Две недели – ровно столько я продержался, не видя дочери, снедаемый сомнениями. Был ли я прав или нет, противясь этому браку. Итогом стало то, что я сам приехал в замок вампира. Одинокий, стоящий на скале замок. Угольный, словно необработанный агат, с острыми пиками высоких башен, здание было окруженное дымкой тумана.

Владения Батори были издавна известны густыми хвойными лесами, в которых обитала отличная дичь, и кристально чистыми озерами, в которых водилась лучшая рыба и плодородными землями. Не смотря на дурную славу, даже во времена Кровавой графини, крестьяне здесь жили в достатке, а арендаторам было грех жаловаться.

Дочь встретила меня с распростертыми объятьями и была краше прежнего: румяная, улыбчивая и… по-прежнему человек.

Тогда-то я и призадумался о том, каков мой зять на самом деле.

Эржбет был выше меня, и рядом с ним, Аранка выглядела еще более миниатюрной. За обедом он пил только вино. В одной руке с длинными острыми ногтями он аккуратно держал бокал, а другой поглаживал крохотную ладошку моей дочери. Мы же с Аранкой ели обычную пищу. На мой вопрос о вине, Эржбет ответил, что любит вкус винограда и специй, а на деле питается животной кровью. В чем я, почему-то, усомнился. Он явно не договаривал что-то, но это не моя тайна. Лишь бы он не посмел покуситься на мою дочь. В его черных непроглядных глазах я не видел безумия, говорящего о кровожадности и желании убивать.

Примирение вышло незаметным, и мы с зятем сделали вид, что между нами ничего не было, но я всегда оставался настороже. Дочь видела мое напряжение, но ничего не говорила – давала мне время привыкнуть, пока однажды не сказала:

– Отец, я понимаю, как непросто тебе было принять решение о моем выборе. Но, пожалуйста, попытайся подружиться с Эржбетом. Он очень умен, не зря его величество ценит его и недавно наградил титулом герцога.

– Кхм, да. Я знаю, что твой супруг умело управляет своими землями, и опытнее судьи на наших территориях не найти, естественно, после его величества.

– К тому же, мне сейчас совсем не до волнений, – она многозначительно на меня посмотрела, сложив ладони на животе, который оставался пока что плоским, и я нервно сглотнул.

Домой я вернулся сам не свой. Мучимый мыслью о том, что кровопийца посмел осквернить тело моей дочери, поселить в ее утробе такого же вампира, как и он сам, я начал крушить все вокруг. Я ломал и раскидывал мебель в своем кабинете. От испуга слуги не смели подойти ко мне. Они шептались у меня за спиной, а я все думал, каково это – зачать и родить от вампира. Выживет ли Аранка?

Я стал готовить план, как избавиться от Эржбета: гнев и жажда мести обуяли меня. Я бросился к тому, кого считал достойным супругом для Аранки, хоть он им и не стал. Того, кто разделял мое мнение. Тамош согласился помочь. Я видел в его глазах блеск, а на лице улыбку. Тогда, если бы я остыл, успокоился и пригляделся к нему, то я бы понял: так улыбается настоящий безумец. Одержимый идеей убить кровопийцу только потому, что он на хорошем счету у короля, обладает добротными богатыми землями и именно его выбрала Аранка. И невеста сбежала от Тамоша под самым носом, он остался ни с чем. Но мы медлили: год, второй…

Когда моему внуку – Матиашу исполнилось три года, он уже осознавал, кто его мать и отец. Я рассказал Тамошу как проникнуть в замок Эржбета. Потому как был он защищен магией, я собственными руками раскрыл проход для будущего убийцы дочери. Я не хотел, чтобы она знала о моих планах и сказал Тамошу, что останусь за воротами, пока они расправляются с вампиром, но ни один волос не должен упасть с головы Аранки. Тогда мне было наплевать на Матиаша, я уже видел, как Эржбет поил его своей кровью, как заострились маленькие клычки во рту ребенка. Все, что я хотел – это забрать Аранку, увезти в другую страну. Я бы одурманил ее зельем – пузырек лежал в моем кармане. Минуты тянулись так долго, что мои нервы были на пределе. Я не выдержал и бросился следом за Тамошем и его слугами. Громко шагая по коридору, я услышал истошный крик дочери и выскочил во внутренний сад. Обычно Аранка устраивала здесь пикники, то качая маленького Матиаша в колыбели, то уча его ходить. Она сама занималась ребенком. В замке вампира не водилось слуг, все держалось на магии, а моя дочь не унаследовала ее от меня.

