На десятом, бирюзовом, совсем как морские волны, клубке, руки сестры успокоились и обрели привычную плавность движений. Не прекращая раскладывать нитки по цветам, она продолжила прерванный разговор:

— Я рада за вас с лордом Тайвином. Вы поженились?

— Да.

— Где?

— В Винтерфелле.

— И мама не была против? — повернувшись к ней, Санса даже не пыталась скрыть удивление.

— Не-е-т.., — протянула Арья. Сестре вовсе незачем было знать о поспешной церемонии, на которую леди Кейтилин пошла лишь бы соблюсти приличия. Внезапно, вспомнив о самом важном, Арья радостно улыбнулась и сообщила: — Ты знаешь, Бран — жив! И Рикон, скорее всего, — тоже!

— Правда?! — улыбнувшись в ответ, Санса села на стул, прижав руки к груди. С головой, слегка повернутой на бок, она была похожа на сломанную куклу, которую пытались починить, да вышло плохо…

В дверь постучали.

— Леди Санса, леди Арья, вас просят спуститься! — раздался знакомый голос оруженосца Тайвина.

— Идём, — тихо произнесла Арья, заметив, как вмиг потускнели глаза сестры, а на лицо набежала тень. Идя сюда, она рассчитывала узнать, что произошло с Сансой, и чем она обязана Псу, раз так стремится проводить его в последний путь, но желание задавать вопросы отпало, как только Арья увидела её уродливый шрам.

Во дворе было немноголюдно — с десяток гвардейцев в алых плащах, да пять рыцарей с Запада. Тайвин и Джейме тоже были там. С удивлением Арья узнала Бриенну Тарт, одиноко стоявшую в стороне.

Особых речей никто не произносил. Тело Клигана накрыли жёлтым плащом с гончей, и возница тронул поводья. Глядя, как скорбный кортеж из повозки и десяти всадников, ожидавших снаружи, выехал за ворота, Арья подумала, что никогда ей ещё не доводилось присутствовать на столь странной церемонии прощания. При жизни она ни разу не слышала, чтобы хоть кто-то сказал доброе слово о покойном, а сейчас печальная тень легла чуть ли не на каждое чело. А, может, просто люди устали от войны? И каждый сейчас вспомнил о тех, кто был ему когда-то дорог?

Покосившись на Сансу, Арья подумала, что она вот-вот расплачется, хоть глаза её и были сухи. Сцепив пальцы, сестра провожала взглядом повозку с телом Пса, уже почти скрывшуюся за поворотом. Подошедшая к ней Бриенна была торжественно сурова. Казалось, время не изменило рыцаря с острова Тарт. Стоя рядом с Сансой, она старательно отводила глаза от Джейме, который даже не смотрел в её сторону, что-то обсуждая с Гленом Арлингтоном. Усмехнувшись про себя, Арья припомнила, как когда-то Тартская Дева краснела и уходила от разговоров о нём. И как резко осаживала её, когда Арья называла сира Джейме «Цареубийцей». Похоже, ничего не изменилось с тех давних времён, когда они с Бриенной спешили в Близнецы. Арье было и жаль её, и, одновременно, ей было всё равно.

Появившиеся во дворе Рендил Тарли, лорд Ройс, Русе Болтон, Джон Амбер и Робетт Гловер, следовавшие за сиром Арно, спешили на совет, который был назначен ровно на полдень. Остальные лорды уже собрались в самой большой комнате на первом этаже. Каждый, прежде чем войти в дом, отвешивал Арье сдержанный, церемониальный поклон, вынуждая её отвечать на приветствие. Сансу, всё ещё стоявшую поодаль, казалось, никто не замечал. Только Рендил Тарли оказал ей внимание, сказав пару слов.

Когда последний из лордов исчез за закрывшейся за ними дверью, Санса, по-плотнее запахнув плащ, направилась в сторону сада, что был разбит по другую сторону от дома. На Арью она даже не посмотрела.

Прикусив губу, Арья отвернулась, уставившись в глухой забор.

