- Да, это было бы замечательно! – согласно закивал Чарли, приглаживая усы, чтобы спрятать от бывшей жены победную улыбку на своём лице.

Шеф Свон позволил ей заботливо довести себя до машины и бережно усадить. Он откинулся на спинку сиденья и всем телом развернулся к Рене, почти упираясь коленом в рычаг коробки передач. Она завела мотор, нажала на кнопку магнитолы и тронулась с места. Салон автомобиля заполнил чуть хрипловатый голос Стинга.

Чарли перемотал на несколько песен вперёд и прибавил звук – очередной намёк, на этот раз столь очевидный, что не заметить его было уже нереально.

- «Разве я требую невозможного?

Неужели это настолько невероятно,

Что ты и я вскоре сможем

Прийти к своего рода договоренности?» – запел Стинг.

Чарли всматривался в лицо Рене, сначала просто пытаясь найти на нём подтверждение тому, что она всё поняла, догадалась, но тут же до такой степени увлёкся, что стал просто наслаждаться каждой её чертой, каждым, едва уловимым движением губ, взмахом ресниц, каждым мазком света, оставляемым на сливочной коже фарами встречных машин.

- «Я не обещаю луну с неба,

Не обещаю радугу,

Лишь практическое решение

Для одиноких людей…

… Надежным плечом для тебя.

Что же плохого в том,

Чтобы быть моей женой?» – продолжал настаивать Стинг, озвучивая мысли Чарли вслух.

Как же случилось, что эта женщина стала значить для него так много? В какой момент получила безграничную власть над ним? Только в её силах было подарить ему наивысшее счастье и причинить острейшую боль. Бог свидетель, после ухода Рене Чарли честно пытался зажить нормальной жизнью, но из этого ничего не вышло, и со временем он перестал даже пытаться. Без неё всё ощущалось будто вполсилы: полурадость, полуболь, полустрах, полусчастье, полупечаль – полужизнь… И сам Чарли перестал быть цельным. Эдакий ПолуЧарли – жалкая пародия на самого себя.

- «Возможно, это не тот роман,

Который ты себе представляла,

Но ты смогла бы научиться любить меня,

Со временем…» – печально закончил Стинг.

Вероятно, Чарли только показалось, но на последних словах по лицу Рене пробежала тень, а руки крепче сжали руль. Свон закрыл глаза и сделал вид, что задремал.

- Слава Богу, пришли! – выдохнула Рене, переступая порог дома с буквально повисшим на ней Чарли. – Ещё совсем чуть-чуть – и диван.

Сделав несколько неуверенных шагов в полумраке гостиной, она вдруг споткнулась о его ногу, и уже через мгновение оказалась прижата к полу нависшим над ней Чарли.

- Прости, надеюсь, ты не ушиблась? Я старался падать осторожно, – совершенно трезвым голосом проговорил он.

- Ах ты обманщик! Ты ведь совсем не пьян! – возмущенно воскликнула Рене, стукнув его кулаком в плечо. Этот удар, нанесённый вполсилы, был настолько слаб, что Чарли не почувствовал даже намёка на боль. Он схватил её руку, всё ещё упиравшуюся ему в плечо, и прижал к полу.

- Конечно нет, – не стал отпираться Свон. – Я просто коварный маньяк, обманом заманивший жертву в своё логово. Как тебе такой расклад?

Глаза Рене мерцали в темноте, словно два драгоценных камня, тая в себе опасность и величайшее искушение, которому так трудно было сопротивляться.

- Мне стоит кричать и звать на помощь? – в её голосе явно слышался вызов.

- Не знаю, решай сама.

Чарли не помнил, когда в последний раз они с Рене были так близки. Он чувствовал её под собой каждым миллиметром тела: чувствовал её тепло, стаккато пульса, пряный аромат кожи. Расстояние между ними было настолько мало, что нестерпимо хотелось сократить его ещё больше, стереть последние преграды, нарушить запреты, раствориться в ней без остатка, исчезнуть без следа.

Он накрыл её губы своими, терзая их жадно, бесцеремонно, словно варвар, вторгшийся на чужую территорию, беря в плен, подчиняя, сминая всё на своём пути. Этот поцелуй был самым болезненным удовольствием и самой сладкой болью, он возносил до небес и низвергал в бездну, пьянил ароматом дикого мёда и горечью долгой разлуки.