То выражение, какое я увидел на застывшем лице умирающей Аранки, живот которой проткнули мечом, я не забуду никогда. Муки боли и страха.

– Что вы наделали?! – вскричал я, бросаясь к дочери и сжимая ее окровавленную руку. Она всячески прижимала ее к животу, пытаясь остановить поток крови, но ни я, ни кто-то другой из присутствующих не владел такой сильной магией исцеления.

– Кровопийцы здесь нет, она сказала, что с утра он убыл к его величеству, – проговорил один из слуг, вытирая меч хозяина.

– Какая досада, – в голосе Тамоша звучала скука. – В любом случае, необходимо найти мальчишку: он будет приманкой. Затем мы убьем обоих.

Я смотрел на этого человека ошарашенным взглядом. И его я считал достойным Аранки?! Мне вспомнились ее слова: «В моей истории он – единственное чудовище».

Она увидела в нем то, чего не разглядел я сам. Я – маг, тот, кто от природы обладает проницательностью, кто подмечает все мелочи. Моя злоба и ненависть застили мне глаза, я был одурманен гневом, и не разглядел в Тамоше настоящего чудовища. Того, кто безжалостно убил ни в чем неповинную девушку, кто будет шантажировать вампира, а потом убьет дитя только потому, что он сын кровопийцы. Я не мог этого допустить.

– Скорее всего, он играет в галерее – это противоположная сторона от хозяйских покоев. По этому коридору направо, – я сообщил это ровным голосом, хотя, видит Всевышний, я старался, чтобы он не задрожал и не выдал мою ложь.

– Слышали? Приведите ко мне мальчишку! – приказал Тамош и слуги ринулись выполнять приказ.

– Отец… зачем ты… – пролепетала Аранка, но я перебил ее.

– Я ведь просил тебя не трогать мою дочь, – процедил я, встав с земли и в упор смотря на Тамоша.

– Она по уши в крови – ее грешную душу и тело не спасти.

– О чем ты говоришь? Как смеешь считать ее грешницей! Она чиста!

– Блудливая девка, зачавшая от кровопийцы и сейчас носящая в себе его выродка, о какой чистоте ты говоришь, маг? – последнее слово Тамош выделил, скалясь и медленно вынимая из-за пазухи кинжал.

– Чего ты добиваешься?

– Не мешай мне, я здесь дабы вершить правосудие. Кровопийцам не место среди нас ни в этом мире, ни в каком другом.

Я тяжело вздохнул и покорно склонил голову:

– Я хочу проститься с дочерью, прошу, дай нам побыть ее последние минуты наедине.

– Как вам будет угодно, пан Ракоци, – Тамош улыбнулся и медленно побрел в сторону коридора, скрывшись за стеной.

Я склонился над дочерью, проведя магическую диагностику и мои глаза расширились: то, о чем говорил Тамош, было правдой. Дочь была беременна, третий месяц. Не удивительно что я не заметил, как она немного располнела, ее лицо слегка округлилось, волосы распушились. Но сейчас, за мертвенной бледностью, я не видел ее природной красоты. Той, которая дарована любой женщине, носящей под сердцем новую жизнь.

И я – именно я, отнял все это у нее.

– Я не хотел, чтобы так случилось, я всего лишь… думал только о тебе и твоем счастье, рассчитывал, что увезу тебя от Эржбета, ты заживешь новой жизнью и тебе не придется однажды стать такой же, как он. Я буду проклят за все, – я прижимал ее холодеющую руку к своим губам, шептал, потому что не мог говорить вслух. Моя душа рвалась на части.

– Отец, позаботься о Матиаше, и тогда я прощу тебе твой грех, в этой жизни или в следующей, но прощу… Позаботься… о нем. И не дай другим причинить Эржбету вред. Я люблю его и… тебя тоже, – она с трудом говорила и хотела сказать что-то еще, но ее взгляд резко потух. Она смотрела на наши ладони и больше не двигалась, ее рука обмякла, и я в последний раз прижал к себе дочь. Последнее объятье, полное тоски и ненависти к самому себе.