- А че ей будет? Лучше туда посмотри...
С северо-запада к ним быстро приближались огоньки зафрахтованного тягача-эвакуатора...
* * *
...Огромная, более похожая на зал, овальная комната. Отделанная белым. Почти в середине, но все же немного смещенный к высоким ажурным окнам, круглый стол и множество кресел вокруг. Такие же кресла вдоль стен, в два ряда. И одетые в черное фигуры людей за столом. Пятеро со стороны окон, двое - по другую. Четкие, почти лишенные эмоций, голоса.
Выездное заседание Комиссии по присуждению премии Баркли - премии за достижение человеком центра Земли.
Уже заслушаны документированные данные и только-только начались прения. В качестве главного оппонента со стороны Комиссии выступает Джон Майртон - амбициозный двадцатидевятилетний профессор кафедры геофизики Массачусетского университета. Вальяжно, с видом явного превосходства закинув руку на спинку, расположившийся в предложенном ему кресле.
- И так, господин Силухов, - голос Майртона звучит дружелюбно, даже по-приятельски, - Вы утверждаете, что аппарат "Нырятель" был построен на Ваши личные средства? Дороговато, не правда ли? Кстати, какое странное название Вы выбрали: "Нырятель"...
- Название - чисто рабочий момент, - старик сделал вид, что не заметил первого укола. - И, насколько я понимаю, не имеет никакого отношения к рассматриваемому здесь вопросу. А что до средств - то до недавнего времени я являлся главой транссистемной биоресурсной корпорации и в документах, представленных Комиссии, это указано.
- То есть Вы хотите сказать, что употребили свое служебное положение в угоду своим собственным амбициям?
- То есть я хочу сказать, что употребил свое состояние для осуществления своей собственной мечты.
- Лишив средств своих наследников?
- Которых у меня нет. Прочитайте внимательно документы, я одинок.
- Прошу прощенья. Я, видимо, упустил этот факт из виду. Но, все же, как Вам удалось создать аппарат, подобный "Нырятелю", сохранив это в тайне? - Джон вновь сделал легкий, почти незаметный упор на неудачном названии машины.
- Я и не собирался создавать "Нырятель", - Дмитрий Дмитриевич также акцентировал название машины, - в тайне. Просто разные части делались на разных заводах, часть - за пределами Земли, а сборочный цех я организовал у себя на вилле, в Подмосковье.
- Странно... Это очень напоминает одну древнюю историю... Жюль Верн, кажется?
- Не могу ответить по поводу Жюля Верна. Он мне не известен. Тем более что и это замечание, на мой взгляд, не имеет отношения к рассматриваемому вопросу.
- Действительно, господин Майртон, какое отношение имеет Жюль Верн к теме нашего собрания? - вмешался председатель Комиссии Брукштейн, ученый в годах Силухова. - И кто это такой?
- Вы правы, древний писатель-фантаст, живший более трехсот лет назад, не имеет отношения к данному обсуждению. Просто у него есть произведение, где описан точно такой же способ тайной постройки корабля. Но там - фантазия, очень похожая на реальность, а здесь - реальность, слишком похожая на фантазию... Скажите, господин Силухов, во сколько обошлась Вам постройка "Нырятеля", и какое Вы имели состояние на начало его постройки?
- Мое состояние на начало постройки составляло тридцать миллиардов единиц. Истрачено практически все.
- То есть можно сказать, что, если Вы не получите премию, Вы будете лишены средств?
- Не совсем так. Но придется переселиться в недорогую квартиру.
- А знаете ли Вы размер премии, на которую Вы претендуете?
- Двести миллионов.
- Вот! - Майртон многозначительно поднял вверх указательный палец. - Вы потратили тридцать миллиардов на сомнительную возможность получить двести миллионов. Вы же предприниматель! Довольно нелогичное поведение...
* * *
Свет в сборочном ангаре был не просто ярким, он резал глаза. На куполообразной крыше, на стенах, колоннах, везде, где только можно было установить устройство, способное добавить освещенности хоть скромную толику люксов, везде оно было установлено. Даже в пол были вмонтированы небольшие подсвечивающие лампы. И все это горело и сияло так, что, казалось, проще ослепнуть, чем вынести хотя бы пятиминутное пребывание рядом с веретенообразной машиной, стоящей на длинном стапеле прямо посередине площадки.
Но это только казалось.
Около машины стояли двое в рабочих робах и света им явно недоставало. Можно считать насмешкой, но каждый из них, имея дополнительный фонарь, укрепленный на голове, держал еще один в руках. Монотонно-медленно продвигаясь вдоль увитого спиралями корпуса и придирчиво осматривая обшивку, они постоянно использовали оба источника света.
Главная база "Нырятеля". Подмосковье.
После испытания в Каракумах машину доставили сюда, удалили белый налет, и теперь она вновь приобрела свой изначальный радикально-черный цвет с белесоватыми вставками на грунтозацепных участках пластин. Лишь с одной стороны виднелась небольшая коричневатая нашлепка. Именно около нее и остановились проверяющие.
- Вот он, отказавший клапан. Видимо, когда возвращались в верхнюю мантию, произошла закупорка... - Дмитрий Дмитриевич еще раз внимательно осмотрел нашлепку. - Конечно, можно считать - ничего страшного. Но не понятно - как?
- Да ладно Вам! - Юрку уже давно допекло детальное обследование каждого винтика аппарата. - Ни ультразвук, ни рентген ничего не выявили. А уж как мы с Вами поплавали в Каракумах! Скорее всего, это - просто из-за большой скорости входа в остывшие слои...
