— Спасибо! — выдохнула она, осознавая, что угроза Нимерии миновала. А вот самому дракону — нет. Лютоволчица, вязнув в снегу, продолжала прорываться к ним. Ещё немного и она будет рядом.

— Лети! — отчаянно крикнула Арья. — Ну же! Улетай!

Казалось, дракон перестал её понимать. Не отрывая от неё желтых глаз, он не двигался с места. А Нимерия, вновь огласив всё вокруг угрожающим воем, стремительно приближалась.

Ещё не совсем понимая, что она делает, Арья шагнула вдоль длинной шеи и, опершись о переднюю лапу, переходившую в перепончатое крыло, стала взбираться на дракона. Дело было не из лёгких, но она справилась. Ухватившись руками за шипы, что рядами шли по хребту от хвоста до самой головы, она посмотрела вниз.

Заснеженная земля была где-то очень далеко, словно она сидела на горе — дракон оказался ещё больше, чем виделся ей снизу. Пока Арья карабкалась и пристраивалась на спине, Нимерия почти пересекла поляну и уже готова была вцепиться в то, чего дотянется первым. Резко дав по бокам, словно она оседлала Тайну, Арья скомандовала:

— Вперёд!

Громада под ней пришла в движение, будто готовясь к прыжку, но на этом всё и закончилось. В ужасе видя приближающуюся Нимерию, Арья прикрыла глаза и повторила приказ уже на валирийском, заодно попытавшись воскресить воспоминания о полёте, что жили в ней после её снов.

Гора под ней ожила, покачнулась, и, содрогнувшись, подарила ощущение тяжести, которым вдруг стало наливаться тело Арьи. Уши заложило, а в лицо ударил хлёсткий порыв ветра. За её спиной что-то захлопало и засвистело — дракон расправил крылья, набирая высоту.

Открыв глаза, Арья увидела прямо перед собой частокол гребней, тянувшихся рядами к шипастой голове. А впереди и ниже… Впереди и ниже были горы, снег, кусты и деревья стремительно уменьшавшиеся и становившиеся словно игрушечными. И уже почти что точками казались фигурки Андорры, Ирис и других девушек, лошадей и Нимерии, метавшейся там, где ещё совсем недавно была Арья.

От всего увиденного у Арьи захватило дух. Судорожно вцепившись в шипы и обхватив коленями шею, она вертела головой, стараясь не упустить ничего, что открывалось её глазам. Далеко внизу проплывала река Молочная, щетинились Клыки Мороза, белела, ровная, словно стол, замёрзшая гладь озера. А прямо над ней висел огромный апельсин солнца на синем, бескрайнем небе.

Ветер, что бил ей в лицо и задувал под одежду, был холоден, дракон, что нёс её по небесному океану подобно галее — был горяч. Страха не было. Был восторг! Ни с чем не сравнимый восторг. Рассмеявшись, Арья слегка надавила на шип, что сжимали её руки, желая, чтобы они спустились ниже. И они спустились. Рассмеявшись ещё громче, она сделала обратное движение рукой и сжала пятками бока дракона, словно пришпоривая. И вновь её пожелания были угаданы. Они взвились ввысь, заставив разом уменьшиться и горы, и леса, и реки. Упираясь в левый бок, Арья посылала дракона налево, в правый — направо. Опьянённая, словно вином, она упивалась своей властью над ним.

Далеко внизу промелькнули и исчезли какие-то серые пятна и нагромождения с дымком, вздымавшимся то тут, то там. Копошащиеся чёрные точки, словно муравьи в муравейнике стекались в ручейки и бежали в след за ней и её драконом. Арья даже сразу и не поняла, что это их стойбище. А когда до неё это дошло, она вдруг вспомнила про людей, что жили в нём и про Тайвина. О том, что он подумает и что скажет, когда она вернётся. Вернётся… Надо возвращаться.

Попробовав развернуть дракона, она вдруг поняла, что не очень-то это у неё и получается. Её крылатый друг повинуясь требовательному нажиму, лишь слегка отклонился направо, но с пути не свернул. Она пробовала вновь и вновь, но всё было бесполезно…

Летели они долго. Арья не могла точно сказать сколько прошло времени. Апельсиновый диск уже подкатился к самому горизонту, став багрово-красным. Впереди и далеко на востоке уже сверкали первые звёзды, и новорождённый серп луны начал свой путь по небесному океану, а дракон и не думал снижаться.

От пронизывающего ветра Арья порядком промёрзла. Единственным её спасением от холода был жар тела дракона. Прижимаясь к его шипам, она чуть не плакала — «Как так?!»  Желание уберечь Нимерию и дракона обернулось тем, что спасать надо её саму.

