оставив его в одиночестве.

====== Глава 17. Ромео и Джульетта?! Нет, Эдвард и Белла! ======

Спектакль идет не первый раз,

Однако так же души манит,

Через года любой из нас

Его любить не перестанет.

Проходит время, наизусть

Его мы знаем, ну и что же?

Ведь он как друг, как радость, грусть,

А чувств что может быть дороже?

Веселье, танцы, песни, смех,

Страх, горечь смерти, боль забвения,

Несчастье, верность и успех,

Любовь, коварство и сомнения.

Всё это фон любви святой,

Что знает каждый на планете.

О чем сей стих печальный мой?

Он о “Ромео и Джульетте”.

Белла с трудом разлепила веки и тут же зажмурилась от яркого солнца, светившего прямо в лицо. После практически бессонной ночи в голове шумело, все тело ломило, напоминая о вчерашних откровенных танцах, а губы горели, все еще храня воспоминания о страстных поцелуях Эдварда.

В дверь спальни осторожно постучали.

- Белла, можно? – еще раз постучав, спросил Чарли.

- Конечно, пап! – ответила девушка, садясь на кровати.

Дверь приоткрылась, и показалась взъерошенная голова отца Беллы.

- Ты уже вернулся! – улыбнулась она, поправляя сползшую бретельку сорочки.

- Да, пару часов назад, ведь сегодня моя малышка будет блистать на сцене, разве я мог пропустить такое? Да ни за что! – воскликнул он. – Тебе тут кое-что принесли…

Чарли вошел в комнату, достал из-за спины огромный букет полевых ромашек и протянул его дочери.

- Откуда такая красота?! – Белла взяла в руки букет и стала осторожно перебирать пальчиками нежные белоснежные лепестки цветов, пахнувших теплым летним днем и свежескошенной травой.

- Их доставил курьер, – ответил Чарли и, протягивая дочери небольшой прямоугольник небесно-голубого картона, многозначительно добавил: – Но, я так понимаю, что Джейкоб тут не причем.

- Ты прочел? – нахмурилась девушка.

- Прости, дотошный полицейский во мне быстро взял верх над отцом, не вмешивающимся в личную жизнь своих детей, – виновато пробормотал Чарли, приглаживая усы.

Белла взяла в руки карточку и с замирающим сердцем прочла:

«Просыпайся, моя чаровница!

Ты похитила сердце моё.

Я хотел бы навеки забыться

В столь дурманящем взоре твоём!

Влюбленный пианист».

«Эдвард! Этот букет от Эдварда!» – запело ее сердце.

Заливаясь ярким румянцем, девушка счастливо засмеялась и откинулась на подушку, зарывшись лицом в букет и вдыхая пьянящий цветочный аромат.

- Кажется, некий «пианист» влюблен вполне взаимно, я прав? – спросил Чарли, присаживаясь на краешек кровати.

- Ты даже не представляешь, насколько ты прав, – смущенно улыбнулась Белла.

- Я знаю, что это не мое дело, – прокашлявшись, начал отец, – но как же Джейкоб? Он уже знает, что в твоей жизни появился «влюбленный пианист»?

- Еще нет, – вздохнула Белз, снова садясь на кровати.

- Мне кажется, это не честно по отношению к нему. Ты должна была поговорить с ним, как только поняла, что твои чувства изменились.

- Я знаю, пап! Просто все так сложно, по крайней мере, было до вчерашнего вечера. Но я поговорю с Джейком, как только он вернется!

- Я только что разговаривал по телефону с Билли, и он сказал, что Джейкоб вернулся еще вчера, – выразительно изогнул бровь Чарли.

- Тогда я поговорю с ним завтра утром, – пообещала Белла, – просто сегодня такой день…

- Да-да, я понимаю, – перебил ее отец и, вздохнув, добавил: – Жаль Джейка, он отличный парень!

- Да, наверное, но, видимо, не для меня, – грустно улыбнулась Белла, продолжая невольно любоваться трогательно-нежными ромашками в своих руках.

- Что ж, сердцу не прикажешь, – поднимаясь с кровати, еще раз вздохнул Чарли, – а сейчас тебе нужно поторопиться, если ты, конечно, не хочешь опоздать.