Чарли заставил себя оторваться от Рене, только когда дышать стало совершенно невозможно. Даже в темноте было видно, как пылают её губы и кожа вокруг них.

- Я ещё никогда не целовалась с усатым мужчиной, – прошептала она первое пришедшее в голову, чтобы хотя бы звуком собственного голоса заполнить пустоту пространства, вновь образовавшегося между ними.

- Значит, я снова стал у тебя первым, – улыбнулся Чарли, неторопливо проводя рукой по её ноге вверх – туда, где заканчивались кружева чулок и начиналась бархатистая кожа.

Рене запрокинула голову и засмеялась. Свон, как заворожённый, смотрел на её длинную обнажённую шею, со всей очевидностью понимая: уже больше никогда и ни за что он не позволит этой женщине исчезнуть из его жизни.

- Ты выйдешь за меня замуж, – снова крепко прижимая Рене к полу, проговорил Чарли, скорее утверждая, нежели спрашивая.

- Я должна согласиться прямо сейчас, или у меня есть время подумать? – её руки взметнулись вверх, оплетая его шею, прижимая его ещё ближе, хотя, казалось, ближе уже некуда.

- Да, до утра. Но вряд ли сегодня ночью ты сможешь хоть о чём-нибудь думать…

Наконец пальцы Чарли нашли замок на платье Рене и безжалостно рванули его вниз.

====== Эпилог ======

3 месяца спустя…

Две женщины стояли перед огромным зеркалом, придирчиво рассматривая своё отражение, чтобы не допустить даже малейшего изъяна в причёске или макияже. В такой день, как сегодняшний, всё должно было быть идеальным, особенно сама невеста и её дочь.

Рене повернулась боком и ещё раз разгладила на себе кремовое кружевное платье.

- Тебе не кажется, что становится уже заметно? – задумчиво спросила она, положив ладонь на совершенно плоский живот, а затем намеренно выпятила его вперёд, прогнув спину.

- На десятой неделе, мам? Ты серьёзно? – рассмеялась Белла, обнимая её за плечи. – Если чья беременность и видна невооружённым глазом, то это моя!

- Ты ж моя булочка! – ласково пропела Рене, погладив огромный живот дочери, который было не под силу скрыть даже широкому шифоновому платью цвета морской волны.

- Скоро и ты будешь такой же, – «успокоила» её Белла.

- Жду не дождусь, серьёзно! – Рене снова переложила руки на свой живот. – Может, рожать в сорок пять лет – это безумие, но мне плевать, что подумают люди. Уже давно я не чувствовала себя такой счастливой! И всё благодаря твоему отцу… Я так люблю его, Белла!

- Мама! – Изабелла порывисто обняла Рене. – Я так рада за вас с папой! Я вас очень-очень люблю!

В дверь постучали, а затем в комнату вошёл Эдвард. Женщины поспешно отпрянули друг от друга, словно он застукал их за чем-то секретным.

- Не хочу вас торопить, но только что позвонил Эммет и сказал, что шеф Свон уже сам не свой, говорит: даже в первый раз не волновался так, как сегодня. Думаю, не стоит заставлять его ждать.

Он подошёл к Белле сзади, обнял, положив руки на её живот, и нежно поцеловал за ушком:

- Выглядишь, как ослепительная сирена, завлекающая моряков.

- Скорее уж, как огромный айсберг посреди океана, – рассмеялась та, накрыв руки мужа своими.

Эдвард засмеялся в ответ, щекоча губами шею Беллы. В эту минуту он почувствовал, как ребёнок толкается у неё внутри.

- И тебе привет, карамелька! – нараспев проговорил Каллен, погладив указательным пальцем бугорок, выступивший на её животе.

- Вы тоже сегодня необыкновенно обворожительны, – обращаясь к Рене, улыбнулся Эдвард.

– Чарли будет ослеплён.

- Спасибо, дорогой! – щёки невесты порозовели от удовольствия. – Позвони, пожалуйста, Эммету. Скажи, что мы выезжаем через пять минут.

- Хорошо, только поторопите Роуз: по-моему, она уже битых полчаса торчит в ванной.

Стоил Эдварду выйти, как в комнату влетела Розали, излучая буквально осязаемые волны абсолютного счастья. Её лицо раскраснелось, из причёски выбилось несколько прядей, а глаза победно сияли, словно их обладательница только что сорвала сногсшибательный джек-пот.