Когда, наконец, они начали снижаться, было уже темно. Но благодаря звёздам и луне Арья прекрасно видела, что прямо под ними было озеро, окружённое горами, и огромное дерево посередине. Она никогда не встречала таких гигантских деревьев. Ей показалось, что оно было повреждено, словно рядом была битва. Внезапно Арья поняла — что это. Это было место обитания Трёхглазого Ворона, о котором говорил Бран. В отчаянии она смотрела, как стремительно растёт и приближается и само дерево, и сугробы, и камни вокруг. Как ей отсюда выбраться, если дракон больше не хочет её слушать?!

Когда лапы дракона коснулись земли, Арья медлила, не решаясь слезть. Внезапно ей почудилось какое-то движение меж огромных корней. Скатившись, словно с горки, она оказалась в сугробе. Сделав пару шагов в сторону дерева, она с ужасом ощутила дрожь земли и хлопанье крыльев взмывавшего ввысь дракона…

Эта ночь была самой странной и самой страшной ночью в её жизни.

Никого в пещерах, что уходили вглубь от гигантского чардрева, Арья не нашла. Ни людей, ни детей леса. Только какие-то копошашиеся зверьки. Внутри было темно, тепло и влажно. Устроившись в чём-то типа кокона, образованного нападавшей листвой, травой, ветвями и корнями, она забылась тяжким сном, в котором сначала она была Арьей. Арьей, что бегала и дразнила Сансу, пряталась от матери и подсматривала за обучением Джона и Робба. Потом она была Арьей, что сидела рядом с Иларио и слушала его рассказы, и читала книги про драконов. А потом она и вовсе была кем-то другим. Какой-то женщиной, что помогала очень красивой девушке с серебряными волосами, отчего-то казавшейся ей знакомой, кормить маленьких крылатых ящерок, изрыгавших пламя. Чёрную, золотую и зелёную ящерку. Дрогона, Рейегаля и Визериона. Позже, она была мужчиной, что беседовал с серебряноволосой красавицей, и которому она рассказывала про своих детей. А ещё она была птицей, что нахохлившись в своей клетке, слушала рассуждения седовласых учёных мужей о том, что будет лучше для Вестероса и существуют ли ходоки. Была она и кошкой, что сидела на коленях ученика мейстера. Тот, уснув над раскрытой книгой, видел десятый сон, а Арья видела всё, что было написано в этой книге. Ну а после она сама оказалась в том далёком времени и поняла, что всё было вовсе не так, как хотели представить те, кто придумал и вывел затейлевыми буквами все эти истории на древних страницах. Она смотрела на своё отражение в воде и видела волосы, белые, как снег и глаза, фиалковые, как цветы, что распускаются летом. Она пасла коз, спала на диковинной траве под открытым небом, усыпанным незнакомыми ей звёздами, и играла с босоногими детьми — такими же серебряноволосыми, как и она. Она смотрела на своё отражение не раз и не два, становясь всё старше и старше. Менялась она, менялась и её жизнь. На её лице появились первые морщины, а на ладони — голубой шрам. И уже вместо грубой туники на ней были шелка, а на мир она взирала не стоя посреди бескрайних степей, а из под облаков, ныряя в них на огромном драконе. И чем старше она становилась, тем больше вокруг неё собиралось детей, в которых она безошибочно узнавала своих детей, внуков и правнуков. Запуская руку в их серебряные волосы, она рассказывала им то, как всё было на самом деле. И чем больше проходило времени, тем больше её рассказы отличались от того, что она помнила... А потом Арья вдруг пролетела орлом над Винтерфеллом, над Стеной. Увидела ходоков и людей, отчаянно бьющихся с ними. И стеклянную озёрную гладь, под которой покоился золотой дракон. А потом она стала волком. Лютоволком. Нимерией. Она сидела и не могла отвести глаз от сцепленных в напряжении пальцев, сжимавших рукоять меча, украшенного рубинами. Когда Тайвин поднял голову и посмотрел на неё тяжёлым взглядом, она вся потянулась ему навстречу и жалобно заскулила: «Прости! Прости! Прости!!! Я вновь подвела тебя…». Подавшись вперёд она ткнулась мордой ему в ладони, напрашиваясь на ласку. От того, что его пальцы прошлись по волчьему загривку, её тело содрогнулось и захотелось завыть. Вместо этого она положила голову ему на колени, втягивая совсем по-другому ощущавшиеся запахи. Вокруг кто-то что-то говорил, строил планы по поиску Звезды Севера, а ей было всё равно. Всё её существо заполнили запахи и тепло руки, теребящей волчьи уши…