От ужасного выбора, стоявшего перед ней, Кейтили перестала спать. Даже известие, что Арья и Бран живы, не могло успокоить её сердце. Переполненная горечью сбывшихся мерзких подозрений относительно своей младшей дочери и старого Льва, она по сто раз на дню отрекалась от неё и после корила себя за это. Радовалась, что она всё-таки жива, а потом вновь готова была скорее смириться с её смертью, нежели с тем, что она греет постель Ланнистера. И всё это время она мысленно была с Роббом, ругая себя, что поддалась на его уговоры и позволила поехать в столицу.

Но вот, наконец, её блудная младшая дочь вернулась. Кейтилин, как и все узнала, что Дейенерис мертва и, значит, угрозы, которая она несла с собой — миновали. Оставалось только ждать, когда Робб вернётся в Винтерфелл, один или с Риконом. А осада Утёса Кастерли падёт, и Санса обретёт свободу. Вряд ли Тайвин Ланнистер и дальше будет настаивать на её присутствии в своём родовом замке — его младший сын, став предателем, потерял право называться наследником Запада и, скорее всего, будет казнён. А, значит, его вдова, сможет вернуться обратно в семью.

Ах, если бы Кэт знала хоть что-то о том, что происходило сейчас в Утёсе и в Королевской Гавани! Но вести из её дома хоть и приходили редко, но всё-таки приходили. Из столицы вообще не было слышно ничего. И из Утёса Кастерли — тоже. Новая война полыхнула с новой силой, разобщив земли и сделав путешествия по Вестеросу смертельно опасными. Разбойники, почуяв безвластие, нещадно грабили всех подряд. Да ещё эти восточные воины Дейенерис Таргариен!

Снедаемая тревогой, Кэт поглядывала на Джона, то и дело возвращаясь к мысли, что именно он мог поехать в Королевскую Гавань, а не Робб. Но поехал её сын, и теперь она не знает что с ним! Что там вообще происходит, если все считают, что Дейенерис жива, а она на самом деле мертва!

За столом велось обсуждение, куда следует послать во́ронов. Звучали Дредфорд и Орлиное Гнездо, Белая Гавань и Сероводный Дозор. Предлагал сир Арно, а Тайвин Ланнистер соглашался.

Ланнистеры… Повсюду Ланнистеры… На старого Льва Кейтилин старалась не смотреть. Впрочем, нет — не на «старого». Он изменился. Стало меньше морщин и волосы были явно гуще и золотистее. Да и двигался он не в пример … резвее, чем в свой прошлый приезд. Тогда он был медлителен и по-стариковски скуп на движения. Сейчас его медлительность была обманчива, сродни хищнику, затаившемуся перед прыжком.

Об их с Арьей магических превращениях, Кэт старалась не думать. Настолько это было страшно и пугающе, хоть и всё уже осталось позади. Про драконов, что пару раз пролетели над Винтерфеллом, она тоже не хотела вспоминать. Они казались ей ещё страшнее, чем все эти истории про ходоков. Наверное, потому, что те истории так уже и останутся историями, а драконы были реальностью.

Тайвин Ланнистер говорил Бенджену о каких-то тенах, а Кэт, не особо понимая — о чём они, молча продолжала рассматривать своего … врага. Она не верила ему. То, что он вместе с Беном и Джоном одолел каких-то мифических тварей, вовсе не прибавило ему любви в её глазах. Он это сделал потому, что вынужден был так поступить. Будь у него возможность пройти через Стену, он давно был бы в столице, а Север сам бы решал свои проблемы. И он украл у неё дочь…

Их совет завершился уже ближе к полуночи. Как раз к тому времени, когда мейстер Иллемер принёс два письма — Русе Болтон и Корстарки намерены нанести визит в Винтерфелл. И они уже в двух днях пути.

Поднявшись, Кэт собиралась пойти к себе, когда была остановлена словами, брошенными ей в спину:

— Леди Кейтилин, а Вас я попрошу остаться.

Холодный, немигающий взгляд. Уверенная поза. И фраза… Тайвин Ланнистер вёл себя, как хозяин в родовом замке Эддарда. Холодная ярость, клокотнувшая в груди Кэт, заставила её ещё больше распрямить спину и плечи:

— Вы что-то хотели, лорд Тайвин?

