– Отец подарил ей один из артефактов, – безмятежно заметила Вира. – Видимо, Стана была здесь, когда он извлекал выбранный артефакт из тайника. Вообще показывать его кому-либо нельзя, я даже Решу не сказала, где хранится достояние моего рода. Но сейчас я слишком устала, чтобы хранить эти тайны. И чтобы слушать ваши перепалки. Если не прекратите, я за себя не отвечаю.

– У ведьм хобби такое – угрожать всем и каждому? – хмыкнул Нэт.

– Нет. Нам нравится угрожать только тебе, – я гневно глянула на Кеннета и на этом закончила раздувать костер раздора: он и так горит стабильно и довольно ярко. – Артефакт – венец?

– Да, – Вира кивнула. – Влияние на сознание. В нем невозможно соврать или не ответить на поставленный вопрос.

– Эх, я бы душу продала за возможность изучить и остальные твои сокровища, – честно призналась ведьма, но быстро выкинула ненужные мысли из головы. – Нэт, переноси нас к Солону. Настало время суда.

– Как будто у тебя есть душа, – пробормотал маг, открывая портал.

Вот же сволочь! Оставил последнее слово за собой! Ну, ничего, в другой ситуации, когда злость не будет застилать глаза кровавой пеленой, а кулаки не станут сжиматься непроизвольно, я с удовольствием выиграю словесную дуэль с Делири, который совершенно не умеет проигрывать красиво.

Дом Солонов был скорее имением: с обширной территорией и огромным количеством слуг, которые сновали туда-сюда. Особенно среди них выделялись симпатичные молоденькие горничные, прачки и Лилит знает кто еще. Просто они все были худенькими, тонкими и изящными… Тихими, испуганными, забитыми…

Кажется, я зарычала. Нет, я совершенно точно не сдержала глубокий утробный звук, который сам вырвался наружу.

– Могу попробовать перенести ближе, но внутри дома я не был: побоялся не рассчитать координаты.

– Пешком пройдемся, – я решительно пошла впереди, на ходу считая, сколько магов в доме.

Один. Всего один маг – сам Солон, очевидно. Остальные – пустышки. Где же он прячет ребенка? И не убил ли после смерти жены? Впрочем, в нашей ситуации смерть была бы не самым страшным. Когда Риан изнасиловали впервые, она тоже была ребенком. Много старше дочери этого чудовища, но все же ребенком. Оставалась надежда на то, что родственные связи для отчима Виры не пустой звук.

“Готово. Подпись есть. Помощь нужна? Мы можем подлететь к вам, только придется подождать”.

“Не высовывайтесь из дома Виры, а лучше спрячьтесь в сундуке. Есть вероятность, что сыновья будут мстить за смерть отца. Не хочу, чтобы вы пострадали”.

“Сама не подставляйся, – Мара фыркнула.– Еще какие-то задания будут?”

“Помнишь шкатулку из дома Лиама, которую я тебе отдала? Попробуй ее открыть. Или хотя бы придумай несколько вариантов, как это можно сделать, чтобы я не тратила на неудачные попытки время”.

“Тебе придется рассказать, что внутри!” – честно предупредила повелительница разумов, которая без лишних вопросов взялась за задание.

“Веда, попроси Верховную Мирославу собрать Совет в полном составе в ближайшее время. Желательно к концу недели”.

“Собираешься потребовать свое место в Совете?”

“Да. И что там с общественным мнением?”

“Рахон работает. Мы договаривались встретиться сегодня. Отменить?”

“Да. Переходите в глухую оборону”.

“Поняла. Риан и Германа мы заберем с собой”.

“Не думаю, что они будут в опасности… Но ты права, лучше перестраховаться”.

Ведана ответила, что все поняла, и “выключила” мысленную связь. Через пару минут мы подошли к заднему двору дома Солона. Хотелось выломать дверь, но вместо этого я спокойно вскрыла замок и вошла. Следом порог перешагнул Кеннет, за ним Эльвира.

Задний вход привел нас на кухню, где кипела работа.

– Где Солон? – всего лишь вопрос, но все работники кухни замерли в оцепенении. – Я ненавижу повторять дважды.

– Ох, ты ж, Пресветлая Дита! – по-своему поприветствовала меня главная повариха, женщина щедрых размеров. – Ведьма! Настоящая!

– Где хозяин? – вежливо уточнила Вира.

