— Может, поэтому ты всегда плачешь, как ребенок, — нахмурилась Рей. — Ешь, Бен.

Да… Мать говорила так, я всегда чувствовал пустоту, поэтому боялся оставаться один, и мои эмоции представляли из себя разрозненное месиво. Тарелку я опустошил быстро, и Рей собрала посуду, чтобы убрать ее в посудомойку. Я смотрел ей в спину, и пальцы снова задергались. Так близко. Так… мучительно… близко…

Она оперлась о стойку и взглянула на меня, сложив руки на груди.

— Думаю, это многое объясняет. Нельзя на тебя злиться, ведь ты на самом деле сумасшедший. — Она наклонилась голову и прищурилась. — Если еще раз нападешь на меня, я вышвырну тебя вон.

— Никогда! — я затряс головой, борясь с желанием схватить ее. — Больше никогда. Никогда.

— О’кей. Как скажешь.

Меня охватывал ужас от мысли, что Рей заставит нас расстаться, но я не мог перестать думать о том, как брошу ее на постель и силой прижму член к ее трусикам — снова. Эти мысли преследовали меня и раньше, но я не придавал им значения. Но когда Рей говорила, расхаживала рядом и покачивала бедрами, эти мысли вернулись, хоть я и знал, насколько они неправильные, однако продолжал думать о ее безвольном теле в моей власти. Ведь я крупнее, чем она.

Она молча разглядывала меня, размышляя, а затем улыбнулась.

— А чего ты хочешь от меня, Бен?

— Все, — выпалил я без раздумий.

— Это правда?

Я нетерпеливо кивнул.

— Да, я лю…

— Ты любишь меня, ага, я слышала. — Рей открыла ближайший ящик и вытащила странной формы ключ. — Я тут подумала, стоит взять тебя с собой. Дать подышать свежим воздухом.

Наружу? С ней? Я удивленно заморгал и встал чересчур резко, стоило ей подойти. Она подняла бровь, и я поспешно сел обратно, повернув голову, давай ей возможность расстегнуть ошейник. Он со щелчком упал в ее ладонь, и я понял, что совершенно свободен. Я мог выйти из этого дома и никогда сюда не возвращаться. Я мог рассказать полиции о том, что видел, и поступить правильно.

Вместо этого я схватил Рей за бедра и притянул к себе, утыкаясь носом ей в живот, и поднял глаза со счастливой улыбкой — это вызвало у нее смех. Она погладила мои волосы, заглядывая в глаза.

— Раньше я никому не была нужна… — как-то странно пробормотала она. Ее пальцы скользнули мне под подбородок, мягко сжав кожу. — Это… это довольно мило. Что бы ты сделал, если бы я исчезла?

В груди стеснилось.

— Покончил бы с собой.

— Господи, Бен… Хватит сходить с ума.

Она отвела меня из кухни в девчачью спальню и нарядила в черную толстовку и джинсы, в которых я явился в ее дом. Я почистил зубы, сполоснул волосы, и сердце застучало при мысли, что мы выйдем на улицу вдвоем! Рей дала мне еще одну голубую таблетку, которую я с радостью проглотил, даже без воды.

— Ты должен выслушать меня, Бен, — строго сказала она. — Делай только то, что я скажу.

— Конечно. Что угодно. — Я свесил руки по бокам и тяжело сглотнул. — Ты прекрасно выглядишь.

Рей одернула подол футболки и оглядела себя, пожимая плечами.

— Думаю, да. Пора бы заглянуть в прачечную, а то пока это все, что мне сейчас доступно. Тебе тоже нужно больше одежды… Давай сходим на шоппинг!

Ух… Торговые центры — это точно не мое любимое место. Там столько людей, такая толпа… Я вечно дергался, находясь в людных местах, поэтому привык носить то, что покупала мне мама, но сейчас это был не вариант. Рей, вероятно, заметила мою тревогу, потому что выпятила губу и коснулась моей щеки.

— Что, у тебя и социофобия заодно? — засмеялась она, вообще-то жестоко. — Ты ходячая катастрофа! Ну же, пойдем.

У Рей была машина, так что идти пешком нам не пришлось. Всю дорогу она болтала по телефону с Роуз, а я смотрел на пролетающие мимо дома. Я купался в совершеннейшем счастье. Никогда не думал, что буду чувствовать себя настолько счастливым, но вот он я, сижу рядом со своей половинкой, мы едем вместе в торговый центр. Жизнь здорово изменилась. В последний раз я был так счастлив, когда мама застукала меня в постели со Сноуком. Справедливости ради, тогда были двоякие чувства. Но мне понравилось, потому что она из-за этого заорала.

