— Лорана, — участливый голос Трасса вывел ее из задумчивости.

Вздрогнув, она оглянулась. Джоб и Диллан уже ушли, оставив их один на один.

— Я рада, что вы живы, Трасс, — произнесла она, чувствуя надвигающуюся тоску. Ей придется оставить Трасса с колонистами. — Теперь, когда все разрешилось, Диллан поможет вам освоиться, а Джорад уж точно не даст в обиду.

— Вы хотите уйти, — с грустью констатировал он, легко прочитав ее мысли, и, кряхтя, попытался привстать. Она бережно помогла ему усесться на кушетке.

— Сила — больше не союзник мне, — честно ответила девушка, скрывать от Трасса правду более чем бессмысленно. — Я могу причинить вред колонистам. Подвергать их такому риску опасно.

— Это не выход, Лорана, — твердым голосом отозвался Трасс. — Затворившись, вы сделаете только хуже. Вам тяжело, тяжелее, чем всем остальным. Вы видите, слышите и чувствуете то, о чем другие даже не догадываются. Знаете, моим предкам понадобилось много тысячелетий, чтобы освоить Ксиллу, непригодную для жизни ледяную пустыню. Они не обладали вашим даром, и нынешних технологий у них тоже не было, но, слава Правящим Семьям, укротить лед им удалось. Хотя и не до конца. Ксаплар* не сразу строился, Лорана. Вам будет сложно вновь обуздать ваш дар, но у вас получится.

Присев на край кушетки, рядом с Трассом, Лорана поникла головой. Густые локоны каштановых волос посыпались вниз, скрывая ее лицо. Хотела бы она, чтобы все было так просто. Вместе с отчаянием внутри стал зарождаться страх. Страх за еще несовершенные ошибки. Мастер К’баот, учитель, наставник и самый близкий человек, когда-то требовал безукоризненного выполнения заданий, а за проступки жестоко отчитывал.

— Я многое понял здесь, — бархатный голос чисса успокаивал. — Я рад, что повстречался с вами и… что судьба позволила мне остаться здесь. С тобой, Лорана.

Прохладные пальцы коснулись щек, заправляя рассыпавшиеся локоны за уши. Алые глаза оказались совсем рядом. В их пылающем пламени светилась нежность. Робкое прикосновение губ было неожиданным, но не отпугнуло. Аккуратный, и вместе с тем трепетный поцелуй пробудил чувство, которое Лорана изо всех сил подавляла в себе. Щеки вспыхнули румянцем, а по коже волна за волной побежали мурашки.

Громко вздохнув, Лорана хотела было отпрянуть, ощущая укол стыда, но не смогла. Взор алых глаз приковал, гипнотизировал. От искренности, которую излучал Трасс, было невозможно отвернуться.

Джедай не должен вести себя так. Джедаю запрещено…

— Я люблю тебя, Лорана, — мягко произнес Трасс, обращаясь к ней на ее родном, общегалактическом языке.

Глупо отказываться от своих чувств. Глупо отрицать их, опасно подавлять. Привязанность давно переросла в нечто большее. Лорана понимала это, но держала чувства в узде, позволяя себе лишь заботиться о странном чиссе. Он все понял гораздо раньше. Лорана знала и это, да и он не переступал грань, принимая традиции ее Ордена. Но теперь Орден где-то далеко. Неизвестно, увидит ли она его магистров вновь. А будущее состояло из цепи мрачных отсеков «Сверхдальнего перелета», надежды Республики, ставшей ее величайшим крахом. На одной чаше весов — одиночество и мрачная тень Темной стороны, на другой — любовь — неизведанный доселе путь. Запретный, быть может, неверный и столь же опасный. Но кто теперь осудит?

Алые глаза перед ней пылали огнем тысячи звезд. Тонкие пальцы коснулись синей кожи, ощущая ее прохладу. Так необычно притрагиваться к нему и чувствовать, как подушечки его пальцев проводят по скулам и подбородку, заставляя румянец алеть на щеках.

Прикрыть глаза, немного разомкнуть губы, запрокинуть голову. Как там в голофильмах это происходит?

В робком неопытном поцелуе, кажется, растворился весь мир. Не было больше ни катастрофы, ни колонистов, ни погибшего корабля. Только двое — чисс и джедай — окунувшиеся в бескрайний океан эмоций. Непроизвольно открывшись Силе, Лорана видела, как затухает рябь колебаний Темной стороны, растворяются в серебристой пелене сомнения, затухает гул погибших при крушении душ, растворяется жестокая тень бывшего наставника. Перед ней душа Трасса, в искренности намерений которого нет сомнений. Эмоции в нем сильны, но это не отталкивает более. Наоборот, вызывает любопытство и искреннее желание испытать то же самое, испытать любовь.