Белла машинально взглянула на часы, безжалостно показывающие час дня.

- Черт, я же проспала! – воскликнула она, вскакивая с постели и бегая по комнате.

Едва не сбитый ею с ног Чарли, смеясь, покачал головой и вышел из комнаты.

Белла стояла в крохотной гримерке и, придирчиво рассматривая себя в немного помутневшем от времени зеркале, терпеливо ждала, когда Анжела закончит воевать со шнуровкой на рукавах ее платья.

- Фуф, готово! – шумно выдохнула она, любовно смахивая с костюма Беллы несуществующие пылинки.

- То, как ты перешила платье… ммм… ты просто волшебница! – улыбнулась Белз.

- А ты настоящая красавица! – покраснев от смущения, ответила девушка.

- Полностью с тобой согласен! – в приоткрывшуюся дверь гримерки просунулась голова Эдварда.

- Ну, ладно… я пойду, да? – прокашлявшись, пробормотала Анжела, вмиг почувствовавшая себя здесь лишней.

Каллен распахнул дверь, пропуская выходящую в коридор девушку, и прошел в комнату, ни на секунду не отводя восхищенного взгляда от своей любимой.

Облаченная в платье из тяжелой рубиново-красной тафты Белла была настоящей Джульеттой времен Шекспира. Завышенная линия талии, подчеркнутая широким бархатным поясом на тон темнее, золотое шитье вдоль манжет на рукавах и изящная паутина золотых кружев на воротничке подчеркивали ее хрупкость и белизну фарфоровой кожи. Каскад каштановых волос был любовно уложен мастерицей Анжелой в замысловатую прическу, дополненную шляпкой-Джульеткой. На щеках Белз играл легкий румянец, а глаза светились лихорадочным огнем волнения.

- Увидев тебя, Ромео отравился бы еще раз… от зависти ко мне! – улыбнулся Эдвард, медленно приближаясь к Белле. – Ты прекрасна. Джульетта не обладала и одной сотой твоей красоты!

- Да ладно тебе! – смущенно улыбнулась девушка, закрывая ладонями пылающие щеки. – Ты тоже выглядишь сногсшибательно. Эта темно-серая курточка, чулки… так эротично…

- И жутко неудобно… – добавил Эдвард, положив свои руки на плечи Беллы. – И вообще, мне кажется, что я похож на клоуна.

- Вот уж точно нет! – фыркнула она, заглядывая в зеленые глаза парня, в которых плясали лукавые искорки. – Эдвард…

- Ммм?.. – Каллен осторожно притянул к себе Белз и легонько пробежался губами вдоль ее шеи.

- Почему на этот раз именно ромашки? – прошептала девушка, обвивая руками шею Эдварда.

- Они тебе не понравились? – замерев, настороженно спросил он.

- Что ты! Они такие… – Белла улыбнулась и прикрыла глаза, пытаясь подобрать подходящие слова.

- Нежные, чистые, солнечные… – подсказал Каллен, легонько касаясь губами уголка рта девушки.

- Да… – выдохнула она, чувствуя, как ее тело тает в его ласковых руках.

- Вот и ответ на твой вопрос: они такие же, как и ты… – парень провел губами вдоль губ Беллы, срывая с них едва слышный стон, а затем нежно поцеловал другой уголок ее рта.

- Эдвард… – хрипло прошептала девушка.

Каллен просунул кончик языка между губ любимой, проводя им слева направо и обратно, а затем стал легонько касаться своими губами ее губ, постепенно прокладывая вдоль линии скулы влажную дорожку к столь соблазнительному ушку Беллы. Достигнув заветной цели, Эдвард поцеловал девушку за ухом и, обхватив мочку зубами, легонько оттянул ее вниз.

Каллен, как истинный гурман, наслаждался неповторимо-пьянящим ароматом Беллы, который был сладким, нежным, с солнечными нотками, он был ее продолжением. Эдвард с упоением ощущал каждую клеточку бархатистой кожи, контролируя свою страсть, неторопливо изучал изгиб совершенной белоснежной шеи любимой девушки и нежно, неторопливо, мучительно-томяще он сводил ее с ума, даря острое блаженство умелыми ласками.