Хижина Трофима располагалась в отдалении от основного поселка, за третьим кольцом носителя – почти у самой головы. Так сложилось исторически – они с Лисицей присоединились к селению совсем недавно, и места между четвертым и пятым кольцами гигантского червя просто не было. Пришлось селиться в «не престижном районе». В этот раз такая отдаленность сыграла на руку, жилище, в отличие от многих других не пострадало от катаклизма. Ни Трофима, ни, особенно Ольгу, такое отшельничество не волновало. Девушка так и не смогла до конца влиться в сложившееся общество жителей комунны, и потому даже рада была, что соседи предпочитают лишний раз не бить ноги, перебираясь через кольцо, чтобы навестить «приблуд». Деду же по большому счету было и вовсе наплевать на соседей.
Вот и сейчас, несмотря на творящийся в поселке хаос, мужчина не спешил присоединяться к собранию жителей. Войдя в хижину, Трофим проскакал к одной из полок, порылся среди книг, рассыпавшихся от сотрясений, и уже через минуту сосредоточенно рассматривал старый атлас. Трофим наносил какие-то пометки карандашом, чертыхался, аккуратно сводил пометки ластиком и, рисовал новые. Поразмышляв еще немного, старик вновь выругался, схватил с самодельной полки громоздкий металлический инструмент, который, Ольга помнила, назывался секстант, и, подскакивая на деревяшке, заменяющей ему левую ногу, шустро выбежал на улицу. На воспитанницу он внимания не обращал, слишком сильно был поглощен решением задачи. Ольга не обижалась. Она помнила, как счастлив был старик, когда она притащила ему этот предмет, найденный в развалинах какого-то музея лет пять назад. Помнила, как орали друг на друга они с тогдашним старостой, Андреем, когда тот попытался забрать ценный кусок металла на перековку. Тогда деда Трофима в поселке еще не слишком уважали, считали просто чудаковатым стариком, помнящим те времена, когда червей еще не было. Это позже они с Лисицей доказали свою полезность – каждый по-своему. Лисица оказалась великолепной разведчицей, ну а обширнейшие по нынешним временам знания Трофима не раз помогали односельчанам в решении бытовых проблем. Начиная от способов возделывания картошки, способа добычи воды, устройства арбалета и заканчивая конструированием простейшей доменной печи для перековки металла. С «причудами» деда смирились. С тех пор в его хижине появлялось все больше непонятных механизмов, артефактов из прошлой жизни. По большей части стараниями Ольги, но иногда и соседи приносили что-нибудь, в качестве платы за помощь. В больший восторг Трофима могли привести только книги, но их было совсем мало – с течением времени найти неповрежденные стихией становилось все сложнее. То есть развлекательной литературы-то было полно, но не она интересовала деда Трофима. Его больше привлекали вузовские учебники по техническим дисциплинам, справочники или газеты. Газеты даже больше, но только самые свежие. Те, которые выпускались уже после появления червей, пока еще не остановились типографии, а человечество не осознало, что цивилизации пришел конец.
Дед Трофим вернулся, и устало опустился на лежак.
– Не получается, – грустно констатировал он, с силой потерев лицо. – Слишком устарел справочник. Слишком большая погрешность. Эх, где теперь джипиэс, или хотя бы гугл карты?
– Что ты все со своей гуглей, деда? – возмутилась Ольга. – Вечно ты ее поминаешь! Объясни толком, чего у тебя не получается?
Мужчина снова устало вздохнул:
– Я хочу понять, куда мы ползем теперь.
– Какая разница?
– Есть у меня мысли… Впрочем, сейчас это не важно. Прости, увлекся. Обидно, когда то, что раньше не требовало вообще никаких усилий, теперь представляет такую сложную задачу! Да еще я не все знаю…
Трофим часто вспоминал о прошлых временах. Ольга относилась к его рассказам как к сказкам. Надо же, люди раньше могли разговаривать на расстоянии! Могли по небу летать, и по земле двигались на специальных повозках, которые везли всех, кто хотел по дорогам из черного ровного асфальта. Ольга верила, но представить себе такое не могла. Всплывали в памяти какие-то неясные картинки, но слишком уж неправдоподобные. Лисица и сама не знала, правда это, или навеяно рассказами Трофима – черви появились, когда ей не было еще и трех лет, и то немногое, что она могла вспомнить, давно было перекрыто более поздними воспоминаниями.