«Я люблю тебя, Трасс», мысленно произнесла она, чувствуя прилив нежности, и тут же уловила его ментальный ответ. А может, Трасс тоже обладает даром? Или просто-напросто научился читать ее. Лорана обязательно выяснит, но не сейчас. Ей хотелось лишь, чтобы волшебный поцелуй не заканчивался.

Сильные впечатления довели Лорану до эмоционального истощения. Слишком много событий: волнение в Силе, предательство, Темная сторона. Но во тьме отчаяния уже разгоралась яркая искра надежды.

Комментарий к 11. Последствия

* Ксаплар - столица Ксиллы

========== 12. Колония ==========

Пятьдесят лет спустя

Под проржавевшей, изъеденной эрозией толщей дюростали раскинулся удивительный сад, освещенный ультрафиолетовыми лампами. С фруктовых деревьев свисали мейлураны и джоганы, на кустах алели созревающие ягоды фурр, вокруг изогнутых переборок вились лозы черной дыни, а воздух был наполнен насыщенным ароматом цветков хвостофрукта. Самый большой коридор «Д6» превратился в плодовую оранжерею и уже несколько лет подряд обеспечивал колонистов «Сверхдальнего перелета» свежим урожаем.

Джорад Прессор, превратившийся из пятилетнего сорванца в высокого, статного мужчину, осторожно двигался между посевами хеммеля, бережно касаясь мозолистой рукой золотистых колосьев. И хоть многие воспоминания со временем истлели, постепенно испарившись из повзрослевшего разума, живописные пейзажи родной планеты Саличе часто являлись ему во снах — бескрайние пашни, засеянные сотнями сортов зерновых, да зеленые холмы, на которых паслись породистые нерфы.

— Вот ты где! — Джорад зашел под сень мейлурановых деревьев и склонился над женщиной, присевшей на корточки рядом с лейкой. В руке она сжимала небольшие грабли, плавными движениями разрыхляя грунт для будущих посадок.

— Разумеется, дорогой, — ответила она и подняла голову.

В свете ультрафиолетовых ламп взгляд ее алых глаз казался еще более насыщенным, мистическим, а правильные черты лица будто принадлежали статуе, высеченной из мрамора. И’са Прессор, старшая дочь Лораны Джинзлер и Митт’рас’сафиса, полукровка, ставшая женой Джорада, всю свою жизнь прожила под панцирем «Сверхдальнего перелета». Бледно-синяя кожа необычно сочеталась с длинными локонами каштановых волос, заплетенными в изящную косу. В оранжерее было достаточно жарко, и Джорад поспешно снял рабочую куртку, удивляясь при этом, насколько комфортно чувствует себя получисска, которой следовало бы находиться в более прохладных отсеках дредноута. Но И’са с самого детства стремилась созидать, любила жизнь, поэтому и выбрала для себя занятие садоводством, что впоследствии пошло на пользу всей колонии.

Джорад шагнул к ней и подал руку. Женщина благодарно улыбнулась и, изящно смахнув капельки пота со лба, встала на ноги. Прессор бережно обнял жену, наслаждаясь ее близостью и экзотической красотой. Несмотря на непростую жизнь на погибшем корабле, время еще не наложило свою печать на И’су. А может, ее оберегала сама Сила, ведь И’са, как и остальные четверо полукровок — ее братьев и сестер — была джедаем.

Еще с детских лет Джорад помнил, как вставала с колен колония. Он лично принимал участие в ее основании. Трасс, инородец, ставший его другом, со временем заслужил доверие людей, а затем стал лидером колонии, взвалив на свои плечи огромный груз ответственности. Первые годы приходилось трудно. Большую часть выживших составляли дети, за которыми требовался уход, и Джорад на этом поприще стал правой рукой Трасса. Он помогал ухаживать за малышами, организовал ребят постарше на оборудование игровой комнаты, даже руководил дроидами, обеспечивающими поставку детского питания. Прошел не один десяток лет, дети выросли, многие из них обзавелись семьями, родилось и подросло следующее поколение, а Джорад, избрав в жены дочь Трасса, взял на себя обязанности по обеспечению комфорта населения. В колонии теперь проживало почти сто пятьдесят человек, и всем им нужно было предоставить кров и пищу. Со временем многие процессы удалось автоматизировать. Несмотря на все невзгоды, колония процветала, если можно было так выразиться.