Тайвин был недоволен её походами, даже хотел запретить, но она воспротивилась — что она за Королева-за-Стеной, если не может уберечь свой народ? В итоге он согласился но, взамен потребовал от неё слово, что она не будет посещать больных. Скрепя сердце, она дала такое обещание. Болеть и умирать ей самой не хотелось.

Набрав полный мешочек, Арья окинула взглядом оставшиеся кусты — ягод ещё было предостаточно. Завтра можно будет снова сюда прийти. Хвала богам, птицам они были не интересны — может из-за горечи, а может из-за их свойств. От выпитого настоя появлялось ощущение лёгкого опьянения. Кто знает, может вороны пьяными летать не умеют? Представив себе ворону, каркающую скабрезные песенки и криво летящую на юг, Арья звонко рассмеялась.

Пробираясь в сторону камней, похожих на гигантские ступени, Арья поначалу решила, что ей показалось. Показалось, будто на неё кто-то смотрит. Ощущение было странным. Она не могла толком описать — что это. Это было похоже на тепло, которое словно разлилось вокруг неё и по ней.

Прислушиваясь к себе и к тишине вокруг, и дивясь очередным странностям своего уже человеческого бытия, она обогнула уступ и словно налетела на стену. Невидимую, неосязаемую стену из воздуха и собственного изумления. За уступом была гора. Бугристая, зеленоватая и совершенно бесснежная. Рассматривая сие чудо, Арья пару раз моргнула, думая, что ей это привиделось. Не привиделось. Гора была. И гора оказалась живой. В какой-то момент она пришла в движение, ощетинилась наростами и шипами, и взглянула на неё янтарными глазами.

Арья почувствовала, как у неё подогнулись колени, но страха почему-то не было. Было удивление. Присев в сугроб, она молча смотрела на дракона, а дракон — на неё. Она его не помнила. Тот, который дыхнул на них с Тайвином огнём — был чёрным. Этот — зелёным. Этого она не помнила. Того — помнила. Помнила по пламени, что изрыгалось из его пасти, помнила по своим снам. Снам, когда она летала над морем, лесом, Королевской Гаванью. А чёрный дракон летел рядом. И как они вместе улетали на север, после чего-то страшного, что приключилось с ними.

Пошевелившись, дракон поднял голову. Внезапно Арья испугалась, что их кто-нибудь увидит:

— Тихо! — прошептала она. «Боги, я разговариваю с драконом!» — пронеслось у неё в голове. Ей почему-то казалось, что никто ни в коем случае не должен его видеть. Она не знала, понял её дракон или нет, но голову он опустил, продолжая смотреть на неё своими жёлтыми глазами.

— Хорошо, вот так! — шептала Арья, выползая из сугроба.

Поднявшись на уступ, она оглянулась — дракон не сводил с неё глаз. Чем выше она поднималась, огибая скалу, тем хуже и хуже было его видно. Сначала за серыми, припорошенным снегом камнями, исчез хвост, потом туловище, потом голова. И вот уже вся громада огнедышащего существа оказалась в низине, скрытой горами от посторонних глаз. Выдохнув, Арья ускорилась — вдалеке она уже видела маячавших Андорру, Ирис и Вель.

Их возвращение с долгожданными ягодами было встречено радостными возгласами. Передав Берте и Селме свою добычу, Арья поспешила к себе. Остаток дня, вечер и ночь она промучалась, так и не решившись рассказать Тайвину о своей встрече с драконом. Всякий раз её останавливало опасение, что он сочтёт всё это безрассудством и беспечностью. Что она заговорила с огнедышащим существом, и что оно поняло её. Но дракон понял её слова! Она была в этом уверена. И чем больше она размышляла о том, что случилось, тем больше она убеждалась, что именно так оно и было. Но как он оказался здесь? И почему один? Где его чёрный брат?

Лёжа ночью без сна она вспоминала свои полёты над морем. Над лесами. Над Королевской Гаванью. Она — варг. Теперь это стало для неё очевидным. Бран волею богов мог быть глазами воронов, она — дракона. И случилось это в тот день, когда вместо того, чтобы погибнуть она возродилась в пламени дракона.

