Явно не ожидавший от «дочери предателя» такого непочтения, Джоффри буквально задохнулся от «праведного» гнева — тыча в неё пальцем, он никак не мог подобрать нужные ему слова:

— ... Ты, дочь предателя!..Ты забыла кто перед тобой?!!

Побледневшее лицо, расширенные зрачки, судорожно подрагивавшая рука, вскинутая с указующим перстом, направленным на них... Видеть это было невыносимо! «Ублюдок!!! Мерзкий ублюдок и убийца!!!» — появилось стойкое желание вцепиться ему в горло, и, забыв обо всём, Арья выкрикнула прямо в искажённое злобой лицо:

— Наш отец не был предателем!!! А Вы убили его!!! Убили потому что боялись!!! Вы — трус!!! Подлый…

Санса, схватив Арью за руку, с силой прижала её к себе. Еле стоя на ногах, она залепетала:

— Ваша Милость, Арья сама не знает что говорит! Она сильно расстроена… Она… Она… вспомнила…

— Что… вспомнила? — яростно дрожащий подбородок и налитые кровью глаза правителя не предвещали ничего хорошего.

— … Отца… Сегодня именины отца! И все переживания… Простите её дерзость! Она не со зла!!! Всем известно, что Вы милосердны и справедливы! Наш отец признал, что ошибался! Я сама слышала! Арьи ведь не было здесь в то время! Я ей всё расскажу, она поймёт… Простите!!!

Дыша как загнанная лошадь, Арья пыталась высвободиться из цепких объятий сестры. Но Санса слишком крепко держала её, чуть ли не затыкая ей рот собственным платьем. Как это всё было мерзко и противно!!! Унизительные извинения перед коронованным ублюдком, ложь, попытка приписать ей чуть ли не безумие на почве воспоминаний об отце! Она была там!!! Она всё видела!!! Она никогда не забудет!!!

— Его Величество и так проявил верх милосердия, позволив вам обеим жить под одной с ним крышей! — в гнетущей тишине прозвучал голос Серсеи, наполненный не меньшей яростью, чем голос её сына. Сверкнув глазами, королева кивнула охране: — Проводите сестёр в их покои.

— В… их… покои!!! — правитель Семи Королевств сорвался на фальцет.

— Мейстер осмотрит леди Арью и решит, что с её здоровьем.

— Она… назвала… меня…

— Так, как мог назвать только безумец, — мягко проговорила Серсея, взяв сына за руку. — Несомненно, переживания вылились в болезнь. Жалость, только жалость — единственное, что приходит на ум глядя на них. Жалкие создания! — полный презрения и ненависти взгляд скользнул по обнявшимся сёстрам.

Наконец-то высвободившись из цепких объятий Сансы, Арья смотрела вслед уходившим Серсее и Джоффри. Что теперь с ними будет? В тревожном предчувствии, она уже сама обняла сестру...

Через пару часов, сидя напротив своего покровителя, Арья пыталась совладать с гнетущими мыслями.

Их встреча состоялась в рабочем кабинете Десницы. Суровое лицо лорда Тайвина не предвещало ничего хорошего. И сейчас, как и некоторое время назад, её мучали тревога и… страх. Гнев Тайвина Ланнистера мог быть разрушителен. А он всё молчал, молчал. В гнетущей кабинетной тишине был слышен только скрип пера, выводящего слова на бумаге. Сидя на жёстком стуле, напротив своего покровителя, Арья чувствовала себя как никогда неуютно.

— Юная леди не хочет мне ничего сказать? — наконец-то оторвавшись от письма, поинтересовался Десница. В стальных нотках Арье послышалось рычание льва — «Услышь мой рёв!». Сегодня она посягнула на честь его Клана, его Семьи, обвинив в трусости и лжи одного из львов.

Расправив плечи, Арья с вызовом ответила:

— Джоффри оскорбил память моего отца!

— Его Величество король Джоффри Барратеон! Не забывай этого!— ярость. Едва сдерживаемые ярость и гнев явственно звучали в голосе и отражались на лице её покровителя.

— Я — Старк! И я никогда и ничего не забываю!

— В таком случае, позволь тебе напомнить, что Эддард Старк признал ошибочность своих суждений!

— Он это сделал ради Семьи!

— Тем более, тогда ты должна уважать и принять его выбор! Если ты действительно Старк и тебе важны интересы Семьи!

— Я — Старк! И интересы Семьи для меня превыше всего!

