Палящее жгучее солнце уже склонилось к закату, но даже наступающий вечер не принес желанной прохлады в это иссушенное зноем место. Лишь немного удлинились тени, отбрасываемые редкими кустарниками, да начал стихать противный, поднимающий тонкую пелену пыли, суховей.
Пустыня. Вымершее царство. Ни одного движения вокруг, кроме изредка осыпающегося песка на грядах. На сотни километров.
Тишина. Почти абсолютная. До рези в ушах. И только не понятно откуда нарастающий гул. Сначала даже не слышимый, а лишь ощущаемый каким-то беспокойным внутренним чувством. Будто бы что-то. Большое. Огромное. Идет сюда, но пока еще далеко.
Потекший без причины песок и быстроногая ящерица, раньше времени побежавшая по еще не начавшему остывать песку.
И гул, уже переставший быть просто ощущаемым. Нарастающий, грозный. Словно сама пустыня решила напомнить о себе.
Там кто-то был. Под этим слоем вечного песка.
Огромная серая гряда задрожала при его приближении и, не выдержав напора, взорвалась фонтаном, выбросив наружу искрящееся в лучах еще не зашедшего солнца тело.
С оглушительным ревом пролетев по воздуху около пятидесяти метров, тело врезалось в следующую гряду, и, подняв в воздух еще большее облако пыли, остановилось.
Машина, не понятно зачем и как оказавшаяся в этих краях. Ее длинное веретенообразное тело увивали мощные спиралеобразные полосы, придавая схожесть с огромным землепроходным буром. Только закручены спирали были в разные стороны, как будто кто-то, посмеявшись над всеми принятыми нормами, решил сделать из обычного сверла посмешище. И лишь приглядевшись, можно было различить места стыков спиралей и догадаться, что во время движения машины они просто раскручиваются в разные стороны.
Вскоре, сквозь начавшую оседать пыль, стали различимы и мощные, похожие на шипы, пластины, из которых были навиты спирали, и натуральный черный цвет обшивки под блестящим, похожим на стекло, налетом.
Машина не двигалась. Вылетев огромным снарядом из одной гряды и благополучно успокоившись на другой, теперь она словно отдыхала. Шло время. Воздух очистился от пыли, а солнце почти полностью зашло. Жара, безраздельно властвовавшая здесь днем, понемногу отступила. Зашевелился песок. Пустыня подала признаки жизни. Покатилась в поисках добычи прятавшаяся на ветке акации гюрза...
И вновь тишина поглотила этот мир. Только редкое шуршание песка...
Машина ожила. Тук-тук-тук. Тук-тик-так... Мерное, похожее на тиканье старомодного будильника, клацание. Закрутилась одна из спиралей и тут же остановилась. Звуки изнутри металлического корпуса стали размереннее и четче.
Темнота почти полностью покрыла этот уголок пустыни, когда совсем рядом с песком откинулась часть обшивки. Вместо скрывшегося солнца песок осветил сноп света, брызнувший из открытого люка...
- Вылезай, что ли, Дим Димыч, охладись, - Юрка, весело попыхивая сигаретой, сидел в лужице света около машины.
В ответ - старческое сопение. Сначала из люка показалась голова, сплошь покрытая всколоченной белесой растительностью, и только потом, отдуваясь и кряхтя, сам Дим Димыч.
Нескладный, угловатый старичок лет семидесяти-восьмидесяти, с тонкими, похожими на соломины руками и кругленьким, выпяченным далеко вперед, брюшком. Было видно, как нелегко ползти ему по более похожему на мышиный лазу, но делал он это с завидным упорством.
Наконец паровозоподобное пыхтение Дим Димыча стихло. Ему удалось выбраться наружу, и теперь он просто отдыхал, обессилено замерев на песке. Понадобилась добрая пара минут, чтобы он вновь собрался с силами и медленно поднялся на ноги.
Юрка, для молодого организма которого плевое дело проскочить в любую щель, иронически наблюдал за стариком. При желании, он мог бы запросто вытащить из машины своего неуклюжего спутника, но Дим Димыч не терпел подобной помощи и мог оскорбиться.
- А здесь не прохладно, - заметил старик, поежившись от набежавшего ветерка, - здесь холодно.
- Простой озноб после жары в кабине, - безразлично ответил Юрка.
- Ты же знаешь, что для моих костей холод - дело хреновое.
- Как хочешь... Обратный путь в конуру никто не закрывал.
Дим Димыч опустился на четвереньки и заглянул в лаз, но его что-то остановило. Видимо, нелегкий путь по метровому тоннелю в тесную, душную капсулу, только для того, чтобы потом опять вылезать...
- Ладно, - после недолгих раздумий старик поднялся на ноги. - Побуду на свежем воздухе. Маяк-то включил? Когда нас заберут?
- Полчаса максимум. Они уже на подлете.
- И все-таки здесь холодно. Надо пройтись, - достав из кармана небольшой фонарик, Дим Димыч, прихрамывая, засеменил вдоль машины.
- Под ноги смотри, - крикнул Юрка. - Здесь всяких тварей...
- Без сопливых обойдусь...
Мощный синеватый луч фонарика заскользил по корпусу машины. Вблизи, на расстоянии вытянутой руки, ее вид не был таким ровным и гладким. Скорее она походила на лоскутное одеяло, сшитое нерадивой хозяйкой. На обшивке здесь и там виднелись заплатки, явно не подходившие по размеру к тем местам, где были наложены. И, в довершение, все это покрывала белесая корка с многочисленными наростами-шипами.
Дим Димыч с размаху ударил небольшим геологическим молотком по одному из наростов. Потребовалось несколько ударов, прежде чем удалось отколоть небольшой кусок налета, освободив пластину обшивки.
Старик мягко ударил в центр обнаженного металла. В ответ раздался ровный металлический тон.
- Юрка, а обшивка-то - просто блеск, - улыбнулся Дим Димыч.
