Это было вовремя. Промокшие камзол, штаны и рубаха прилипли к телу, не давая согреться.

Всё это время Ширен с любопытством рассматривала гостью Драконьего Камня. Словно спохватившись, она извинилась:

— Простите, что я обращаюсь к Вам на «ты». Гости в наших краях так редки. Я не хотела Вас обидеть.

— Ничего страшного, мы можем разговаривать и так, — улыбнулась Арья.

Она впервые видела Ширен Баратеон. Тайком, она поглядывала на её покрытую коростой щеку. В Вестеросе не было людей, выживших от серой хвори. Все погибали, либо ссылались в Валирию. Человек с подобным шрамом, был такой же редкостью, как и говорящая лошадь.

— Хорошо! — оживилась девочка. Ей явно было здесь одиноко и хотелось хоть с кем-то поговорить. — Как тебе у нас? Ты впервые на Драконьем Камне?

— Да, впервые. Здесь… необычно.

— Тоска жуткая — ты это хотела сказать?

— Нет… Но, весёлого мало.

— Здесь в последнее время разучились веселиться, — взгляд Ширен потух. — Расскажи, где ещё ты побывала? Ведь ты жила в Королевской Гавани? Я никогда не была на юге. А север? На что похож север?

— Север?.. Он как здешнее море — бескрайний, суровый и красивый. Он — самое лучшее, что есть в Вестеросе!

— А юг?

— На юге тепло. И море там другое, не такое как здесь. Оно синее-синее, местами зелёное. А иногда, вечером, когда садится солнце — золотое. Королевская Гавань — жуткий город. Тесный и грязный. Лучшее, что там есть — это сады в Красном Замке…

Вопросы Ширен всколыхнули воспоминания. Перед глазами Арьи, сменяя друг друга пронеслись величественные стены Винтерфелла, тенистые колдовские леса севера, зной и буйство красок юга… Как так смогло случиться, что в одночасье она потеряла и то и другое? У неё больше никогда не будет наставника. Нелепость разлучила её с семьей. Почему боги так жестоки к ней? Как ей вернуться домой, к родным? Кто ей теперь поможет? Ширен?..

А девочка тем временем продолжала задавать вопросы:

— Сир Давос сказал, что тебе покровительствует лорд-десница. Это правда? Говорят, он ужасный человек и никогда не улыбается!

— Вовсе не ужасный! — горячо возразила Арья. Ей надоело, что её все считали несчастной заблудшей овечкой в лапах льва. — Он всегда был справедлив ко мне. Позволил учиться. Защищал меня и сестру перед королём. И он улыбается. Правда, очень редко. И далеко не всем.

— Да-а, — протянула Ширен. Казалось, она была разочарована — нарисованное в её воображении чудовище полулев, получеловек, оказалось вполне обычным лордом. — Так он тебе понравился? Тебе было хорошо жить у него?

Арья растерялась — так просто и открыто о Тайвине Ланнистере её ещё никто не спрашивал. Седьмое пекло! Да, ей нравилось жить под его покровительством, учиться разным наукам, нравились его подарки, его снисходительность к просьбам Арьи, её увлечению оружием… его внимательность и терпеливость в вопросах, касавшихся её семьи… их совместные беседы и прогулки… И она всего этого лишилась, без малейшего шанса вернуть обратно! Перед глазами Арьи вновь всплыл образ лорда Тайвина — с посеребрёнными годами волосами и строгим лицом, сейчас немного грустным и укоризненным …

Резко встряхнув головой, словно отгоняя тоскливые мысли, Арья уклончиво ответила:

— Если бы не Джоффри и его мать, жизнь в Красном замке была бы гораздо лучше! Они оба — чудовища!

— Мой отец называет его узурпатором. Говорит, что он — бастард дяди Роберта. Ведь это твой отец выяснил?

— И за это его убили.

— Прости. Мне жаль, — сочувственно произнесла Ширен. — А, Бес? Неужели он тоже не такой ужасный, как о нём говорят?

— Он вовсе не Бес! Лорд Тирион очень добр. У него много смешных историй. Тому, кому он станет другом, очень повезёт! — возмутилась Арья.

— Так твоей сестре повезло, что он стал её мужем?

— Что-о-о?!

— Ты не знала? Твоя сестра вышла замуж за Тириона Ланнистера, — Ширен удивленно смотрела на Арью, сложившуюся пополам от хохота.

