Несмотря на обилие людей, было странно тихо. Даже переговаривавшиеся всю дорогу тены замолчали, подтянувшись поближе к своим Королю и Королеве.

Поглядывая по сторонам, Арья ловила на себе взгляды полные любопытства — многие, кто был здесь, видели их с Тайвином впервые. А вот слышали о них — почти все. Впрочем, нет, — видели их и раньше, только вот, как Арью Старк и Тайвина Ланнистера, а теперь оказалось, что они есть те самые Звезда Севера и Сумеречный Лев. С лиц перешёптывавшихся людей не сходили изумление и неверие. И её, и Тайвина Ланнистера слишком долго считали мёртвыми, а сейчас они предстали перед всеми не просто живыми, а Королём и Королевой-за-Стеной.

Покосившись на Тайвина, Арья не заметила на его лице ничего необычного. Это её даже немного разозлило. Можно подумать он каждый день вот так побеждает Короля Ночи и со стотысячной армией возвращается в мир Вестероса! Ей почему-то вспомнилось, как он въезжал в Тронный Зал после победы при Черноводной. Тогда он тоже был невозмутим и спокоен. Но победить Станниса и победить Великого Иного — совсем разные вещи!

Саму же Арью распирало от эмоций. Она чувствовала себя не меньше, чем Нимерией. Даже больше. У Немерии не было драконов, а у них — были. Дрогон и Рейегаль пока что остались по ту сторону от Стены, но они прилетят, как только понадобятся — в этом она не сомневалась.

Выехав на середину двора, Арья, последовав примеру Тайвина, натянула поводья. Тут же подбежал мальчик, и когда они спешились, увёл коней. Джон, выйдя вперёд, торжественно произнёс:

— Лорд Тайвин, леди Арья! Добро пожаловать в Чёрный Замок! — и, чуть тише: — С возвращением!

Арья уже хотела что-то сказать, но её опередил Тормунд:

— Это так ты обращаешься к королю и королеве? — со смешком проворчал он: — Помню, перед Мансом ты на колено бухнулся!

Арья успела заметить растерянность на лице Джона. Хвала богам, слова рыжего верзилы слышали лишь стоявшие рядом.

Осмотревшись, Арья увидела знакомые лица — фермера, после смерти жены решившего стать дозорным, юношу и седовласого мужчину из Долины, заезжавшего в Винтерфелл по пути в Чёрный Замок, двух братьев-рекрутов из Ланниспорта, когда-то привёзжих сиру Арно весточку из дома, парнишку по имени Стив, сопровождавшего Джона во время его посещения Карлхолда. А среди них… — Рамона Мартелла. Седьмое пекло! Настроение Арьи мгновенно испортилось. После их совместного времяпровождения на сеновале, они ни то, что не разговаривали — они даже не виделись. Что он вообще думает о том, что произошло? И как ей теперь с ним быть?

Появление Брана на руках у Вун-Вун разрядило обстановку. Джон, шагнув ему навстречу и обняв, словно дал всем понять, что официальная часть встречи закончена. Ряды тут же смешались, во дворе от одновременного говора ни одного десятка человек стало шумно. Протиснувшиеся к ним люди со львом на груди приветствовали Тайвина. Какой-то здоровяк тут же полностью завладел его вниманием. К Арье подошли незнакомые ей мужчины, с сообщением, что они прибыли из Винтерфелла, и что там всё спокойно. Что леди Кейтилин Старк жива и здорова, что сир Арно и его люди по-прежнему в замке, а Ширен Баратеон так никуда и не уехала.

Когда вокруг них стало по-свободнее, Арья заметила Рамона, стоявшего в стороне. От жгучего взгляда его чёрных глаз невозможно было укрыться. Вопрос, читаемый в них, был вполне определён. Как и её ответ на него.

Приблизившись, дорниец отвесил глубокий поклон ей и более сдержанный кивок Тайвину:

— Миледи, милорд — с возвращением.

— Мы рады видеть Вас невредимым, — Арья старалась держаться, как можно спокойнее и увереннее и, надеялась, что это у неё получается.

— Какие новости из Дорна? — поинтересовался Тайвин. От его холодноватой вежливости Арье стало не по себе. Переведя взгляд на Мартелла, она заметила, как сузились его глаза, превратившись в щелки и едва заметно дёрнулся угол рта. После секундной паузы принц ответил:

— Мои поздравления с первым правнуком, милорд. Оберин Мартелл родился.

