— И нас услышат! Правда, пап? Джедай Лорана справится! — с уверенностью произнес Джорад. Хотел бы Диллан верить так, как верит он. В столь безвыходной ситуации даже тень надежды значила многое. А для ее осуществления необходимо действовать сообща, даже объединившись с этим синекожим инородцем. Но вдруг Улиар прав? Чиссы определенно найдут их раньше, чем люди. Республиканцы не будут посылать дорогостоящую спасательную экспедицию в Неизведанные регионы. А какой прием окажут им чиссы — неизвестно. Однако ниточку, ведущую к хотя бы призрачной надежде на спасение, перерезать нельзя. Они выберутся отсюда!

— Конечно услышат, сын! Нас обязательно услышат.

***

Открыв глаза, Лорана по давней привычке уставилась в иллюминатор, надеясь увидеть там россыпь звезд. Но приветствовала ее лишь тьма засыпанного песком дредноута-саркофага. Как только она приподнялась на кушетке, включился ночник, осветивший медицинскую палату, то увидела на столике контейнер с пищей и аккуратно свернутую чистую тунику. Несмотря на то, что она более ли менее выспалась и отдохнула, голова гудела. Мрачные стены «Сверхдальнего перелета» продолжали давить, а ощущение безысходности никуда не делось. Наверное, то же самое испытывает пленник, приговоренный к пожизненному заключению в подземных штольнях Кесселя.

Приняв душ и облачившись в чистое белье, девушка без аппетита проглотила содержимое контейнера. Через некоторое время в палату зашел 2-1В и сообщил, что Трасс вполне здоров и уже покинул медицинский отсек, желая подобрать себе отдельную каюту. В гнусавом голосе дроида слышалось облегчение, а Лорана, поблагодарив его, отправилась на поиски чисса. Шагая по тусклоосвещенным коридорам — хоть солнечные батареи вырабатывали электричество в достаточном количестве, колонисты предпочитали его экономить — она размышляла, где сама будет жить. Обосновываться рядом с людьми не было ни малейшего желания, а уединение и перспектива остаться наедине с голосами умерших пугала еще больше. Спокойствие она чувствовала только рядом с синекожим инородцем, не пытавшимся на нее давить, а, наоборот, оказывавшим поддержку и сочувствие.

Он предпочел поселиться подальше от людей — ближе к кормовой части корабля. В каюте, на которую пал его выбор, никто во время перелета не жил — она была запасной, можно сказать, гостевой. Таких на всех дредноутах специально было спроектировано некоторое количество. Ведь колонистам предстояло находиться в пути не один десяток лет. За это время дети подросли бы, обзавелись своими семьями и, как предполагалось, заняли бы отдельные каюты.

Замерев в нерешительности, Лорана остановилась перед дверью. Едва она подняла руку, как та с шипением открылась, и на пороге возник R2-D3, тащивший за собой маленькую тележку с мусором.

— Лорана, как ваше здоровье? — осведомился сразу же заметивший гостью чисс и, получив заверения, что все в порядке, добавил. — R2 мне здорово помог обосноваться здесь.

Лорана посторонилась, пропуская дроида, и с любопытством заглянула в каюту. Трасс прибрался в ней — вытер пыль, починил поломавшиеся при крушении предметы мебели, проверил системы подачи воздуха и электричества. Во многом ему помог R2-D3, с которым, как оказалось, чисс не только нашел общий язык (в основном язык жестов), но и у которого научился обращаться с человеческим оборудованием.

— Проходите, — он вежливо улыбнулся и вытянул руку в пригласительном жесте. — Чувствуйте себя, как дома, если в нашей ситуации уместно это сравнение.

Не заставив себя ждать, Лорана вошла внутрь и с интересом огляделась, отмечая новые детали. Аскетичная обстановка, стандартный для дредноута набор мебели — ничего лишнего. Из посторонних предметов внимание привлек листок флимсипласта, лежавший на серой поверхности стола. Проследив ее взгляд, Трасс поднял его и протянул ей.

— Подарок от Джорада на новоселье, — в его голосе чувствовалось смущение.