«Санса!.. Жена!.. Тириона!.. Вот повезло, так повезло!.. Да она не в состоянии и сотой доли его ума оценить! Ей лишь бы муж рыцарем был, а она — его леди! Ну что, сестричка, боги посмеялись над тобой? Ты была готова терпеть своего златовласого принца, в упор не замечая все его мерзости. Будешь ли ты терпеть уродство Тириона, в упор не замечая его достоинства?..» — от накатившего истерического смеха Арье стало трудно дышать. Первая реакция, на новость сменилась угрызениями совести — как-никак сестру выдали замуж насильно. Не по любви же она вышла за карлика? Впрочем, если бы у неё, у Арьи, был выбор — она сотню раз предпочла бы стать женой Тириона, чем Уолдерна Фрея. Что ж, хотя бы за безопасность сестры не стоит теперь беспокоиться. Тирион не допустит ничего плохого. Да и что может случиться с тёткой короля по фамилии Ланнистер!

Появившийся на пороге комнаты, отведённой Арье Старк, сир Давос с удивлением смотрел на приступ её веселья. Успокоившись, Арья пояснила:

— Простите, я.., просто, эта новость…

С сочувствием глядя на гостью Драконьего Камня, Десница Станниса Баратеона не знал, как приступить к разговору, а потому решил не тянуть:

— Вот. Получили с вороном.

Арье на ладонь лёг маленький свёрнутый листок. Ничего не понимая, она развернула письмо. Строки, написанные мелким убористым почерком, сообщали о смерти Талиссы Старк и неудачах постигших короля Севера — покинувшего его Русе Болтона и отказавшегося предоставить людей Уолдера Фрея. И… побеге Арьи Старк.

«Но.., я не сбежала. Я…». Подняв глаза на сира Давоса, Арья увидела грусть и сочувствие на его лице. До неё стал доходить смысл письма. Кто-то очень скурпулёзно и безо всяких эмоций описал всё, что было в Близнецах. Из столицы приехала воспитанница Тайвина Ланнистера. Одновременно с его сестрой. В эту же ночь была убита жена Робба Старка. Русе Болтон почему-то решил покинуть ряды северян. Арья Старк исчезла, поставив под угрозу союз Фреев и Старков. Обиженный лорд Уолдер, несмотря на всё-таки заключённый брак между Эдмуром Талли и его дочерью, не оправдал ожиданий короля Севера, отказавшись выделить ему людей.

Арье вспомнилась та настороженность на грани недоверия, с которой её встретили родные. То, как смотрела на неё мать, когда она разговаривала с сестрой лорда Тайвина. Словно она предатель и преступница! А она, наивная, ещё пыталась что-то сказать в защиту Ланнистеров! В защиту Тириона. Конечно, она не могла и думать, что всё так обернётся. Что у неё не будет возможности поговорить, обьяниться с матерью и братом. Но всё вышло именно так, как вышло. И вот она здесь, на Драконьем Камне, а её родные там — на бескрайних просторах Вестероса. И она уже не может ничего не сказать, не обьяснить. Раз Русе Болтон свободно покинул Близнецы, да ещё и увёл своих людей, доказательств его предательства найдено не было. Выходит, все считают, что она его просто оклеветала? А потом сбежала. Именно сбежала, потому что свидетелей её встречи с людьми красной женщины не было. Сбежала, расстроив союз Фреев и Старков! А перед этим все видели, как она разговаривала с сестрой Тайвина Ланнистера. Да и сама она приехала не откуда-то, а из столицы. Теперь понятно, что имел в виду Станнис, когда сказал, что о ней говорит весь Вестерос! Понятно, в каком свете всем видятся произошедшие события. Сможет ли она хоть когда-нибудь доказать Роббу и матери, что она не сделала ничего плохого?! Ещё недавно у неё была семья, в которую она безоговорочно верила. Был наставник, которму она доверяла. А сейчас? Что осталось у неё сейчас? Пожалуй, только Джендри — единственный друг и близкий человек на сотни лиг вокруг. Повернувшись к сиру Давосу и Ширен, Арья спросила:

— Со мной вместе приехал парень, Джендри. Вы не знаете, где он?

— Он в угловых покоях.

— Я смогу его увидеть?

— Конечно! — Ширен была рада помочь отважной чужестранке. Сир Давос не возражал. Выйдя из комнаты, леди Баратеон кивнула охране:

— Мы скоро вернёмся. Дождитесь здесь.

Оказывается, Джендри разместили совсем рядом. Тихонько постучав, Арья потянула на себя тяжёлую дверь. В первой комнате никого не было. Сквозь занавес прорисовывались пляшущие тени на стене. На секунду, ей показалось, что идёт борьба. Рванувшись вперёд, она замерла перед полупрозрачной тканью. Перед её глазами предстали Джендри, лежащий на кровати и склонившаяся над ним Мелисандра. Они были абсолютно нагими. Движения Красной женщины, её разметавшиеся волосы, белоснежные руки, скользящие по телу Джендри — в этом не было ничего общего с той страстью, что подсмотрела когда-то Арья на террасе Красного замка. Там была любовь… А здесь… Здесь что-то низменное, нечеловеческое — похоть совокупления самки и самца…