От того, что случилось с Сансой, Арья была в растерянности, и не знала, как себя с ней вести. Всё это было так … неправильно. Противоестественно. Умом Арья понимала, что это война, и она не щадит ни кого. Но только умом. Внутри у неё всё протестовало, не принимая сестру такой, какой она стала. Их Санса была самой красивой и должна была оставаться такой всегда. Арья, как ни старалась, но не могла думать об этой кривой женщине, с головой повёрнутой набок и мёртвым лицом, как о той Сансе, которую все они знали. Это была какая-то другая Санса. А от одной мысли об ужасном шраме, скрытым шёлковым платком, к горлу подкатывал ком, в котором всё смешалось воедино: и осознание, что уже ничего не изменить, и ощущение собственного бессилия, и жалость к сестре. Вот только жалость сейчас ей вряд ли была нужна...

Налетевший порыв ветра сорвал с Арьи капюшон и растрепал волосы. Заправив выбившиеся пряди за ухо, она в нерешительности замерла, не зная куда идти. Погрузившись в свои мысли, Арья даже не заметила, что все уже разошлись, и она осталась одна.

Всё вокруг наводило тоску и уныние — солнце вновь спряталось за тучи, висевшие столь низко, что казалось, ещё немного, и они зацепятся за крышу дома. Во дворе, под ногами, куда ни кинь взгляд, было серое месиво, напоминавшее о сотнях ног, что топтали его не первый месяц, а за забором шумела и перекликалась разными голосами Каменная Септа — южане, северяне и племена Вольного Народа заполонили улочки, которые всё ещё никак не могли оправиться от дотракийцев.

Желания выходить наружу у Арьи не было — она и так вдоволь насмотрелась на то, во что превратился город. Да и пришлось бы брать с собой охрану — Тайвин был очень требователен во всём, что касалось её безопасности. Постояв некоторое время, Арья решила прогуляться по саду.

Обогнув дом, она оказалась совершенно одна среди белёсой пелены, разлитой среди деревьев. Налетевший было ветер, заметно стих. Редкие снежинки, падавшие с неба, постепенно перешли в снегопад. Белые хлопья, кружась, оседали на всём, что попадалось на их пути: на нескошенной траве, торчавшей из-под снега длинными, сухими палками, на кустах смородины, на яблонях и грушах, тянувших в небо свои ветви.

Запрокинув голову, Арья наслаждалась тишиной и морозной свежестью. За месяцы похода, в котором её окружало столько людей, она стала забывать, как это здо́рово — стоять посреди леса, пусть и не совсем настоящего, ловить снежинки и пытаться понять, на что они похожи.

Сзади в неё что-то ткнулось и заурчало.

— Нимерия, — обернувшись, Арья потрепала за уши свою верную лютоволчицу. Та, подмигнув ей желтоватым глазом, потёрлась о её ногу и потрусила рядом.

Медленно идя между кустов, Арья дурачилась, сбивая с них снег, так, что он летел во все стороны. Нимерия, пофыркивая, отскакивала в стороны — ей явно не нравилось, что хозяйка вот-вот превратит её в ходячий сугроб. Внезапно замерев, лютоволчица зарычала и обнажила клыки.

— Кто там? — резко спросила Арья, хватаясь за Иглу.

От стены, огораживавшую сад, шла цепочка следов, почти заметённых снегом. Они обрывались у раскидистого куста со множеством веток. Маленькая фигурка, прятавшаяся за ним, принадлежала девочке, одетой в лохмотья. Нимерия присев на задние лапы, потянулась к ней, явно желая обнюхать, когда сзади раздался резкий окрик:

— Арья! Немедленно отзови свою волчицу!

Гуляя по саду, Санса давно заметила сестру, но подходить к ней не хотелось. Слишком у неё всё было хорошо. А у Сансы — одни только потери. Уже собираясь вернуться к себе, она заметила девочку, стоявшую за кустом жимолости. Почти одновременно её заметила и Арья. Девочкой была Пэт — одна из пленниц кхалла Хорро.

Арья, поглаживая Нимерию по голове, медленно обернулась. В её глазах читалось явственное недоумение. Внезапно Санса разозлилась — она испугалась, что лютоволк бросится на девочку, что тут непонятного? Резко запахнув плащ, она направилась к Пэт и Арье.

Подойдя поближе, Санса услышала странный разговор.

— Я — Пэт. А ты — Королева Короля-Льва — Звезда Севера?

— Да, — едва заметно усмехнулась её сестра.

— И ты прилетела на драконе?

— Да.

— Ух ты! А правда, что твой муж ездит на медведе?

— Нет. С чего ты взяла?

— Так говорят.

— А что ещё говорят?

— Что вы победили смерть, а сейчас победите всех пришлых. И будет мир. Что Сумеречный Лев — великан, а Звезда Севера — красивая.