В торговом центре оказалось немноголюдно, и я испытал некоторое облегчение. Рей уверенно шла вперед, и я задержал дыхание, схватив ее за подол майки. Она раздраженно фыркнула и переплела свои пальцы с моими, за руку потащив меня по магазинам и помогая примерять одежду. Интересно, откуда у нее столько денег? Но, конечно, спрашивать о подобном невежливо, так что я продолжал благодарить ее и неловко целовать в щеку. Но она улыбалась, так что, похоже, ей это нравилось.

Мы взяли пиццу на фуд-корте, выбрав столик в стороне, и, пообедав, я снова крепко сжал руки. Рей со скучающим видом копалась в телефоне.

— Наверное, мне нужно найти работу, — выдавил я.

Она глянула на меня и подняла брови.

— Тебе? — Ее удивление перешло в смех. — Как? Ты по торговому центру самостоятельно пройти не можешь, не держась за мою руку.

Я покраснел.

— …Знаю, но мне не нравится брать твои деньги.

Рей возвела глаза к потолку и впихнула в себя третий кусок пиццы. Она накупила мне столько всего, но это выглядело неправильным. Вообще-то именно я должен заботиться о ней. Из нас двоих я должен олицетворять сильнейшего.

— Ну, раз я решила оставить тебя, мне надлежит заботиться о тебе, разве не так? — Она собрала наши подносы и пожала плечами. — Ты очень неустойчивый, Бен. Тебе не место в обществе.

— Ладно, — пробормотал я.

— Бен?!

Знакомый голос заставил меня оживиться. Я обернулся — и увидел мать. Лея стояла в нескольких шагах от меня с пакетом из «Сефоры» на руке и с телефоном у уха. Привычный для нее образ. Она повесила трубку, взбудораженная встречей, и тут Рей встала, обошла вокруг столика и встала передо мной, словно загораживая меня.

— Приветик! — произнесла она изменившимся голосом. — Должно быть, вы — мама Бена. — Она протянула руку и одновременно взгромоздилась мне на колени под изумленный взгляд мамы. — Я Рей — его девушка.

Мама прикрыла рот ладонью.

— Ох, как приятно с вами познакомиться! Мой брат Люк сообщил, что Бен исчез несколько дней назад, и я так беспокоилась — но это просто фантастика! — Она долго трясла руку Рей, потом наклонилась и обняла ее.

Я не видел маму несколько месяцев. Иногда она заезжала, чтобы убедиться, что я еще жив, но словно не замечала вечно пьяного брата. Она начала болтать с Рей, и я воспользовался возможностью обхватить руками эту тонкую талию, прислониться щекой к макушке Рей и вздыхать от счастья. Она такая маленькая, ее так и хочется обнимать! А еще она сказала, что она — моя девушка, значит, теперь мы официально вместе. Теперь она действительно моя.

Мои мысли лениво возвратились к ее кровати — милой кровати. Я представил, что работаю с девяти до пяти, пять дней в неделю, и, возвращаясь домой, нахожу ее на кухне в одном фартуке. Она поворачивается и широко улыбается мне, в ее округлившемся животике наш первенец, и она смеется, когда я ослабляю галстук и толкаю ее к столу. На кухне пахнет куриным супом с лапшой, кастрюлька побулькивает, а я нагибаю Рей над столом и принимаюсь трахать ее сзади, ласково поглаживая живот. Она безумно возбуждена, потому что беременна, и ей всегда мало…

Рей поерзала на моих коленях, возвращая меня к реальности, и я вдруг осознал, что возбудился. Я сглотнул и потерся о ее шею, а в ответ она сжала мое бедро, будто давая понять, что знает. Мама по-прежнему оживленно говорила.

— …Никогда не думала, что он будет жить с девушкой! — Лея глянула на меня через плечо Рей. — Надеюсь, ты ведешь себя прилично, Бен, и убираешь за собой.

— Да, — пробормотал я.

— Хороший мальчик, — довольно вздохнула она. — Ну что ж, звоните мне, если что-нибудь понадобится. Было очень приятно познакомиться с тобой, Рей.

— Мне тоже! — прощебетала Рей.

Мама ушла. Мы остались одни в уголке фуд-корта, и я кашлянул. Рей подвинулась и прильнула к моей груди. Так тихо и мирно. И никто нас не видел.