На листке голографическими мелками был нарисован трехмерный пейзаж. Синие очертания гор, блестящий снег и фиолетово-зеленые ленты полярного сияния, протянувшиеся среди звезд, крупными горошинами разбросанных по ночному небу. И хоть штрихи, нанесенные детской рукой, были толстыми и местами неаккуратными, смазанными, картина в полной мере отражала дух замерзшей планеты. В памяти всплыл кошмарный сон, который не так давно пережил Трасс. Пейзаж казался знакомым, рука художника верно подметила многие детали.

— Вы рассказали Джораду о вашей планете? — спросила джедайка, упоминать о сне она не решалась. Эти обрывки воспоминаний, слишком личные, чтобы обсуждать их.

— Мы говорили с ним о наших мирах. Он отдал мне рисунок и сказал, что принес частичку моего дома, — ответил Трасс, бережно положив флимсипласт обратно на стол. — В вашем языке много слов, которыми можно описать природу.

— Вы неплохо научились говорить на общегалактическом, — подбодрила его Лорана. — Скоро сможете свободно общаться на нем.

— У меня есть хороший учитель, — Трасс вежливо улыбнулся и задал вопрос ей. — Что произошло в рубке и как ваше самочувствие? Я хотел навестить вас немного позже.

— Мне намного лучше, — ответила она и, заметив его настороженный взгляд, попробовала объясниться. — В последнее время контакт с Силой стал настоящей пыткой. С каждым разом все хуже и хуже. Это как прогрессирующая болезнь. Я вижу мертвых, слышу их голоса, чувствую их боль. Я как будто схожу с ума… — она опустила взгляд и подернула плечами, ощущая незримую тяжелую ношу за спиной. — Даже сейчас я слышу голоса погибших…

Сказанное походило на бред сумасшедшего. Поймет ли ее Трасс? Не отвернется ли? Никому из выживших людей Лорана никогда бы не рассказала о своих тревогах. Да они и не поняли б ее. Даже в беседах с Дилланом она всегда взвешивала каждое слово, боясь отторжения и непонимания.

— Лорана, — Трасс гостеприимно усадил ее в кресло, а сам присел на краешек кровати. — Можно ли как-то облегчить ваши страдания?

— Мастер Ма’Нинг говорил, что Сила многие века помнит отголоски тысяч смертей, — Лорана нахмурилась, слова давались тяжело. — Однажды Совет отправил мастера К’баота и меня на Амбрию. Четыре тысячи лет назад произошла катастрофа, которую называют Опустошение Амбрии. Погибло множество живых существ, а в водовороте Силы голоса мертвых до сих пор шепчут об ужасе, творившемся там, — сцепив пальцы рук, Лорана испуганно посмотрела на Трасса. — Там тоже чувствовалось влияние Темной стороны. Катастрофу ведь учинила ситхская колдунья. И здесь, на «Сверхдальнем», я ощущаю Темную сторону! Когда приходит дух мастера К’баота!

Не зная, что такое Темная сторона, но понимая, что это нечто злое и опасное, Трасс взял руки Лораны в свои. Их прохлада, вопреки обыкновению, оказалась приятна. Та трогательность, с которой Трасс заботился о ней, была непривычна. Лоране сложно было принимать заботу со стороны не обладающего Силой существа, обычно она заботилась об окружающих, подбадривала их, дарила надежду, искренне выслушивала и старалась помочь. Отвергнутой людьми и преследуемой душами умерших, в мрачной утробе дредноута частичка доброты, которую подарил ей Трасс, стала теплым лучиком солнца в морозный день.

— Вам нужно как-то абстрагироваться от всего этого. Мы все много пережили в последние дни, немудрено, что голова идет кругом.

— Спасибо, Трасс, — она посмотрела в заботливые алые глаза и впервые за долгое время искренне улыбнулась, ощущая, как на бледной коже щек вспыхнул теплый румянец. — Ваша поддержка очень много значит для меня.

— Так же, как и ваша для меня, — чисс вежливо склонил голову. — Позвольте немного отвлечь вас от плохих мыслей.

Лорана, понимая, что совсем не хочет возвращаться в медицинский отсек под покровительство занудливого 2-1В, с готовностью кивнула, чувствуя, как тревога уходит на второй план. Присутствие вежливого чисса вселяло спокойствие.

— Думаю, вам необходимо обзавестись собственной каютой, — Трасс поднялся и протянул ей руку. — Пойдемте подберем вам самую уютную.

Комментарий к 7. Союзники