- Плесневелый хлеб, да? И вы, уё*ки продажные, еще надеетесь на уважение со стороны простых граждан?
- Не тебе учить меня жизни, оборванец, - произнес продавец, смотря на грабителя, - По-другому на Анкселе не выжить, и ты понимаешь это.
Бандит усмехнулся, покачав головой.
- А если попробовать?
- Попробуй. У тебя еще вся жизнь впереди… Только не помри слишком рано в поисках праведного пути.
- Чего расселся? – подошел к зеленоглазому его друг, - Открываем кассу, берем деньги и валим!
- Касса открыта… Забирайте всё, что вам нужно и убирайтесь, - холодно сказал им продавец, видимо, чтобы никто больше его не трогал.
- Прекрасно, - усмехнулся своей обычной наглой улыбкой вор.
Через несколько минут все четверо шли по улице обратно к штабу Мертворожденных. Продавца они вырубили, чтобы не бояться, что где-то в лавке у него запрятан огнестрел, из которого он начнет палить им по спинам, когда они будут уходить.
- Неплохо всё прошло, а, Шарн? – усмехнулся голубоглазый Гаротон, - Всё-таки Цинтлер – гений. С тех пор, как он решил, что настала пора выйти из подвала, дела у нас идут в гору.
- Да. Он заставил нас поверить в себя… И теперь Мертворожденных действительно боятся. Особенно, торгаши.
- С Цинтлером мы еще не того достигнем, поверь…
Через несколько секунд группа остановилась.
- Надо же, только посмотри на это, - ухмыльнулся Кейранд, смотря на замаячившие где-то вдалеке фигуры, - Вот и наши бизнес-партнеры.
- Давно мы с ними комплиментами не обменивались, - в свою очередь фыркнул Гаротон, доставая деревянную дубинку.
Шарн и все остальные Мертворожденные последовали его примеру. Фигуры приближались. Их было пятеро. Как и Мертворожденные, одеты во всё черное, только на груди и на спинах не белый череп младенца, а алая буква «I».
- Мы ведь предупреждали вас не ходить сюда, - холодно сказал их главный, высокий парень с бритой наголо головой.
- Да, что-то такое помню, - задумчиво протянул Гаротон, - Напомни, эту х*йню нам говорил тот твой друг, которого мы заставили какие-то прокисшие бутерброды из мусорки жрать или тот, которого я вынудил выкурить сигарету, которую он должен был предварительно пропитать грязной водой из унитаза и высушить? Лысый, чего ты так лыбишься? Я что ли виноват, что у вас сплошь и рядом одни ссыкливые уё*ки в банде?
- Да что с тобой говорить, нищий дегенерат, - прошипел Чистильщик, - Давайте парни, надо избавить Анксел от этих убожеств.
Наконец, формальности закончились, и Кейранд бросился вперед, впечатывая свою дубинку в челюсть первого попавшегося под руку противника. Гаротон, к тому времени уже успевший проникнуться к лысому Чистильщику личной злобой, сцепился с ним в жесткой рукопашной.
Драка вышла на редкость зрелищной, но продлилась не слишком долго. Вскоре четверо Чистильщиков прилегли на асфальт, один предусмотрительно сбежал. Мертворожденные могли спокойно продолжить путь до штаба, но мародерство – дело святое, а поэтому победившие без стеснений и церемоний принялись копаться в карманах у побежденных.
- Ну что, лысый, я тебе намекал, что с нами лучше не связываться? – усмехнувшись, спросил у стонущего на асфальте главаря, - Тебе еще предстоит пожалеть об этой драке, но сначала посмотрим, что у тебя в карманах.
И стал доставать из вражеских карманов вполне банальные вещи: телефон, кошелек, ключи и вдруг…
- Ого! Надо же… Что бы это могло быть, а, парни? – вдруг расхохотался Ретар, держа в руках небольшой целлофановый пакетик с белым порошком, - И эти люди мне говорят, что я балласт для общества! Нарики гребаные…
- Приказ Цинтлера насчет этой дряни ты помнишь, - сказал Кейранд, равнодушно смотря на находку.
- Конечно. Ну и куда бы эту хрень деть? – Гаротон оглянулся, - А, вот водосточная решетка. Одну минуту, пацаны.
Ретар встал, подошел к решетке и аккуратно высыпал туда весь порошок, а пакетик, наплевав на экологию, бросил в сторону.