Ланнистер даже не пошевелился. Оставаясь сидеть, как и сидел, он лишь немного наклонил голову, изобразив нечто, что должно было, судя по всему, выражать «доверительность» их предстоящей беседы:

— Леди Кейтилин, я должен довести до Вашего сведения свои намерения сделать Вашу дочь Арью своей женой перед людьми…

Именно так вчера и «довёл до её сведения» лорд Тайвин Ланнистер свои намерения относительно её дочери. Это она сама уже смягчила его слова, сказав — «просит твоей руки».

Глядя на побледневшее и осунувшееся лицо Арьи, Кейтилин на миг прикрыла глаза. Это не сон… Это всё не сон… Их с Эддардом дочь сегодня принесёт клятвы и станет леди Ланнистер. И ничего уже не сделаешь. Скоро её состояние станет заметно всем, и пойдут пересуды. А она, Кэт не может этого допустить. Уже завтра здесь могут быть Болтоны, Корстарки и ещё боги знает кто. Сегодня, в узком кругу, свершиться то, о чём она не могла и помыслить в самом страшном сне…

… Сегодня, в узком кругу случиться то, о чём Арья не могла и помыслить в самом смелом сне! Она станет его женой! Она и Тайвин принесут клятвы и навеки будут вместе!

Когда-то она об этом даже не думала. Потом их свело нечто большее, чем слова перед алтарём. А ещё вчера, она сходила с ума от мысли, что Тайвин, вернувшись в свой мир, вновь откажется от неё, как это уже было однажды. Но он не отказался. Он просил у матери её руки…

О том, что мать этому не рада, ясно и без слов. Хорошо, хоть что она про её беременность ещё ничего знает.

Они уже покинули оранжерею. Уже успели обсудить платье — что нужно лишь немного переделать одно из тех, которые она носила в Королевской Гавани, а сейчас лежали мёртвым грузом на дне сундука, но это «не проблема, мы с Ширен легко справимся». И успели попрощаться, стоя в переходе, соединявшем три основных башни. А Арья так и не пришла в себя. Почему-то радость ушла, а осталась пустота. И сомнения.

Не задумываясь куда идёт, она переставляла ноги, пока не оказалась у входа в крипту. То ли её подспудное желание тишины, темноты и уединения привело её сюда, то ли ещё что.

Идя вдоль изваяний, замерших в вечном спокойствии, она вглядывалась в лица тех, о ком столько раз слышала.

Эдвин Старк — её прадед. Чем он прославился, она не помнила. Зато помнила о том, что случилось с её дедом Рикардом Старком. Как его сжёг Безумный король — отец Дейенерис и дед Джона… Эдвил Старк, Виллам Старк. Где-то далеко, впереди должны был быть Торрхен Старк, Король Преклонивший Колено — тот, кто был последним королём вольного Севера и склонился перед драконами Эйгона Завоевателя.

Старки. Здесь были одни Старки. Казалось, они смотрели ей вослед, поворачивая головы и осуждающе посверкивая каменными глазами.

Проходя мимо изваяния отца, Арья ускорила шаг, не в силах взглянуть на него. Рядом с ним, в такой же каменной нише, как и все остальные, притаилась молодая девушка с миловидным овалом лица, тонким изящным носом, рельефно очерченными губами. Её руки были навеки сложены перед собой, ладонями, раскрытыми к небу, словно прося что-то у него. Но вместо дара богов, в них была горящая свеча.

Замерев напротив, Арья пристально вглядывалась в черты лица, дышащие умиротворением и спокойствием. Лианна Старк. Любила ли она своего принца? Ушла ли с ним добровольно? Хотела ли она быть с человеком, чей отец убил её отца и брата? Или она согласилась на тот брак из-за ребёнка?

Заслышав шаги и знакомый скрип, Арья обернулась. По длинному коридору шёл Тормунд, толкая впереди себя кресло на колёсах, в котором сидел Бран. Докатив его, бородач остановился рядом с изваянием Лианны Старк-Таргариен.

— Это всё ваши предки? — пробасил он, разогнав вечную тишину.

— Да, — кивнула Арья.

— Слышал о многих, — повертев головой, он сообщил: — Посмотрю, пойду, — и оставил их наедине.

Замерев рядом с братом, Арья молчала, не зная, что сказать. Потом спросила. Спросила про Лианну:

— Как ты думаешь, она была счастлива?

— Какое-то время.

— Ты уверен?

— Я знаю.

— А потом?

— А потом он ушёл воевать с нашей семьёй, а она умерла.