– Просто не люблю, когда меня угощают выпивкой.

Джо мгновенно посерьезнел, выпучил глубоко посаженные глаза и, с решительным видом отодвинув меня в сторону, пошел вперед, как будто бы напролом. Наверняка, к барной стойке. Вот только ему надо было спросить, у какого конкретно бара я была три минуты назад.

– Ты испортила мне кайф! – Джина поправляет чашечки блестящего бюстгальтера.

– Может я, наоборот, спасла тебя?

Я поднимаю руку и показываю размер «дружка» Джо.

– Это неправда, – смеется Джина.

– Откуда знаешь? Уже проверяла?

Она кивает, улыбаясь яркой улыбкой на смуглом лице.

– Я сама распускаю эти слухи.

Ох. Ну, тогда ладно. Тут все движется к отношениям, к плотной ячейке общества, судя по всему. Коварный ход. Я оценила его. Я иду вперед, потягивая ароматизированную воду.

– Не обижайся. Терпеть, пока вы намилуетесь, нет никакого желания. В следующий раз идите и трите гримерку или вообще поднимайтесь к иллам.

Джина не отвечает, оставшись позади. Я хочу полежать с задранными наверх ногами. Мне нужен бассейн льда, чтобы прийти в себя перед следующим выступлением. Я смотрю на настенный циферблат, что отсчитывает минуты до моего выступления. Это будет зал поменьше. Сальных взглядов будет больше. Потом еще один, такой же. Там мне будут оставлять деньги на сцене, иногда бросать, чаще пытаться засунуть под одежду.

– Еще три!

Я ложусь на прохладный пол, что вибрирует от пляшущей толпы за несколькими перегородками. Тут не так шумно.

– Дайра!

Лина вваливается в гримерку и чуть было не наступает на меня. У нее бешеный вид. Она оглядывается по сторонам и натыкается на меня.

– Тебя зовет Мо. Живее!

Возле меня валяется три чьих-то пакетика из-под клубничной воды. Я цежу еще один и вожу головой из стороны в сторону. Раймондо терпеть не может, когда его зовут как слона, и знает мой график, а еще он в курсе, что я закончила плясать на колонне меньше пяти минут назад. Я хочу пить и лежать оставшиеся минуты перерыва.

– Нет. Еще пять минут. Хотя бы пять!

– Поднимайся! Поднимайся! – Она пытается поднять меня за руку, но тщетно. – А хотя!

Я все же приоткрываю глаза и смотрю на нее. Лина переступила через меня, подбежала к зеркалу, стала снимать с себя вещи, переодеваясь в шмотки на подобие тех, что сейчас на мне, следом идет черный парик.

– Пусть это буду я! Раз ты не хочешь! Ты сама не захотела!

Я заинтригована на целых девятнадцать процентов. Такой ажиотаж мог вызвать только танец в приватной кабинке. Грим она наводит, чтобы быть максимально похожей на меня, и дай бог, чтобы ей повезло. Ненавижу приваты и коридор со стеклянными кабинками. Раймондо только обещает, что заново посеребрит порядком потрепанные поверхности внутри. За вечер такого насмотришься! Еще одно чертово правило, но на этот раз касающееся регламента выступлений – контакт со зрителем.

– Ты не выступаешь в приватах. Я знаю.

Раймондо не тянет кота за яйца. Он прячет что-то под столом. Наверняка наличку. У него там сейф. Как шутят девочки – бережет причиндалы и дро… любит бабки, короче.

– Да. Именно поэтому у меня двойная нагрузка в других залах.

Я, кажется, говорила про то, что ничто не предвещало беды? Вот сейчас мне поплохело.

– А в стекляшке я бываю трижды.

– Сегодня придется повременить с принципами. Он отвалил столько бабла. Сколько тебе и не снилось!

– Ты прав, – вскидываюсь я, стараясь хоть как-то уязвить его, привести в чувство, воззвать к совести. – Мне не снятся деньги.

Мне снится пурпурное небо и кольца на нем, бесчисленное множество колец, тонких, серебряных, вспыхивающих ярким светом. Мне кажется, что это самое прекрасное, что я видела когда-либо.

– Он уже заплатил. Хочет тебя. Так и сказал: "Хочу бестию с центрального зала!" Он только что перевел…

Я жму плечами, сминая пустую тару. Я-то думала, что у него в сейфе миллионы, а там на самом деле визор для крупных операций. Да мало ли чего хочет этот гад! В Иссмире полно красивых женщин, а искусных танцовщиц меньше, но тоже предостаточно.