Встав из-за стола, лорд Тайвин приблизился к неподвижно замершей Арье. Опершись о спинку её стула, Десница наклонился к своей воспитаннице — зелёные глаза в упор смотрели в серые.

— Тогда помни об этом, всякий раз поддаваясь своим эмоциям. Твоя личная обида — это твоя личная обида. Никогда ни один Дом не одержит победу, если будет ставить интересы отдельных его отпрысков выше интересов Семьи.

Арья напряжённо слушала наставника. Его вновь ставший тихим низкий голос гипнотизировал, пристальный взгляд завораживал. Никогда он ещё не был столь безапелляционно суров с ней.

— Помни об этом, девочка. Помни сейчас. Помни потом, когда закончится эта война. Нам суждено было родиться теми, кому дано определять судьбу Королевства. Мы в ответе за то, что наше по праву. Отец, мать, брат, сестра — такие-же отдельные члены Семьи как и мы сами. Вправе ли мы ставить их интересы превыше всего? Превыше всего того, что дано тебе по праву рождения? Придёт время и нас никого не станет. Ни меня. Ни тебя. Ни моих детей. Ни твоих братьев и сестры. Останется только наше наследие — то, что мы передадим нашим потомкам. Останется Север, Запад, Вестерос…

Арья молчала, хотя ей хотелось крикнуть в ответ: «Но Вы сами начали войну из-за Тириона! Значит, угроза Вашему сыну имеет значение, а честь моего отца — нет!». Но она не стала этого делать. И без того у неё было ощущение внезапного помилованного осуждённого, над чьей головой уже был занесён топор.

Подойдя к отдельно стоявшему столику, Тайвин налил себе вина. Раздражение на Арью не отпускало его. Он давно уже ожидал нечто подобное. Даже удивительно, как долго она продержалась! Джоффри и Серсея тоже хороши — повестись на слова какой-то девчонки! Если каждый раз король будет так реагировать на дерзости в свой адрес, то грош ему цена! Воистину, Вестеросу в последнее время не везёт с правителями: безумный, пьяница и, увы, судя по всему, вспыльчивый глупец! Впрочем, его дочь сегодня неплохо выкрутилась — нервное расстройство Арьи Старк, надо-же! И Санса тоже хороша. Придумать про именины отца!

Отпустив воспитанницу, Тайвин вернулся к делам. Но брошенные ею слова никак не шли у него из головы — «Я — Старк! И я никогда и ничего не забываю!». Может быть всё бесполезно? Разве кому-то под силу приручить волка? А тем более, льву. Как могут ужиться вместе два хищника?..

Оставшись одна, Арья дала волю чувствам. Бросившись на кровать, она зарылась в подушку. Лица, лица, лица… Они мелькали перед ней, сменяя друг друга… Отец, мама, Робб, Санса, Джон, Джоффри, Тайвин Ланнистер… Мёртвые и живые… Те, кому она уже ни чем не сможет помочь и те кто, любит её и ждёт её возвращения… Те, к кому она успела привязаться… Те, кого она ненавидела… Вновь появилось ощущение, что она в тюрьме. В тюрьме, где стены и решётки были не из камня и железа, а воздвигнуты из её собственных мыслей и рождены её же поступками. Внезапно всплыли слова Тириона — «придёт день и двери откроются…». Нет, она не из тех, кто будет сидеть сложа руки! Она должна вырваться отсюда любой ценой!

То, что сегодня произошло, если не примирило их с сестрой, то хотя бы дало трещину в стене, выросшей между ними. Ещё недавно они были совсем одни, но сейчас в столице Бриенна. Почему-то Арье очень хотелось верить женщине-рыцарю. И ещё есть её маленькая заначка, спрятанная в тайнике письменного стола, столь вовремя обнаруженном накануне пари с Броном. Отложенная половина денег дожидалась своего часа. Вторая, оставаясь в кошеле Тириона, лежала в сундуке с одеждой, дабы не вызывать подозрений излишней скрытостью. Арья нисколько не сомневалась, что и о пари, и об её выигрыше знали все шпионы столицы и их хозяева.

Поразмыслив, Арья пришла к выводу, что ничего страшного не случилось. Будь всё плохо — лорд Тайвин не отпустил бы её просто так. А значит, хватит валяться в постели! И тут же позвала Тайлу.

Сидя в ванной, Арья словно пыталась смыть с себя мерзость воспоминаний о Джоффри. Позже, она устроилась с книгой, погрузившись в истории о Весеньи.