— Благодарю, — слегка вскинув подбородок, Тайвин смотрел на него сверху вниз из-под полуприкрытых век. Понять, что он думает — было невозможно. А вот Арью столь бесцеремонное напоминание о возрасте Тайвина задело. Нужный ответ нашёлся мгновенно:

— Господин Мартелл! Я рада, как, несомненно, и весь Дорн, столь замечательному событию. И мне хотелось бы поздравить принцессу Мирцеллу. Но, боюсь, что моё письмо в столь неспокойные времена может не дойти. Не могли бы Вы лично отвезти его?

— … Да, конечно…

— Благодарю…

Вот и всё. Рамон смотрел в холодные серые глаза, прощаясь с ними навсегда. Его просят вернуться домой, в Дорн. Не просят — приказывают…

Глядя вслед удалявшимся Королю и Королеве-за-Стеной он с очевидной ясностью понял, что надеяться ему не на что. Слухи, когда-то наводнившие весь Вестерос, оказались не на пустом месте. Неизвестно, что было между ними, когда Арья Старк была лишь воспитанницей Тайвина Ланнистера, но сейчас в их отношениях сомневаться не приходилось.

Старый Лев изменился. Рамон не знал, что именно повлияло на это — магия, холод или близость женщины, что согревала его постель. Но он перестал быть «старым», словно скинул лет десять, а то и больше. Походка его была легка и пружиниста, движения — плавными, с чувствовавшейся в них скрытой силой. А взгляд и лицо не утратили выражения человека, которому принадлежит весь мир. Зато, как ему показалось, они утратили добрую часть морщин, да и седых волос стало поменьше. Арья тоже изменилась. Она стала взрослее и внешне, и … как-то внутренне. Появилась уверенность, которой он раньше за ней не замечал. Скрытность и сдержанность сродни королевской. И, она стала ещё красивее, чем была. Во сто крат красивее …

… Стюард проводил их в покои, которые когда-то занимал Тайвин. После всего, что их окружало все эти месяцы, Арье они показались невероятно роскошными. Она уже начала забывать, как это — оказаться в комнате с самым настоящим камином, с гобеленами на стенах и окном, затейливо расписанным морозными узорами. На сложенных горкой поленьях, от жара близкого огня, истекала слезами смола. Пахло хвоёй. Было тепло и уютно.

Наскоро осмотревшись, Арья перевела дух и проследовала за дядей Беном, заглянувшим к ним, чтобы проводить их с Тайвином в чертог.

В зале, заставленном лавками и с помостом для лорда-командующего и его офицеров, уже был накрыт обед. Тесный, от набившихся в него людей, он показался Арье огромным, после шатра, в котором она прожила последний год. Но на самом деле он был гораздо меньше, чем Великий Чертог Винтерфелла. Грубая мебель, факелы на стенах, простоватая посуда — её окружало всё то, от чего они с Тайвином отвыкли. Было так странно и непривычно сидеть на стуле, а не низеньком пеньке, есть, пользуясь ножом и вилкой, держать в руке кубок.

Пиршество проходило с размахом — несмотря на зиму, были здесь и мясо на вертеле, и пирожки, и сыры, и разносолы из бочек, и эль, и вино.

Восседая между Тайвином и Джоном, Арья смеялась над шутками, долетавшими из зала — над рассказами о том, как был убит «воооот такой ходок-великан!» и повержено «жуть сколько нежити!». Стараясь не налегать на яства, которые казались ей слаще медовых коврижек, она прислушивалась к себе. Изменения, происходившие внутри неё, потихоньку давали о себе знать. Пригубив вино, она отставила его в сторону, предпочтя воду.

Перехватив взгляд Тайвина, она слегка улыбнулась. Всё было, как и много лет назад. Пир, столы, хмельная беседа. Он пьёт вино, она — воду. Только тогда это был освежающий лимонный напиток. «Надо сказать, — подумала она. — Может, сегодня? Или на сегодня правнука с него хватит?».

Рассеяно скользя взглядом по залу, она видела радость на лицах людей, словно закончилась самая свирепая зима, и неожиданно наступила весна. Что холод и голод отступили, а впереди всех ждала долгая и счастливая жизнь, в которой не было больше войны. «А ведь так оно и есть! — подумалось Арье. — Закончилась самая страшная война. Мы все — все победили самого страшного врага!»