Но повариха успокаиваться не желала:

– Я вам говорила, дурни, шо ведьмы на метлах летают! Нет жеж вы тут меня на смех подняли! Видите, дочка хозяйская с ведьмами якшается, потому и я знаю, каковы они.

– Подлые, коварные и безжалостные. Особенно вот эта синеглазая, – поведал Делири, лениво осматривая кухню. – Не советую ее злить. Отвечайте на заданный уже дважды вопрос.

– Дык с младшим сыном в кабинете заседает. Почитай, третий час оттуда не выходит, – женщина улыбнулась, сверкнув глазами и… Упала навзничь, потому что ноги ей отказали. Кто-то испуганно ахнул, кто-то повалился в обморок.

– Если кто к ней прикоснется, будет проклят, это я вам обещаю. Дом не покидать никому, иначе проблемы я вам гарантирую.

– Все-таки угрозы – ведьминское хобби, – постановил Кеннет. – Дорогие дамы, а вы не чувствуете в доме второго мага?

– Нет, – я еще больше нахмурилась и двинулась за служанкой, которая с удовольствием повела нас к хозяину, периодически бросая на повариху злорадные взгляды. – Но сейчас почувствуем.

– Ты хотела сказать “увидим”?

– Зрение – одно из пяти чувств, присущих среднестатистическому человеку. Так что не умничай, иди молча.

Замолчал, задумавшись над моими словами. До кабинета шли в тишине. Потом служанка остановилась перед запертой дверью и жестом указала на нее, так же предупреждая, что ключ только у Солона. Нас такие мелочи, как зачарованные двери, никогда не останавливали. Нет, дверь взломать или выбить было бы проблематично. Не невозможно, потому что слово это дебильное и, как мы уже успешно выяснили, ничего общего с реальностью не имеющее, но никто не мешал мне тупо разрушить стену, проломив ее потоком сырой силы, верно?

Солон Старший сидел за столом рядом с пареньком на пару лет старше меня.

– Доброго утра, миньоры, – я лучезарно улыбнулась. – Мы стучали, но вы, должно быть, не слышали.

Солон попытался встать, но упал обратно в кресло. Младший его сын не шевелился.

– Миньор Солон, Рерин, – Эльвира вежливо кивнула. – Примите мои соболезнования по поводу смерти моей матери.

– Эльвира, доченька! – хозяин дома проговорил это сквозь зубы, зло. – Это мы должны выражать сочувствие! Как никак в одночасье ты потеряла и отца, и мать… Но знаешь, в память о любимой жене, я готов взять на себя все обязательства по опеке.

– Нет необходимости, – Эльвира улыбнулась, да так, что даже меня передернуло – столько яда было в этой милой улыбке. – Я уже не являюсь обыкновенной подданной Кессаниии.

– Что? Успела выйти замуж?

– Хуже, – Кеннет сегодня был даже более язвительным, чем обычно. – Она успела стать ведьмой.

– Она всегда была ведьмой, – возразила я. – Как и ее мать. А сейчас Эльвира является частью моего Ковена, так что в вашей опеке не нуждается. Как и ее сестра.

– У Эльвиры есть сестра?

Сфальшивил, надо же! Столько лет виртуозно врал всем и каждому по поводу и без такового, а сегодня сплоховал. Ну, не беда! Это все равно не имело значения, потому что дальше я молчать не могла.

– Властью, данной мне богиней Лилит, и силой, разделенной моим Ковеном, я официально заявляю, что вы подозреваетесь в многочисленных преступлениях против жизни, чести и достоинства по меньшей мере одной женщины. Кроме того, я заявляю о своих подозрениях по поводу наличия у вас с погибшей женой общего ребенка и… Убийство супруги, пусть тоже считается моим подозрением. Готовы ли окружающие свидетельствовать, что все мои действия – законны?

– Готов, – Кеннет сложил руки на груди и кивнул.

– Готова, – поддержала Вира, жестом вытаскивая из стола отчима несколько пустых листов бумаги, перо и чернила. Все это легло на деревянную поверхность и начало самостоятельно почерком Эльвиры составлять протокол.

Рерин молча кивнул. Мы нервно переглянулись, но продолжили по намеченному плану.

– Готовы ли вы признаться в каком-либо преступлении? – издевательски протянула я, торжественно водружая артефакт Виры на голову ее отчима.