- Отлично. Свой долг ты исполнил, - произнес Кейранд с нарочитым пафосом, - Можем идти?
- Подожди. Нельзя же так просто оставить этих пи*дюков лежать здесь. Я хочу, чтобы по крайней мере, их главный запомнил этот день на всю свою вонючую жизнь.
- Валяй. Что будешь делать на этот раз?
Гаротон с задумчивой миной подошел к лысому, грубо ногой перевернул его на спину и остановился, смотря на измазанное кровью лицо врага.
- Знаешь… Меня очень сильно бесит его лицо. Даже под таким слоем крови. В это трудно поверить, но надо признаться, что меня душит одно странное желание.
И стал расстегивать ширинку. То, что произошло дальше, Кейранда не особо удивило. В конце концов, перед походом Гаротон залил за воротник бутылку дешевого пива, надо же было пенному напитку теперь куда-то выйти. Так почему не привнести в прозаическую процедуру что-то приятное?
Впрочем, приятно было только Ретару. Главарь же внезапно пришел в себя, хотел было заметаться, но Гаротон наступил ему на горло и спокойно продолжил своё дело. Уходя с места драки, Мертворожденные еще долго слышали вслед ужасные проклятия униженного Чистильщика.
- Гаротон, - неуверенно начал говорить один из недавно присоединившихся к банде членов, пока они шли к дому, - Я всё понимаю, но зачем ты это сделал? Разве тому лысому не было достаточно побоев и выбитых зубов?
- Понимаешь, Рекарт, - ответил за друга Кейранд, - Чистильщики хотят убить нас. Истребить. Цинтлер же на этот счет выразился четко: Мертворожденные не должны убивать ни в коем случае…
- По крайней мере пока, - вставил Гаротон.
- Проблема в том, что порядком избитый Чистильщик через какое-то время встанет, отряхнется, отдохнет пару дней и придет в норму. Чего не сказать об убитом Мертворожденном… Мы долго думали, как же быть, и, в конце концов, нашли способ.
- И в чем же суть? – спросил салага.
- Одно дело, когда ты проигрываешь в драке. Совсем другое – когда ты проигрываешь и тебя позорят на глазах у друзей… Ну, тех, кто еще в сознании. Мало того, что ты сам впадаешь в глубокую, но бессильную ненависть к себе и всему живому, так еще и бывшие друзья не хотят иметь с тобой дело. Думаешь, лысого погладят по блестящей макушке, когда он с обоссаным е*алом придет отчитываться главарю?.. Хотя, ладно, тут я перегнул палку. Перед этим он сходит в квартиру и умоется, само собой.
- Да какая разница? – фыркнул Гаротон, - Всё равно наш златомордый вылетит нах*й из банды после такого поражения.
- По сути, да. А в одиночку против нас он мало что сможет сделать. Ладно, мы пришли.
Мертворожденные вошли в штаб, оставили там добычу и разошлись по своим делам. Двое компаньонов, способствовавших ограблению, присоединились к Ремиру и Эйтару, игравшим в карты, Гаротон куда-то ушел, блеснув на прощание своей едкой ухмылкой, Кейранд от нечего делать сел на свой спальный мешок и открыл лежащую рядом с ним книгу. Он проникся любовью к литературе, когда случайно нашел на помойке какую-то растрепанную книженцию, сборник рассказов о природе, и принес сюда. Довольно долго он вспоминал анкселский алфавит, переучивался читать. Цинтлер, который проучился в школе целых пять лет, благосклонно вызвался помочь, и скоро Кейранд вспомнил грамоту. И с тех пор не упускал случая спереть книгу из какой-нибудь книжной лавки, хотя основным источником пополнения его библиотеки до сих пор служила всё та же помойка. Там можно было найти огромное количество выброшенных книг, самых разных жанров и расцветок, чем Шарн стал охотно пользоваться.
Впрочем, далеко не все Мертворожденные приняли новое увлечение соратника. Нет, его никто не гнобил за внезапно проявившуюся тягу к самообразованию, но бесконечные подколки и ехидства уже давно стали его раздражать. Вот и теперь Эйтар, только что продувший друзьям триста гарренов, повернулся на своем стуле к Кейранду, ехидно усмехнулся и насмешливо произнес:
- Что, Шарн, метишь в ученые? Зачем тебе эта херня? Как будто нет больше способов развлечься…
