- Понял, понял.

  - Вот. Так-то лучше, - удовлетворенно заметил оперативник. - А теперь схватил бутерброд и доел его до последней крошки.

  - А вы, вы сами? Почему вы ничего не едите?

  - Сам удивляюсь.

  Отдых на камнях был кратким. Уже через несколько минут они, перелезая с валуна на валун, вновь двинулись дальше. Но вскоре место прошлогоднего обвала закончилось, и дорога приобрела более-менее цивилизованный вид. По крайней мере, прыгать более не приходилось.

  Поднявшееся солнце слепило. Стало жарко. Вместе с потом начали быстро уходить силы. Игорь достал фляжку.

  - Давай понемногу, - протянул он ее своему спутнику. - Ничего, через час - полтора выйдем к ручью.

  Оперативник со снисходительной улыбкой смотрел, как Натан начал жадно глотать влагу. Пузан смог оторваться только тогда, когда в баклаге почти ничего не осталось. Он со смущением передал сосуд своему спасителю. Игорь безмятежно допил остатки и сунул опустевшую флягу обратно в карман. "Все нормально", - как бы говорил его спокойный вид.

  Ущелье блистало изумительной красотой. Изумрудно-зеленая растительность, уходящие далеко вверх скалы, игра света и теней на белесо-серых утесах и приятный, свежий, напоенный ароматом цветов и травы, воздух. Казалось, будто ты оказался в какой-то нереально доброй сказке. Хотя находившимся здесь и сейчас путникам именно так и не казалось. Несмотря на то, что Игорь все чаще и чаще устраивал привалы, что теперь они шли вдоль ручья, и воды было вдоволь, Натан Иванович все более и более терял силы и двигался все медленнее. Для него это был настоящий ад.

  Спустя несколько часов впереди показались какие-то строения. Игорь приказал двигаться как можно тише. Стараясь избегать открытых мест, путники подобрались ближе. Спрятавшись за камнями, щедро накиданными повсюду, теперь они внимательно изучали окружающую обстановку. Вернее, вооружившись биноклем, изучал Трилицев, а Натан Иванович просто лежал на спине, радуясь возможности хоть немного отдохнуть.

  Впереди виднелся отдельно стоявший дом с подворьем, обнесенным невысоким каменным забором. Внутри тихо. Ни души. Только пара УАЗов да старенький, видавший виды "Дефендер". Но если машины во дворе, то должны быть и люди. У Игоря засосало под ложечкой. Все-таки они опоздали. Здесь их ждут.

  - Ну что там?

  - Хреново. Здесь где-то должен быть мой напарник, но, похоже, что нас опередили.

  - И что теперь?

  - Придется ждать ночи. Хотя надо подумать...

  Игорь вновь взлетел. Еще раз пристально осмотрев окрестности, направился к дому. Легко перемахнул через забор, заглянул в ближайший сарай. Никого. В других сараях - тоже. Теперь - дом. В центральной комнате Эльвира. Ее сжатая в кулак правая рука покоится на громадной деревянной столешнице, а большой палец вытянут вертикально вверх. Значит, она каким-то образом догадалась о присутствии своего напарника и дает знак. И, значит, здесь все чисто. Игорь вернулся к объекту.

  - Оказывается, все гораздо лучше. Пошли.

  Не таясь более за камнями, они в полный рост отправились в сторону одинокого поселения.

  - Привет, Эльвира, - спокойно поздоровался Игорь, входя в дом. - Как тут?

  - Все о"кей, - напарница даже не удивилась их приходу. - А у тебя?

  - Тоже, - парень осмотрелся. Направился было к двери, ведущей в соседнюю комнату.

  - Э-э, а вот туда не надо, - предостерегающе сообщила девушка.

  - А что такое?

  Эльвира смутилась.

  - Видишь ли, хозяева дома почему-то решили, что всемером им не стоит бояться одинокой туристки, по ошибке забредшей в их владения. А потом приехали еще несколько на двух УАЗиках и тоже решили, что хамство - лучшая черта характера.

  - И теперь они все там?

  - Куда-то же их надо было сложить.

  - Понятно, значит, туда не пойдем. Ну а где можно помыться?

  - В бане, я там уже все приготовила.

  - Ну что же, Натан Иванович, будем мыться, бриться, переодеваться! - парень бодро потащил пузана в баню. - Приказ следующий: через полчаса стать совсем другим человеком!

  Через час отмытый Натан Иванович сидел на стуле перед Эльвирой и ежился от щекотки, которая доставляла ему маникюрная кисточка. Довольно быстро из лысеющего человека, которому под шестьдесят, он превратился в семидесятилетнего, с плешивой бородкой и довольно густой шевелюрой на голове. Разодранный костюм сняли, упаковали в баул, его место заняли легкая тенниска с накинутой поверх ветровкой, обширные брюки-бананы и легкие полуспортивные туфли. На голову нахлобучили видавшую виды широкополую панаму.

  Достав из небольшого рюкзачка паспорт, Игорь критически сличил произведение Эльвиры с фотографией.

  - Похож, - удовлетворенно произнес он и протянул документы Натану Ивановичу. - Теперь вы Прохор Моисеевич Рубинштейн. Удивлены? А вот я не удивлюсь, если, в конце концов, окажется, что на самом деле вы никакой не Натан Иванович. Так что, в путь. Через семь часов поезд. Где будем садиться?

  - В городе опасно. Взяла билеты с промежуточной. На машине успеем.

  - Будем надеяться, "Рейндж" не подведет.

  11 июня 20**года

  Когда далеко за полночь трое утомленных туристов садились в вагон, заспанная проводница едва взглянула на их билеты.