Девушка, больше не прислушиваясь к рассуждениям старика, молча закатала ему штанину и, отстегнув деревяшку, принялась смазывать культю самодельной мазью из жира и целебных трав. Сколько раз говорила деду, чтобы он чаще проделывал процедуру – все бесполезно! Упрямый старик предпочитал терпеть боль до последнего, экономя мазь. Знал, что искать необходимые для снадобья травы непросто и жалел воспитанницу.
Культя выглядела страшно, сквозь тонкую кожу на самом конце была видна кость, но девушку это не смущало. Работа была привычной, да и ей ли брезговать, если эти страшные шрамы – результат ее «лечения»? Теперь-то она догадывалась, что сделала все неправильно тогда, пять с половиной лет назад, когда нога у деда Трофима почернела и раздулась. Нужно было сделать разрез и закатать кожу наверх, а кость пилить выше. Тогда края раны можно было бы сшить, и шрам не был бы таким страшным. Впрочем, вины за неудачное лечение Лисица тоже не чувствовала. Какой спрос с двенадцатилетней девчонки? Чудо, что Трофим все же выжил, не помер. Настоящее чудо, почище летающих людей и загадочных гуглей. Как же страшно ей тогда было! Дед Трофим был горячий, как печка и почти ничего не соображал, а когда все же приходил в себя, умолял девочку отпилить ему ногу. Она долго не могла поверить, что он действительно этого хочет, а когда все же поверила, не могла решиться. А страшная болезнь тем временем поднималась все выше, и дед Трофим чувствовал себя все хуже. Страх потерять единственного близкого человека перевесил. Лисица, которую тогда еще никто так не звал, напоила бредящего мужчину водкой, которую он хранил для обеззараживания ран, и отпилила больную ногу ножовкой по металлу.
Тяжелое тогда было время. Целый месяц они с Трофимом голодали, потому что Ольга боялась оставлять мужчину надолго, не могла ходить на поиски пищи. В те минуты, когда он приходил в себя, он все пытался убедить девочку оставить его, говорил, что они вдвоем не выживут, а так у нее будет шанс. Ольга отказывалась, даже когда он замахивался на нее и матерился, пытаясь прогнать. Когда нога немного зажила, стало чуть полегче. Трофим смог хоть как-то передвигаться, ухаживать за собой, девочка получила возможность отлучаться надолго. Она умела находить пищу – пока Трофим не сломал ногу, он часто брал ее с собой, учил, как пользоваться самодельным луком, ставить силки, выдалбливать в мерзлой земле ямки, чтобы набрать воды. Снег топить не разрешал. Ольга, тогда еще совсем маленькая, не понимала, что такое «радиоактивные осадки», однако накрепко запомнила, что пить можно только ту воду, которая очистилась, пройдя через землю и песок.
Привычные действия умиротворяли, раздражение, вызванное неприглядным поведением односельчан, уходило. Она совсем не удивилась, когда в дверь поскреблись и на пороге появился староста Алексей. Кивком поприветствовав обоих жильцов хижины, он спросил:
– Лисица, поможешь? Надо первую группу искать. Половина мужиков, почитай, пропала. И так все кувырком, огороды порушены, треть жилищ раздавило, ползем теперь неизвестно куда – вся разведка насмарку. Еще и первая группа… Как без них народ кормить? Младших посылать на дальние расстояния? Так ведь еще неизвестно теперь, когда он остановится.
– А Лисица, значит, не младшая?! – вызверился дед. – Ее не жалко? Пусть прям так, с движущегося носителя прыгает?
– Ну чего ты, сразу, Трофим? – Алексей говорил, опустив глаза. – Кого я кроме нее пошлю? Кто вернуться сможет?
– А кого хочешь, – упрямо поджал губы кузнец. – Что, первую группу потеряли, так пускай и Ольга пропадает? Ты не хуже меня знаешь, что для добытчиков ничего страшного не произошло. Они ушли всего день назад, вернутся не раньше послезавтра. Ну, не найдут они нас на месте. Так что, потеряют? Вдоль червоточины пройти не смогут? Заблудятся? Нихрена подобного! Их искать смысла нет никакого, и тебе это прекрасно известно. Ты баб напугался, так ведь? От тебя эти истерички требуют, чтобы ты что-нибудь сделал, а ты и рад стараться. Не стыдно тебе, здоровому мужику, девчонкой прикрываться?