– Пусть идет кто-нибудь другой! Лина, например. Наденет парик и подкрасится.

Он поднимается, обходит этот чертов стол, который зовут «траходром» за то, скольких девочек тут поимел его владелец. В таком месте, как это, должны быть и легенды подстать. Раймондо не такой, каким кажется. Он другой: при все своей «быковатости» и весьма нецивилизованном внешнем виде, за этим образом прячется другой человек.

– Я много раз шел тебе навстречу. Я понял тебя, когда ты просила, чтобы было без мерзостей. Я вижу, что ты другая. Мы договорились, за тебя просили опасные люди, но сегодня пойми меня и ты. Мне нужны такие клиенты.

– Да кто он такой?! Хозяин Иссмира? Глава конфедерации? Здесь бывали всякие. Спляшет Лина и все. Там темно и клиенты обычно полупьяны, чтобы понять хоть что-то!

Правда таких крутых, что я перечислила, никогда и не было и вряд ли будут. Я складываю руки в молитве. Он прав – это мерзко! Они лапают, они прижимают к себе и это полбеды. Туда никто не сунется, пока не пройдет время. Бывало, что девчонок избивали и насиловали, заставляли вытворять всякое. Я этого не хочу.

Да. Раймондо выгонял их, но дело никогда не доходило до полиции. Только не в этих случаях. Мне не нужны запоздалые извинения в виде этих пачек с бумажками. Мне нужно то, что всегда было у меня! Самое дорогое!

– Если это тебя утешит, то он выкупил остаток вечера.

Меня это не успокаивает! Мне от этого дурно и мутит чертовой клубникой!

– Ты серьезно?! Меня это, по-твоему, должно заставить умилиться и вздохнуть с облегчением?!

– Дайра. Он нормальный! Не будет стеклышек. Не будет колонны. Если он уйдет раньше, то и ты сможешь пойти домой.

Я качаю головой. Нет. Если он нормальный, то зачем заплатил столько денег, что Раймондо вытащил машинку для левых операций?

– Или ты идешь туда, или ты уволена!

Это последний аргумент. Главный. Исчерпывающий. Я могу упереться, и выигрыша хватит на месяц, но если он взбеленится…

– Не подводи меня, Дайра. Иначе ты ведь знаешь, как все может быть?!

– Хорошо! – выкрикиваю я, хлопнув дверью кабинета. – Хорошо!

Нет. Ни черта не хорошо! Один раз! Всего лишь один раз стоит оступиться, всего-то одна тень и все! Меня везде будут встречать с ухмылками. Куда бы я не пришла устраиваться позже, какая-нибудь товарка обязательно вставит свое слово, расскажет об услышанном или увиденном.

– Верни Лину! Она уже пошла туда.

Меня трясет от предвкушения.

Глава 10

Лэд идет за ней, одним глазом посматривая на нее, а другим за тем, чем же сейчас занят Маркус. Его не замечают и от него шарахаются. В таких людных местах, как это, ношение джаилда больше преимущество, чем неудобство.

– Ты долго.

Маркус не пошел его путем. Он бы задал Сьюзен свои собственные вопросы.

– Надоело пялиться на ее задницу?

Лэд улыбается. Какая-то девица неожиданно вскрикивает в ответ на его гримасу и опрокидывает на него коктейль. Что за день?!

– Что я говорил? Алкоголь и сироп? Ты уже в каком-то баре? Кем она работает? Официанткой?

– Все-то ты знаешь, но в этот раз не угадал – это клуб.

– Места больше, а так то же самое. Так кто она? Барменша?

Лэд мог бы и догадаться о роде ее занятий, особенно после слов Сьюзен, что Дайра танцевала.

– Танцовщица.

Ему понравилось, как она зажигает толпу. Ему не пришлось по душе, что она делает это. Непонятно откуда взявшееся собственническое чувство было отправлено на край Вселенной, туда же, где сейчас гостило очарование и воспоминания о звонком смехе.

– Нет. Может, тебе помощь моя нужна?

– Нет. Тут и нет ничего. Пустые визоры и чисто как в аптеке, словно прибрались, ожидая меня.

Он в десятом округе. Джаилд показывает вывеску «Территория игр». Увидеть то, что перед глазами командира, невозможно. У него нет таких полномочий, но увиденное в следующую секунду заставляет его развернуться и пойти прочь из клуба. Джаилд Маркуса подает сигнал СОС и пропадает из поля зрения. Лэд оказывается как будто в пустоте. Его статус почти тотчас же обновляется на «Командир группы Ω».