Утром, едва дождавшись когда Тайвин уйдёт, Арья разыскала Андорру и уговорила снова пойти на ту поляну. Быстро собравшись и прихватив с собой ещё и Ирис с подругами, они выдвинулись в сторону знакомых уступов. Нимерия, увязавшаяся было за ними, неожиданно бросила их, свернув налево. Уже на подходе, указав на заросли целебных кустов, Арья отделалась от своей свиты и уверенно направилась знакомой тропой. Добравшись до нужного ей места, она осторожно посмотрела вниз и никого не увидела. Не было дракона и чего-либо, хоть отдалённо напоминавшего крылатое существо. Спустившись, она прошла туда, где вчера лежала живая зелёная гора. Снег был придавлен и покрыт настовой коркой, словно сначала он растаял, а потом застыл. Огромная вмятина была размером с озеро. Разочарованно постояв Арья, побрела обратно, не забыв набрать ягод.

На следующий день Арья вернулась сюда снова. И через день. И через два дня. Дракон больше не прилетал. И во сне она больше не летала. А, может, ей вообще всё это только привиделось? И не было вовсе никакого дракона? Арья попыталась осторожно выяснить у Андорры, Берты, Ирис — не видели ли они чего странного? Никто ничего не видел. Даже Бран. Напрямую спрашивать его о драконе она почему-то побоялась.

Уже ни на что не надеясь, она в очередной раз направилась на поляну, столь богатую ценными кустами. Её спутницы пристроились наверху в небольшой расщелине, не менее щедрой на целебные ягоды. Спускаясь вниз, Арья почти не смотрела по сторонам. Уже почти оказавшись на месте, она вновь попала во власть знакомых ощущений. Резко обернувшись, она увидела огромные янтарные глаза. На мгновение ей показалось, что в них промелькнуло узнавание. Или ей просто так этого хотелось? Сделав шаг вперёд, она зачем-то спросила:

— Где ты был? Я приходила вчера и позавчера, а тебя не было.

Дракон, разумеется, не ответил. Или ответил? Зелёная гигантская голова как-то по-странному наклонилась, словно выражая сожаление, что Арья не застала его ни вчера, ни позавчара.

Продолжая свой странный монолог, Арья подходила всё ближе и ближе. Зеленоватая громада дышала уже в нескольких шагах от неё. Уже почти не было видно неба, гор и снежной бескрайности. Вместо этого была чешуя и шипы на необъятном туловище и хвосте, который терялся, казалось, за горизонтом. И голова. Огромная голова на огромной шее. А ещё тепло. Было вновь по-странному тепло. Тепло изнутри и снаружи. Казалось, что осколок драконового стекла, запертый в её сердце, ожил и стал испускать собственный жар.

Ноздри на гигантской голове затрепетали, втягивая воздух, что окутывал Арью. Почему-то сейчас дракон напомнил ей собаку, обнюхивающую приближающегося к ней человека. Рассмеявшись, Арья протянула руку и коснулась тянущейся к ней головы. Дракон оказался шероховатым и гладким одновременно. И тёплым…

— Так вот ты какой! — восхищённо прошептала Арья. Дракон был удивителен, чудесен, невероятен! У неё не хватало слов, чтобы выразить то, что она чувствовала. Ей казалось, что она повстречала кого-то родного. Свою вторую половинку. Часть самой себя.

Продолжая разглядывать своего нового друга, она чувствовала, что и её изучают не менее пристально. Осматривают, обнюхивают, осязают. Узнают…

Внезапно вдали раздался дикий вой, от которого кровь застыла в жилах. Вздрогнув, Арья обернулась — на скале, с которой она спустилась, была её Нимерия, угрожающе оскалившпяся и готовая порвать в клочья любого, кто посмеет навредить Арье. Любого, даже дракона.

Почувствовав, как громада рядом с ней пришла в движение, Арья испугалась. Внутри дракона что-то содрогнулось, заурчало. Широченные зрачки жёлтых глаз вмиг превратились в узкие полоски, выхватившие средь белоснежной дали лютоволка, нёсшегося к ним бешеными скачками.

Чувствуя, что вот-вот и из пасти дракона вырвется пламя, и случится непоправимое, Арья взмолилась:

— Не надо! Нимерия — друг! Не надо! — просила она, постепенно чувствуя, что нечто, похожее на бурлящий котёл, сотрясавший громаду изнутри, начинает стихать. Зрачки янтарных глаз вновь дрогнули, сфокусировавшись на Арье.